Рожденный в огне - читать онлайн книгу. Автор: Розария Мунда cтр.№ 64

– Антигона, помоги ему.

Я с опаской взглянула на строку, которую прочитал Кор. По большей части мне удавалось разобраться в сложностях «Аврелианского цикла», но у меня, как и у Кора, не было времени, чтобы тщательно подготовиться к занятиям, и я не потратила ни минуты свободного времени на домашнюю работу. Я попыталась с ходу перевести строку, но Тиндейл остановил меня на середине.

– Достаточно. Есть ли среди стражников кто-нибудь, кто в последнее время хоть немного времени уделил внимание переводу, или вы все по уши заняты чтением лекций перепуганным низам?

Тут же несколько студентов Лицея подняли руки, некоторые из них, и в их числе Ханна Лунд, раздраженно взглянули на стражников. Однако Тиндейл не обратил на них внимания.

– Лотус?

Лотус, раскрасневшийся от летней жары, обмяк за своей партой. Услышав голос Тиндейла, он тут же выпрямился и принялся читать свой перевод, но едва он произнес несколько слов, как Тиндейл оборвал и его.

– Ли, – решительно произнес он.

Я точно знала, потому что уже давно наблюдала за Тиндейлом, что он впервые вызвал Ли.

Ли, который сидел, уткнувшись в учебник, подперев лоб ладонью, медленно поднял голову. Распрямив спину, он взглянул на Тиндейла. Он так сильно стиснул край учебника, что костяшки пальцев побелели, и не попытался вытащить из-под учебника тетрадь с домашней работой.

С тех пор как я застукала их с Криссой в драконьей пещере, я перестала разговаривать и с Ли. Однако теперь я с отчетливой ясностью различала очертания его сильного тела, скрытого формой, словно в моем сознании произошла необратимая перемена и теперь все, что было связано с Ли, таило в себе оттенок чувственности. И сейчас я заметила, как все тело Ли напряглось, когда Тиндейл обратился к нему. Он еще никогда не выглядел таким встревоженным на его занятиях, не считая самого первого дня.

– Я не сделал домашнюю работу, – ответил Ли. А затем добавил со смесью презрения и гнева:

– Я занимался как раз тем, о чем вы говорили: читал лекции перепуганным низам.

По классу пробежал удивленный шепот. Когда Тиндейл заговорил, его голос звучал холодно и отчетливо.

– Что ж, тогда почему бы вам не попробовать с ходу перевести текст?

Ли стиснул кулаки и уставился в учебник, лежавший перед ним. Некоторое время он молчал, но затем начал произносить слова, подбирая каллийский перевод для каждого, не пытаясь понять смысла фразы.

– Враг, есть, стены, мчались, в глубине, прочь, вершина…

Тиндейл запустил в Ли ластиком.

Ли пригнулся, и ластик пролетел мимо и ударился об отделанную деревянными панелями стену, обсыпав ее мелом. Тиндейл подошел вплотную к парте Ли, и теперь они с яростью уставились друг на друга.

Несмотря на то что меня сжигала обида на Ли, в тот момент, когда Тиндейл подошел к нему, я ощутила, что меня охватила ненависть к преподавателю. И всепоглощающее, горячее желание защитить Ли. Казалось, что злобная ухмылка преподавателя поэзии стерла из моей памяти горечь и негодование, поселившиеся в моей душе после того, как я узнала, что происходит между Ли и Криссой.

«Держись от него подальше».

– Нет, – воскликнул Тиндейл.

Ли застыл, широко раскрытыми глазами глядя на Тиндейла, и сам преподаватель, казалось, не знал, что сказать дальше.

Я затаила дыхание, и внезапно в моей голове четко выстроились строчки перевода. Я уловила суть.

Мой голос был твердым и чистым.

– Увы, драконорожденные, суждено вам бегство, вам и вашим семьям. Бегство от пламени. Враг уже у стен, и город рассыплется в руины.

На мгновение в классе повисла тишина. Звук моего голоса, необычайно громкого в этой тишине, эхом отдавался у меня в ушах. Трагедия, скрытая в произнесенных мной словах, пронзительных и прекрасных, пронзила мою душу.

А затем все снова пришло в движение. Ли закрыл глаза и откинулся на спинку стула. На его лице застыло странное, напряженное выражение. Тиндейл выглядел обессиленным. Он отвернулся от Ли и в замешательстве уставился на книги, разбросанные по столу, пытаясь собраться с мыслями.

– Да, – задумчиво произнес он, отходя от Ли. – Да, да. Отлично, Антигона.

У него за спиной студенты обменивались удивленными взглядами. Ли опустил лицо в ладони и с облегчением выдохнул.

– Я должен сообщить вам, – произнес Тиндейл, вдруг резко обернувшись к нам. Он сжимал в руке свой экземпляр поэмы в кожаном переплете, который выглядел так, словно Тиндейл пользовался им еще в свои школьные годы. – С сегодняшнего дня «Аврелианский цикл» официально запрещен Комитетом Цензуры.

Я снова ощутила силу произнесенных мной слов и их ужасающую красоту. Ли медленно поднял голову и выпрямился.

Лотус нерешительно произнес:

– Вы хотите сказать, запрещен для низших сословий? И останется только в лицейской библиотеке?

– Нет. Раньше так и было. Теперь книги будут изъяты.

– Почему? – спросил Лотус.

Тиндейл поморщился.

– Было… решено… что поэма пропагандирует ценности, противоречащие национальным интересам.

Я вспомнила наши с Орнби посещения офиса цензуры около месяца назад, когда он сказал мне: «Если внушить низшим сословиям веру в эти идеи, они захотят возвращения повелителей драконов. Они не способны распознавать такие мельчайшие детали, которые способна уловить ты…»

Возможно, он был прав? Я сама слышала тихое недовольство в уличных разговорах, видела статьи в «Народной газете», наводившие на размышления…

Но хотя я еще мало изучала литературу на драконьем языке и не принадлежала к тем, кто с детства слышал цитаты из «Аврелианского цикла» в обычной речи, мысль о полном запрете поэмы казалась мне невероятной. Это произведение уже успело покорить мою душу за то время, что мы изучали ее в этом классе.

Даже если какие-то глупцы что-то неправильно поняли, как мог Атрей позволить наложить запрет? Он же сам записал наездников Четвертого Ордена на этот курс. Он с легкостью цитировал нам отрывки из «Аврелианского цикла» на своих занятиях. Совершенно очевидно, что он разделял мою любовь к его красоте, его первозданности…

И все же это оказалось не главным.

Я напомнила себе, что Атрей стоял во главе государственного переворота и впоследствии не предотвратил кровавую бойню, в которой погибли бывшие правители. Тех самых драконорожденных правителей, которые в «Аврелианском цикле» были изображены величественными созданиями, подобными богам, Атрей поставил на колени. Его история не была основана на традициях. Несмотря на то, что ему нравилась поэзия на драконьем языке.

– Официальное оповещение будет в завтрашних «Золотых ведомостях», – сказал Тиндейл. – Все лето будет проводиться изъятие экземпляров книги, а затем их уничтожат. Думаю, вам всем понятно, что в дальнейшем проведении этих занятий… нет смысла.