Барабаны любви, или Подлинная история о Потрошителе - читать онлайн книгу. Автор: Светозар Чернов cтр.№ 78

«Может, он тоже уйдет?» – подумал Владимиров.

Но доктор Гримбл вовсе не собирался покидать дам, а из того, как он смотрел на Пенелопу, Владимиров заключил, что мысли его заняты отнюдь не благочестивыми молитвами.

Ему надоело сидеть и слушать заунывное пение, и он тоже вышел на улицу и закурил сигарету. Наконец служба кончилась и на улицу из глубин храма потек народ. Найдя взглядом шляпку миссис Смит, Артемий Иванович взял курс туда, решительно расталкивая благостных после воскресной проповеди добропорядочных прихожан.

– Ах, – сказал он по-французски, галантно шаркая ножкой и отпихивая в сторону доктора Гримбла. – Никак не ждал вас здесь увидеть, да еще в таком приятном обществе-с! И куда это, думаю, так помчался доктор Смит?

– Папа сказал, что у него неотложные дела, – ответила Пенелопа. – И грозился кому-то чего-то показать.

– Меня последнее время стали беспокоить эти его дела, – сказала Эстер. – Он все время злится и кричит на нас из-за пустяков, а сегодня даже запретил мне ехать в Фехтовальный клуб. Сказал, что Пенелопа туда не ездит после скандала в Сиднеме, и мне там нечего делать.

– Да, доктор Смит действительно стал невыносим! Будь этот страус моим супругом, удавил бы собственными руками! – Артемий Иванович спохватился. – Надеюсь, я не сказал ничего лишнего?

– Нет, сэр, разве самую малость, – ответила Эстер и покосилась на свою падчерицу. Но та, как видно, не испытывала по отношению к собственному отцу особенно теплых чувств и даже улыбнулась словам Владимирова.

– Вы сейчас домой? – спросил ободрённый Артемий Иванович.

– Может быть вы проводите нас? – кокетливо улыбнулась Эстер.

– А чего не проводить? – Владимиров подхватил обоих дам под ручки.

Стоявший рядом доктор Гримбл не выдержал и толкнул его в грудь.

– Вы преступаете уже всякие рамки приличия, мистер Гурин! Доктор Смит поручил мне этих женщин, а вы, будучи едва знакомы с ними, уже позволяете себе дотрагиваться до его жены и до моей невесты!

– Невесты?! – фыркнула Пенелопа. – Как бы не так! Уж лучше выйти за жабу в болоте, чем за вас, Гримбл!

– Скажите еще, что вы готовы пойти за того католика, негодного поляка, которому вы строили глазки в Гайд-парке два месяца назад!

– Мадам Смит и вы, мамзель Пенелопа, – обратился Владимиров к дамам. – Я не понял ни слова из того, что тут говорил этот мосье, но если вы не возражаете, я выбью из него сейчас все мозги.

– Нахал! – взвизгнул Гримбл. – Я вызову полицию!

– Я сам провожу дамов до дома, – сказал Артемий Иванович, пузом надвигаясь на Гримбла. – Вот так-с.

Он вновь взял под ручку Пенелопу и Эстер и они оставили доктора Гримбла бессильно потрясать тростью с паперти.

– Скажите, мсье Гурин, – смущенно начала миссис Смит. – Помните, вы показали нам карточку в Гайд-парке? А нет ли у вас карточки не с чужими мужчинами, а с вами?

– Со мной?! – возникшее было на лице Артемия Ивановича выражение ужаса сменилось довольной улыбкой. – Таких со мной нет. Есть обычные.

– Да, да, я их и имела в виду, – покраснела Эстер.

Владимиров полез за пазуху и достал из бумажника две фотографии.

– А вы тут есть? – оживилась миссис Смит и заинтересованно взглянула на снимки.

– А как же. В самой красе! – Артемий Иванович ткнул пальцем в бесформенное темное пятно посреди светлых костюмов и платьев, бывшее, по его мнению, им, Владимировым.

– По-моему, это лошадь, – усомнилась Пенелопа.

– Не может быть! – Артемий Иванович взял снимок и удивленно протянул: – Да, действительно… Зато на другой карточке точно я. Вот тут, рядом с императором. – Владимиров ткнул пальцем в монументальную фигуру городового около вокзала в Новом Петергофе.

– Я возьму эту карточку и поставлю на туалетный столик у себя в спальне! – воскликнула миссис Смит.

– Подумай, Эсси, что скажет папа! – испугалась Пенелопа.

– Сейчас на дворе просвещенный девятнадцатый век, Пенни, а не мрачное средневековье. Что он может мне сделать?

– Мамочка родная! Там, сзади, идет рассерженный доктор Смит вместе с доктором Гримблом, – спохватился Артемий Иванович, когда они дошли до дома. – Мы еще когда-нибудь увидимся?

– Как только мой супруг отправится на достаточно продолжительный вызов и поблизости не будет доктора Гримбла, мы с Пенелопой приедем к вам в гости, – пообещала Эстер. – Где вы живете?

Владимиров назвал гостиницу, оглянулся на приближающихся докторов и сказал:

– А теперь разрешите откланяться. Не хочу, чтобы из-за меня у вас были неприятности.

* * *

Ближе к вечеру Артемий Иванович встретился с Фаберовским у Мраморной триумфальной арки на углу Гайд-парка, чтобы затем сесть на Оксфорд-стрит в один из байсуотерских омнибусов, линии которого соединяли Западный и Восточный Лондон, и вместе съездить на Ханбери-стрит оценить результаты своего труда.

– По желанию пана Артемия я пристроил нашего фельдшера в цирюльню неподалеку от их дома к некоему Уилльяму Дерхею на Вулворт-роуд, – сказал поляк. – Так что если пану понадобится бесплатно побриться или потребуется мозольный мастер, ему будет, куда обратиться.

– А я вот сегодня утром в церкви во время службы видел доктора Смита с домочадцами, – в свою очередь сообщил Артемий Иванович, попыхивая сигареткой и снисходительно поглядывая на изготовившихся к штурму омнибуса лондонцев. – Вот это да! Доктор Смит не досидел до конца и куда-то сорвался.

– Поехал прикончить очередного пациента, – пренебрежительно сказал Фаберовский, который весь был поглощен проблемой втискивания в подкативший к тротуару зеленый омнибус.

Толпа молча пихалась и толкалась локтями. В стороны с треском летели пуговицы, чей-то котелок упал на землю и тотчас был растоптан.

– Ах, совсем как в Петербурге-с! – не вынимая сигареты изо рта, ностальгически промычал Артемий Иванович.

– Вперед, пся косць! – поляк пригнулся и встрял в промежуток между двумя телами, тщетно боровшимися друг с другом за место на ступеньках лестницы наверх, на империал. Оба тела отвалились, как напившиеся клопы, и место одного из них тут же занял Артемий Иванович. Им удалось проникнуть внутрь, а когда омнибус пересекал Сити, они уже пристроились на сидении прямо под разбитым плафоном электрической лампочки, остатки которой грозили свалиться им на голову, и Артемий Иванович, у которого руки чесались после общения с доктором Гримблом, ознаменовал счастливое окончание поездки дракой с каким-то мелким банковским клерком, ударом кулака насадив тому цилиндр по самые уши.

Улицы Спитлфилдза были заполнены необычайно возбужденными людьми. Везде стояли группы людей, оживленно обсуждавшие детали вчерашнего убийства. Уже от угла Коммершл-стрит Фаберовский с Владимировым увидели впереди громадную толпу, перегородившую улицу. Было холодно и ясно, в воздухе пахло дерьмом и горящими тряпками. Пять констеблей с трудом сдерживали напор людей и иногда, когда давление начинало превосходить допустимые пределы, совершали на толпу набеги, на некоторое время расчищая пространство перед роковым домом. Тут же на улице с полдюжины уличных торговцев расставили свои ларьки и бойко продавали фрукты и прохладительные напитки. Несколько слушателей сгрудились вокруг человека, оживленно рассказывавшего им, что он работает через два дома отсюда у господ Бейли, что он первый обнаружил тело, а теперь его не хотят пускать сюда и требуют с него шесть пенсов, как с постороннего, хотя без него и смотреть-то было бы не на что.