Слепой. Смерть в подземке - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Воронин cтр.№ 28

Не дожидаясь сигнала рефери, Сиверов бросил на ринг шлем и перчатки, выплюнул каппу и нырнул под канаты. Белобрысый Вася с трудом принял сидячее положение, выплюнул каппу, которая, к удивлению зрителей, оказалась окровавленной, и, баюкая солнечное сплетение, простонал:

— М-мать!..

— Что это было, а? — изумленно спросил Дугоев. — Чем это он его? Стой, куда пошел? Теперь со мной!

— Успокойся, — сказал ему Ник-Ник, который, единственный из всех, не был удивлен.

— Что «успокойся»? Зачем «успокойся»? — бушевал кавказец. — Как он это сделал, э?! Пусть покажет! Вернись на ринг, слышишь?! Со мной твой фокус не пройдет!

Держа на весу пиджак, Глеб вопросительно посмотрел на Безродного. Ник-Ник опять пожал плечами, на сей раз воздержавшись от комментариев вслух. Сиверов вернул пиджак на спинку стула и без видимого энтузиазма полез под канаты. Тренер сделал странное незаконченное движение рукой, не то пытаясь его остановить, не то собравшись прикрыть глаза рукой, чтобы не видеть дальнейшего, и Глеб, на мгновение приподняв очки, весело ему подмигнул. Ник-Ник вздохнул, всухую сплюнул под ноги и демонстративно развел руками: ну что ты будешь делать?

— Зачем тебе эти очки, э? — спросил Дугоев, принимая боевую стойку.

— Чтобы лучше тебя видеть, — сообщил Глеб.

— Лучше сними, слушай!

— Лучше дерись, — ответил Сиверов. — Много болтаешь, чемпион. Прямо как баба.

На него обрушился град наносимых с пулеметной скоростью ударов. Глеб парировал их, не сдвинувшись с места ни на сантиметр, даже не оторвав подошвы от пола. Насколько он знал, Марат Дугоев был настоящий спортсмен, всегда дрался честно и умело и работал не на публику, а на результат. Но избранный им вид спорта уже наложил отпечаток на манеру ведения боя; в ней было что-то от сложного танца, участвовать в котором Глеб Сиверов не испытывал ни желания, ни необходимости.

Черный Барс пару раз сменил тактику, но соперник по-прежнему был непоколебим, отмахиваясь от его ударов, как от назойливых мух, и ни разу не попытавшись атаковать. Он держал глухую, непроницаемую оборону, небрежно парируя удары и демонстрируя полнейшее нежелание бить в ответ. Осознав наконец это нежелание, Дугоев отпрыгнул от него на полметра.

— Что делаешь, э?! Дерись! — возмущенно воскликнул он. — Куда смотришь?! — закричал он, перехватив взгляд, брошенный Глебом на тренера. — На меня смотри! Ты не с ним дерешься — со мной! Бей, тебе говорят!

— Да на, — сказал Глеб. — Не волнуйся, — добавил он, обращаясь к схватившемуся руками за голову Ник-Нику, — цел твой чемпион. Полежит минутку и будет в полном порядке… Да вон, уже и глаза открыл! Ничего не скажешь, крепкая у парня голова!

Дугоев медленно, с трудом встал на четвереньки, пьяно помотал головой и жалобно спросил:

— В чем сила, брат? В очках, что ли? Может, подаришь?

— Да легко, — пообещал Глеб, протягивая поверженному чемпиону руку. — Давай поднимайся, а то Ник-Ник волнуется.

Полутора часами позже в раздевалке мокрый и распаренный после душа Дугоев пристал к Глебу с расспросами: в каком виде выступал, где и с кем дрался, какие имеет титулы и звания и почему, пребывая в такой форме, оставил ринг? Как всякий истинный спортсмен, он был в меру простодушен, и расчет Сиверова оказался верным: будучи походя отправленным в аут человеком, от которого меньше всего мог этого ожидать, чемпион проникся к нему глубоким уважением и искренней симпатией. Иначе и быть не могло: он был кавказец и настоящий боец и привык уважать в окружающих силу и бойцовские качества.

— Да нигде я не выступал, — сказал ему Глеб. — Я вообще, если хочешь знать, впервые очутился на ринге. А морды бить, извини, умеют не только профессиональные спортсмены.

— Не понимаю, — упрямо возразил Черный Барс, натягивая джинсы. — Не обижайся, дорогой, но кто ты сейчас, сам подумай! А с таким талантом давно стал бы абсолютным чемпионом мира, ездил бы на лимузине, с золота кушал, на золоте спал!

— На золоте спать неудобно, — заметил Слепой, — жестко. Каждый сам выбирает, что в его жизни главное, на какой из своих талантов делать ставку. Не понимаешь? Как бы тебе объяснить… Ну вот, к примеру, кто «Робинзона Крузо» написал, знаешь?

— Читал, — с гордостью объявил кавказец, — хорошая книга, знаменитая. Даниэль Дефо написал — правильно?

— Правильно, — кивнул Глеб. — А кто он был, знаешь?

— Странный вопрос, слушай, — пожал широкими плечами Марат. — Писатель, конечно, кто же еще!

— Шеф британской разведки, — поднес ему сюрприз Сиверов.

— Как так? — опешил Дугоев.

— Да вот так. Вот ты у нас с Кавказа — значит, наверняка неплохо поешь и еще лучше танцуешь… Коран наизусть знаешь?

— Не весь, — признался Дугоев. — Немножко совсем.

— Насколько мне известно, немножко знать наизусть Коран — это уже неплохое начало духовной карьеры, — сказал Глеб. — Так почему ты здесь, а не в исламском университете? Почему не танцуешь в каком-нибудь ансамбле, не поешь на эстраде?

Дугоев озадаченно поскреб пятерней в затылке, пожал плечами и выдал вполне предсказуемый ответ:

— Не знаю, слушай. Так получилось!

— Вот и у меня как-то так получилось, — подвел итог Сиверов. Краем глаза он видел Ник-Ника, который, стоя поодаль, прислушивался к их разговору. Обнаружив, что его заметили, тренер тихо ретировался. — Теперь два слова по делу. — Он открыл принесенную с собой спортивную сумку и, вынув оттуда, протянул Дугоеву легкий кевларовый бронежилет. — Вот, примерь-ка. И будь добр, без него на улицу не выходи.

— Думай, что говоришь, э! — возмутился гордый сын кавказских гор. — Что я, на войне?

— Поступай как знаешь, — сказал Глеб. — А я посмотрю, как ты будешь драться за чемпионский пояс с дыркой в легких. Твое счастье, если убьют наповал. А если просто покалечат? Как жить дальше станешь? Что скажешь Ник-Нику? Он ведь в тебя всего себя вложил, без остатка, а ты со своим гонором норовишь все его труды псу под хвост отправить!

— Умеешь уговаривать, уважаемый, — проворчал вторично за этот вечер уложенный на лопатки чемпион. — С женщинами у тебя наверняка никаких проблем… Давай покажи, как это надевают!

Заключая его волосатый торс в гибкую кевларовую броню, Глеб повернул голову и снова увидел Ник-Ника. Поймав на себе его взгляд, тренер поднял над головой сцепленные в замок ладони, приветствуя победителя. Он выглядел очень довольным, и Сиверов с удовлетворением констатировал, что начало положено, и притом недурное.

Сильный северо-западный ветер гнал по синему небу рваные клочья облаков, с шорохом катил по цементным плитам дорожек сухие листья, громко шелестел в поредевших кронах деревьев, пригоршнями срывая с них золотые и медно-красные визитки вступающей в законные права осени. Деревья кланялись ветру, ходили из стороны в сторону, как дворницкие метлы, которыми неутомимый и многорукий ветер пытался начистить небо до немыслимого блеска перед прибытием высокого начальства. Лишь темные купы можжевельника хранили приличествующую этому месту солидную мрачность, едва шевеля колючими ветвями под резкими порывами сулящего скорое наступление холодов норд-веста.