Спасения не будет - читать онлайн книгу. Автор: Рина Белая cтр.№ 20

Большим красным шаром катилось к линии горизонта уставшее солнце. Стоило нам подняться на пустынное плато «Черного солнца», как свежие порывы ветра, так ощущаемые на перевале, угасли, не смея нарушить суровое молчание гор. Густые леса, наполненные трепетным щебетом птиц, сменились безжизненным камнем, из-под которого сочился бесконечный сумрак. Лошади настороженно стригли ушами. Их ноздри раздувались, а поступь становилась все не увереннее, тише. Я ожидала, что Бурый взбунтуется и разрежет тишину дробью копыт, но тот осторожно переставлял ноги и неестественно вытягивал шею, стараясь уловить запах опасности раньше остальных. То, что ждало нас впереди, казалось чем-то необъяснимо страшным.

Совершенно неожиданно наша карета очутилась возле крутого обрыва. С головокружительной высоты я смотрела вниз, и меня ужаснуло бесконечно широкое пространство темной воды, посередине которого выходила на поверхность скальная глыба. На этой громаде с крутыми неустойчивыми берегами был возведен каменный дворец, который в лучах закатного солнца становился розовым. Дворец выглядел настолько красивым, что казалось, сделай навстречу шаг, и волшебство развеется. Длинной дугой к воротам дворца уходил мост. Мост, соединяющий два мира, две реальности, так непохожие друг на друга: горный хребет, черный, словно траурный самоцвет, и прекрасную обитель, вселяющую радость в сердца смертных. Из арочных проемов неприступной стены, кольцом окружившей дворец, выбрасывались горы водяной пыли. То тут, то там вспыхивала радуга.

Завидев нас, сторож на башне оповестил город о нашем приезде ударом в колокол. Мы выехали на мощеный камнем мост, из-под которого доносился монотонный шум воды, и, проехав открытые ворота, сразу же остановились. Возница распахнул дверцу кареты.

Первым, кто встретил нас, был огнедышащий дракон. Вышитый черной нитью на золотом полотнище, он на протяжении 554 лет был символом правления БегГара Шампуса. Я и помыслить не могла, что настанет тот день, когда я войду в обитель великого и могучего короля. Благодаря его темной подавляющей природе, Леги остерегались в открытую вторгаться в наши земли, что способствовало поддержанию мира во всем Лариусском королевстве.

Из тени мраморной аркады навстречу нам вышла дама с огненными кудрями. Она напоминала мистическую деву-воительницу, которая отреклась от меча, дабы творить волю короля. Миндалевидные глаза, острые скулы, насыщенный цвет волос, эффектная высокая фигура, которую подчеркивал расшитый изумрудами брючный костюм, грубость и нарочитая сексуальность в образе — она была словно огненная роза. Коварная и прекрасная. На ее фоне симпатичная, но далеко не красавица Лика виделась мне вредной полевой ромашкой.

Взор дамы остановился на Ликерии, и, присев в легком поклоне, она поприветствовала ее.

— Мое имя Велория, я ваша камеристка. Я провожу вас в покои. Уверена, вы хотите освежиться и отдохнуть с дороги.

И мы бы последовали за ней, если бы не одно «но». Ликерия вынуждена была лично заботиться о Буром, который не желал повиноваться чужой руке.

— Проводи нас в конюшни, — спешиваясь, приказала Лика.

Я бы начала описание величественного дворца с высоких башен, над которыми реяли гордые черно-золотые флаги, с комплекса роскошных сооружений, которые хранят в себе вековые тайны, с прекрасного парка, где на свободе гуляют птицы дивной красоты, с вечно цветущих садов и фонтанов, овивающих пространство легкой прохладой, но… пожалуйте в королевские конюшни, ставшие колыбелью салтедской верховой. Не хочется затмевать реальность поэтичным описанием прекрасной архитектуры, поэтому скажу только, что конюшни были предметом зависти, а кони — пламенной страстью и наивысшей гордостью. Они выделялись как самородки среди песка и пыли. Здесь и сейчас мне, наконец, стало понятным, почему интерес к салтедской верховой всего за несколько лет возрос в высшей степени. Трудно найти мага, который отказался бы от права обладать ручным монстром, стойким к большинству магических атак.

Пока наши кони устало волочили ноги, Бурый вскидывал голову, постоянно вставал на дыбы и, красуясь, бил копытами по воздуху. Хотелось отвесить ему пинка под зад, чтобы поторапливался, ведь как еще объяснить этому выпендрежнику, что мы все чертовски устали. В молчаливом ожидании, пока Лика расседлает своего любимца, я облокотилась на металлическую решетку пустующего стойла. Под легким давлением она распахнулась и… ухватив меня за шиворот, Велория не дала мне рухнуть навзничь.

— Это единственное стойло, в которое нельзя заходить, — предупредила она. И хотя никакой угрозы не прозвучало, я отчетливо поняла, что ослушайся я ее и незамедлительно найду себе неприятности.

Глядя мне в глаза, Велория улыбнулась и разжала пальцы.

Я рассматривала стойло, стараясь понять, что в нем такого особенного и не нашла ни одной даже крошечной необычности. Стойло как стойло, каких здесь сотня, с той лишь разницей, что оно пусто, несмотря на полную кормушку и незатоптанную соломенную подстилку. В любом случае нужен тщательный обыск, но под таким надзором — я скосила глаза на камеристку — мне эту тайну не разгадать.

Мы шли по каменному полу дворца. Меж стрельчатых окон красовались статуи дев, закутанные в мраморные вуали. Обволакивая волосы, вуаль текуче скользила по очертаниям полных грудей с дразнящими сосками, скрывала соблазнительную талию с аккуратным пупком, обнажая волнующую линию бедер. Изящные босые ножки утопали в белоснежных облаках. Над головами девы держали магические шары, которые вспыхивали при нашем приближении, заполняя галерею мягким рассеянным светом.

Мраморные девы осветили пространство, растворив темноту моих покоев. Я бросила накидку на резной столик и взглянула на картину, посвященную охоте на диких зверей. В центре сюжета изображен огромный вепрь, угодивший в магические петли сетей. Охотники вонзили в него несколько стрел. Острые клыки зверя угрожающе торчали из красной, горящей кровью пасти. Казалось, исход битвы предрешен, но художник с невероятной силой передал напряжение зверя и его готовность бороться до последнего вздоха. «Еще немного, и вепрь скинет с себя проклятую сеть и тогда охотникам точно несдобровать», — подумала я, как вдруг до моего сознания дошло, что если бы меня застали за лицезрением сцены узаконенного убийства, то бесполезно было дольше изображать смиренную монахиню. Следует незамедлительно потребовать, чтобы это высокое искусство убрали с глаз долой.

Я обернулась к Ориану.

— Моя госпожа, закройте глаза, — сказал Ориан мягко.

— Я не понимаю… — растерялась я. — Зачем?

Я не понимала причины, по которой Ориан вынужден был последовать за мной в мои покои. Мне хотелось уединиться и смыть с себя дорожную пыль, а не ждать, пока воин света прекратит прожигать взглядом стену, декорированную лепной орнаментикой, и посвятит меня в свои планы.

— Я думал, мы решили вопрос доверия, — усмехнулся беловолосый воин и медленно подошел ко мне. — Мой долг избавить вас от тревоги за свою жизнь, и вам это хорошо известно. Так почему же вы не доверяете мне? Не доверяете настолько, что не выполнили даже такую пустяковую просьбу?