Женщина, у которой есть план: правила счастливой жизни - читать онлайн книгу. Автор: Мэй Маск cтр.№ 9

В то время ему было сорок четыре года. Папа регулярно использовал самолет для перемещения по Саскачевану и Альберте. Как-то раз он долетел прямо до Лос-Анджелеса, но из-за смога у него не получилось разглядеть аэропорт. Навигационные системы тогда были совсем не те, что сейчас – куда там! Однажды родителям пришлось лететь вслед за спасательным самолетом, чтобы выбраться из Скалистых гор.

Мой первый полет случился, когда мне было три месяца, – родители отправились вместе со мной и Кэй на конференцию в Айове. Перед этим мы сделали остановку в Эдмонтоне. Я знаю об этом только потому, что в местных газетах были фотографии нас с Кэй. Нас прозвали «летающими близнецами».

Папа был необыкновенным человеком – бесстрашным и неугомонным. И мы полностью ему доверяли.

Он учил нас своим примером. Работал от зари до зари, был проницателен и ласков. Большой добряк, скупой на слова. Мои дети не помнят его, потому что он умер, когда мальчики были совсем маленькими, а Тоска еще росла у меня в животе. Все трое любят насвистывать мелодии, что очень мне нравится. Это напоминает мне отца, который постоянно что-то мурлыкал себе под нос. И это радует: я убеждена, что насвистывать или напевать будет только тот, кто доволен своей жизнью.

В 1950 году родители решили покинуть Канаду. Они познакомились с миссионерами, которые бывали в ЮАР и рассказали им, как там красиво. Поэтому мама с папой упаковали самолет, «Кадиллак» 1948 года, нас и наши пожитки и вместе со всем этим хозяйством отправились на грузовом судне в путешествие до Африки, которое продлилось два месяца. Не представляю, как мама управлялась на корабле с двухлетними близнецами и еще двумя детьми шести и восьми лет. Но она справилась.

Папа снял с самолета крылья (поскольку сам всегда ухаживал за своим воздушным судном), погрузил его в деревянный контейнер и отправил в Кейптаун. Мы всем семейством расположились в аэропорту, пока папа прикручивал крылья обратно, чтобы взлететь и оглядеть окрестности сверху. Доски от того контейнера позже пошли на мебель для клиники, которую папа открыл, когда мы обжились на месте. Некоторые стеллажи простояли десятки лет.

Папа хотел жить в глубине материка, и нам советовали лететь в Йоханнесбург, потому что там говорили по-английски. В близлежащей Претории все общались на африкаансе, и освоиться здесь было бы куда труднее.

Но когда мы летели над Преторией, оказалось, что сезон цветения жакаранды ^[7] в самом разгаре, и весь город утопал в сиреневых бутонах. Папа никогда не видел ничего прекраснее, поэтому тут же заявил:

– Вот здесь мы и поселимся.

Мы росли в Претории – в доме под раскидистыми деревьями (в прериях Саскачевана это редкость), в окружении добросердечных людей. Африканеры ^[8] обращались ко всем взрослым – и знакомым, и незнакомым – со словами «дядюшка» и «тетушка»: на африкаансе это звучало «уум» и «танни». Мы считали это милой традицией.

В Канаде нашу семейку считали сумасшедшей, потому что родители летали на своем легкомоторном самолете с маленькими детьми – это было неслыханно. А потом мы переехали в ЮАР, и тут нас сочли еще более безумными. Кое-кто прозвал нас «чокнутыми американцами» (мы были канадцами, но здешним было все равно).

Нас считали чудаками, потому что мы все делали по-своему. Да, мы были иностранцами, но мы и в Канаде всегда поступали так, как хотели. Мы выделялись – из-за наших путешествий, из-за сшитой мамой школьной формы (другие школьники ходили в купленной), из-за привычки заваривать кофе вместо чая, из-за того, что двери нашего дома всегда были открыты гостям, в то время как навещать других детей можно было только заранее договорившись; из-за того, что мы носили с собой в школу бутерброды с ржаным хлебом, а не с белым, как все остальные. Нам никогда не давали денег на буфет. Я мечтала о тех сосисках в тесте и пирожках с мясом, но редко их покупала, потому что не хотела тратить на них свои карманные деньги. А еще у нас был «Кадиллак», единственная такая здесь машина, за исключением «Кадиллака» отцовского друга, который тоже привез его сюда из-за рубежа. И у нас был самолет! Из тех, кого я знала, ни у кого не было самолета – кроме опять-таки папиного друга.

Отец никогда не плыл по течению вместе с остальными. Если он чего-то хотел, то принимался за дело. Такой же была и мама, которая спланировала свою карьеру и жизненный путь еще до знакомства с папой.

Когда мне было пять лет, родители отправились на самолете из Претории в Осло на конференцию по хиропрактике и по пути побывали в других частях Африки, Испании и Франции. Они также сделали остановку в Лондоне, где папа смог повидаться со знакомыми хиропрактиками.

Когда мне было шесть, они начали планировать полет в Австралию: путешествие протяженностью почти пятьдесят тысяч километров – потому что им, конечно, нужно было еще вернуться обратно. Для них это было нормой жизни, для наших соседей – нет. Мало того, что родители отклонялись от общепринятых норм, так еще и ориентироваться им в полетах приходилось по компасу, потому что тогда не было ни спутниковых навигаторов, ни радиосвязи. Их путешествия требовали тщательного планирования, и они всегда все продумывали наперед, потому что знали, что случается всякое, и хотели быть готовыми ко всему. Без спутниковых систем приходилось очень внимательно изучать карты. Без радиосвязи полагаться можно было только на себя. Перелет такой дальности требовал огромного количества топлива, поэтому им пришлось снять задние сиденья в самолете, чтобы уместить канистры с горючим – для перелета над океаном к Австралии им нужен был дополнительный бензин. Они также взяли с собой инструменты, с помощью которых можно было бы отремонтировать любую поломку – отец умел чинить свой самолет.

Родители возвращались из своих путешествий целыми и невредимыми, потому что были очень предусмотрительны. Во время полетов они следили за погодой, сверялись с компасом, отмечали маршрут на карте и снижались на подлете к городам, чтобы посмотреть на дорожные знаки и убедиться, что они прибыли в нужное место. Иногда они садились на футбольное поле или дорогу – аэропорты были не везде. Они были отважнее меня. Теперь, когда я осознаю, что вытворяли папа с мамой, то поражаюсь, что они вообще возвращались живыми.

Однако четкий план не гарантирует, что все будет в порядке. Он только означает, что, если что-то пойдет не так, вам нужно иметь или придумать план Б.

Во время того путешествия они пролетели вдоль берега Африки, через Азию, над Тихим океаном и обратно. У нас все еще хранятся карты с размеченным ими маршрутом – экспедицией, которую совершили над тихоокеанскими просторами папа, мама и Уинни.