«Верный Вам Рамзай». Книга 2. Рихард Зорге и советская военная разведка в Японии 1939-1945 годы - читать онлайн книгу. Автор: Михаил Алексеев cтр.№ 18

Фактическая граница между МНР и Маньчжоу-Го патрулировалась небольшими монгольскими погранзаставами, находившимися на расстоянии 40–60 км одна от другой, а регулярные советские войска были в нескольких сотнях километров от этой границы.

«С января 1939 г. японские войска начали периодически нарушать границу МНР. В середине апреля того же года в этот район был направлен специальный японский военно-топографический отряд, который произвел съемку местности для подготовки к боевым действиям. Начались также рейды через границу отрядов маньчжурской конницы из выдвинутого сюда полка народности барга, проживавшей на северо-востоке Маньчжоу-Го. В связи с этим для охраны линии границы в 20 км восточнее р. Халхин-Гол были направлены пограничники МНР. Против них с начала мая возобновились рейды баргутов» ^[63].

11 мая отряд японских солдат из состава 23-й пехотной дивизии Квантунской армии атаковал монгольскую пограничную заставу на высоте Номон-Хан-Бурд-Обо. С подходом к границе подкрепления японцы были оттеснены на исходный рубеж. 14 мая японцы атаковали 7-ю пограничную заставу МНР и занял высоту Дунгур-Обо. 15 мая к занятой высоте японцами были переброшены подкрепления.

О происходивших событиях Москва узнала из иностранной прессы и 15 мая потребовала от штаба корпуса сообщить, какие «имеются данные по существу этого вопроса, насколько достоверны сведения иностранной прессы», которая «уже в течение двух дней» помещала сведения о том, что на реке Халха между японскими и монгольскими войсками происходят боевые действия ^[64]. Был ли известен руководству корпуса этот факт или же о нем знали, но должным образом не реагировали и в Москву об этом не докладывали? Сказать трудно.

В своем докладе народному комиссару обороны СССР «О провокациях на границе», отосланном из Улан-Батора только 16 мая 1939 г., после окрика из Москвы, командир 57-го особого корпуса Н.В. Фекленко сообщил, что первое нарушение границы МНР «японо-баргутским подразделением численностью до 40 человек с минометом и ручными пулеметами» произошло 11 мая, о чем он, Фекленко, впервые узнал из сообщения штаба МНРА лишь 14 мая. В том же докладе Фекленко впервые сообщил и, в частности, о том, что 15 мая штаб МНРА информировал о нарушении и обстреле границы МНР двумя японскими самолетами 14 мая, а также и о том, что 15 мая пять японских бомбардировщиков подвергли бомбардировке и интенсивному пулеметному обстрелу пограничную заставу МНР, убив двоих и ранив 19 человек» ^[65].

Авторы пятитомной «Истории войны на Тихом океане» дают свою версию возникновения конфликта. «События в районе реки Халхин-гол начались с того, что 12 мая отряд кавалерии монгольской армии в количестве 700 человек переправился через реку Халхин-гол. Японская армия признала такие действия нарушением границы и на основании вышеупомянутой инструкции атаковала этот отряд. В ответ на это монгольская армия направила в район боев новые силы и перешла в контратаку. В результате столкновение приобрело более широкий размах. Работники оперативного отдела штаба Квантунской армии Хаттори Такусиро и Цудзи Масанобу, считая этот инцидент попыткой Советского Союза повлиять на ход японских военных операций в Китае, решительно настаивали на немедленном уничтожении войск противника, возражая против мнения о необходимости более предусмотрительной политики с учетом происходивших в то время в Токио японо-английских переговоров. Исходя из того, что в отличие от ситуации, сложившейся во время событий в районе высоты Заозерной, на китайском фронте наступил сравнительно спокойный период, Генеральный штаб активно не вмешивался в инцидент, предоставив Квантунской армии “принять соответствующие меры”. В результате проведенной Квантунской армией бомбардировки Тамцаг-Булака и других тыловых баз монгольской армии Советский Союз в соответствии с договором о взаимопомощи, заключенным с МНР, выступил на стороне монгольских войск. Таким образом, масштабы боев неожиданно расширились. Генеральный штаб взял курс на локализацию конфликта, но в то же время не оставлял мысли о разрешении инцидента путем решительного наступления японской армии. В данном случае Генеральный штаб разрабатывал планы с учетом слабых коммуникаций у советско-монгольских войск, ибо конечный пункт железной дороги у японо-маньчжурской стороны был рядом, тогда как у советско-монгольской стороны он был отдален от района военных действий расстоянием в 150 миль, что, несомненно, ограничивало возможности советско-монгольской армии» ^[66].

Даже если факт переправы 700 монгольских кавалеристов через Халхин-Гол и имел место, переправлялись они через реку на своей территории. Из этого отрывка следует, что как инициатором конфликта, так и сторонником его расширения выступал штаб Квантунской армии при последующем одобрении Генерального штаба и участии последнего в разработке планов операций.

19 мая посла Японии в СССР С. Того вызвали к народному комиссару иностранных дел СССР В.М. Молотову. Из записи беседы В. М. Молотова с послом Японии С. Того: «… За последнее время, 11–12 мая и позже, имел место ряд нарушений границы МНР японо-маньчжурскими частями, которые напали на монгольские части в районе Номон-Хан-Бурд-Обо, а также в районе Донгур-Обо. В воинских частях МНР имеются раненые и убитые. В этом вторжении в МНР участвовали также японо-маньчжурские самолеты. Имеются, таким образом, грубые нарушения границы МНР и другие недопустимые действия со стороны японо-маньчжурских частей. Я должен предупредить, что всякому терпению есть предел, и прошу посла передать японскому правительству, чтобы больше этого не было. Так будет лучше в интересах самого же японского правительства.

В ответ на это Того сказал, что о таких столкновениях на монгольской границе он читал только в газетах, по которым выходит, что именно Внешняя Монголия нападала и поэтому произошли столкновения. От японского правительства у него нет никаких сведений. Он доложит об этом в Токио и по получении ответа передаст его мне. Того сказал дальше, что … японское правительство не допускает угрозы и агрессию других стран и, если это будет иметь место, то будет давать отпор. …

Я ответил, что газетные сведения, о которых говорил посол, имеют явно смехотворный характер, что нет никакой необходимости опровергать такие измышления, это — явная выдумка. С другой стороны, имеется бесспорный факт, что японо-маньчжурские части нарушили границу МНР и открыли военные действия, что это нападение на территорию МНР совершили японо-маньчжурские войска и самолеты. Мы с этим мириться не будем. Нельзя испытывать терпение монгольского правительства и думать, что это будет проходить безнаказанно. Мое заявление находится в полном соответствии с пактом о взаимной помощи, заключенным между СССР и МНР; нападение же, о котором я говорю, было совершено не против советских, а против монгольских частей. …» ^[67].