«Верный Вам Рамзай». Книга 2. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1939-1945 годы - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Алексеев cтр.№ 240

Имея эти данные, я и мои заместители полковники ЯКИМОВ и СОНИН, начальник японо-китайского информационного отделения т. ВОРОНЦОВ Т.Ф. и некоторые другие в отношении ЗОРГЕ имели другое мнение. Мы считали, что подобную “дезинформацию” контрразведка дать не могла. Значит с “РАМЗАЕМ” надо работать, но его информацию тщательно изучать и проверять.

С прибытием нового начальника ГРУ тов. ГОЛИКОВА Ф.И. летом 1940 года я был вызван в Москву из командировки для доклада о состоянии разведывательной сети. Когда дело дошло до сети “РАМЗАЯ”, т. ГОЛИКОВ сказал, что об этой резидентуре ему подробно докладывал т. ПОПОВ и мне докладывать не следует. Тов. ГОЛИКОВ был информирован о моих разногласиях с ПОПОВЫМ в оценке резидентуры “РАМЗАЯ”.

Для подтверждения своих предположений о нечестности ЗОРГЕ тов. ПОПОВ допрашивал в тюрьме бывшего начальника японского отделения полковника СИРОТКИНА, арестованного как “врага народа”, который на вопрос ПОПОВА ответил, что он выдал резидентуру “РАМЗАЯ” японской контрразведке.

(Зимой 1962-63 г.г., я встретил реабилитированного СИРОТКИНА в д/к им. Горбунова на семинаре пропагандистов Киевского РК. На мой вопрос, верно ли он сказал ПОПОВУ в тюрьме, что выдал резидентуру “РАМЗАЯ” японской контрразведке, он ответил, что верно. Но он был тогда в удрученном состоянии, и ответил ему так небрежно).

После такого заявления СИРОТКИНА с нами перестали считаться. Оскорбляли, особенно это делал начальник политотдела бриг. комиссар тов. ИЛЬИЧЕВ И.И.

Для решения вопроса о ЗОРГЕ в Москву был вызван наш резидент в Японии, военный атташе полковник ГУЩЕНКО.

Все офицеры, которые поддерживали ЗОРГЕ (ВОРОНИН, КИСЛЕНКО, ВОРОНЦОВ, ЯКИМОВ), были освобождены от занимаемых должностей и переведены на другую работу. Я был направлен в войска, в Приморье начальником РО 25 армии.

К резидентуре “РАМЗАЯ” по существу никто не возвращался. Только весной 1957 года, в связи с моим увольнением в запас, генерал-майор т. ФЕДОРОВ А.Ф., который ведал научно-исследовательской работой в ГРУ, и зам. начальника ГРУ по политчасти генерал-майор т. РЯПОСОВ Н.И. советовали мне написать труд “Уроки провала резидентуры РАМЗАЯ”.

Я работал в архиве 2,5 месяца и составил подробный план этой работы, который был утвержден генерал-полковником т. ШАЛИНЫМ. Однако мне писать так и не пришлось, т. к. стали чинить препятствия в получении необходимых документов на ЗОРГЕ (многих документов в архиве не было) и в пользовании секретной библиотекой.

3.

Одна из возможных причин провала резидентуры.

В моем плане “Уроков провала резидентуры РАМЗАЯ” в 1957 году я указывал, что одной из возможных причин провала были грубые ошибки в руководстве резидентурой со стороны Центра.

Они заключались в следующем:

а) Не было единого руководства резидентурой. Документы на резидентуру “РАМЗАЯ” были в отделении, а руководство ею было возложено на зам. начальника отдела полковника ПОПОВА, как на хорошо знающего эту сеть. Он имел радиопереписку с резидентом, а офицеры отделения превращались в технических исполнителей. (Снятие копий с телеграмм, подшивка документов). Не принимали даже участия в обсуждении дел резидентуры. Никто — ни я, ни офицеры — не присутствовали при докладе начальнику ГРУ военного атташе т. ГУЩЕНКО — нашего резидента в Японии. Никто из нас не присутствовал также при передаче ему на связь резидентуры “РАМЗАЯ”. Ясно, что при споре рождалась бы истина, и ошибки могло и не быть.

б) Несмотря на сложную агентурную обстановку в Японии и усиленную радио слежку в воздухе, Центр посылал излишние запросы по радио и требовал т. н. контрольных заданий в целях проверки его честности. Этим подвергались неоправданному риску его агенты.

в) И, наконец, самая крупная ошибка Центра — это передача “РАМЗАЯ” на связь нашему работнику посольства в целях проверки его благонадежности.

К этому времени, за работниками сов. посольства было установлено неослабное наблюдение японской контрразведки. (Антикоминтерновский пакт с Германией; наша помощь Китаю в антияпонской войне). Не исключено, что японцы засекли даже “случайные” контакты наших людей с резидентурой “РАМЗАЯ”. А это, если ЗОРГЕ уже разрабатывался японской контрразведкой, показало, что он является именно советским разведчиком, что дало им основание разрабатывать его активнее, действовать смелее и нахальнее, не считаясь с тем, что они имеют дело с их друзьями по блоку, немцами, или действовали в сотрудничестве с гестапо.

Мне было известно, что ЗОРГЕ представлял нашему военному атташе в Японии весьма ценные фотодокументы немецкого посольства и свои суммированные доклады о политике японского правительства и о сосредоточении немецких дивизий на советской границе, которые были сгруппированы на трех направлениях: северо-западном (Ленинградском), центральном (Московском) и южном (Киевском) направлениях. Указывалось время нападения — 20 июня 1941 года.

Последние сообщения ЗОРГЕ и его поведение на следствии и суде подтвердили, что ЗОРГЕ был честным человеком, умным и деятельным разведчиком, заслуживающим высокой оценки.

Можно ли было спасти ЗОРГЕ?

Я думаю, что попытку к этому, надо было бы сделать, даже без вмешательства правительства или нашего посла в Японии. (Японцы могли потребовать в обмен на ЗОРГЕ нашего нейтралитета). Достаточно было бы поручить нашему рядовому работнику посольства со служебным паспортом предупредить представителя японской контрразведки быть осторожнее с доктором ЗОРГЕ. Зная характер японцев, такое заявление нашего человека сейчас же стало бы известным высшим инстанциям, и японцы, оказавшиеся в тяжелом положении в связи с поражением на советско-германском фронте их союзника Германии, ЗОРГЕ не казнили бы.

ВЫВОДЫ И ПОЖЕЛАНИЯ

1. Нельзя так часто менять руководителей стратегической разведки, а ГРУ превращать в проходной двор. Конечно, руководитель разведки должен быть крупным, авторитетным, партийным или государственным деятелем. Но его надо подготовить, хотя бы по основам стратегической разведки, и дать ему влиятельных советников по разведке, с мнением которых он считался бы.

2. Хотя с опозданием, но нам тоже надо поднять ЗОРГЕ, отметить подвиг советского разведчика и на этом воспитывать наших молодых разведчиков.

ГЕНЕРАЛ-МАЙОР ЗАПАСА ВОРОНИН

11 октября 1964 года».

Всего было арестовано 35 человек. Полиция разделила арестованных на две группы. В первую вошли те, кто имел непосредственное отношение к деятельности резидентуры. Таких полиция насчитала 17 человек.

Аресты проходили в следующей последовательности, на фоне внутриполитических событий, имевших прямое отношение к арестам ^[801]: