Абсолют в моём сердце. Часть 1 - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Мальцева cтр.№ 27

- Какое минимальное расстояние тебе необходимо, чтобы сделать меткий бросок?

- Метров 5-7 - не больше. Я не очень меткая.

Эштон вздыхает, думает какое-то время, затем посвящает меня в свой план:

- Пробирайся как можно более незаметно вон к той ёлке, видишь её?

- Да.

- Спрячься за ней и жди, пока я не подам знак.

- Какой?

- Эммм, я просто громко крикну: «Алексей - трепач!».

- Тебе это дорого будет стоить!

- Посмотрим ещё! Как только услышишь это, выбегай из-за своей ёлки и двигайся в сторону бассейна. Как почувствуешь, что точно можешь попасть - запускай снаряд, поняла?

- Поняла. Только ты ори вот что: «Лёха - косой, набитый колбасой!» Запомнил?

Эштон повторяет раз десять русскую фразу, пока она буквально не отлетает от его зубов.

- Слушай, а что это значит? - внезапно интересуется.

- Не бойся, ничего ужасного, но Лёха бесится жутко!   - сообщаю с невероятным удовольствием.

- Ладно, сейчас я попробую выбить Эндрю, а ты не высовывайся, поняла? На тебе вся миссия завязана!

- Поняла.

- Отлично.

Спустя двадцать минут на поле боя из выживших остаёмся только мы с Эштоном и Лёха с Настей. На счету обоих снайперов примерно равное количество жертв, и Лёха уже не так весело вопит свои кричалки.

- Давай, пробирайся к месту диверсии, - получаю команду.

Как только я выдвигаюсь ползком из нашего сугроба, Эштон пулей вылетает из-за него же, метая снежки в Лёху, и несётся в сторону, противоположную от моей ели. Офигевший брат начинает обстрел, но поздно: Эштон уже в другом окопе, в опасной близости к нашему Наполеону.

- Лёха!

- Чего тебе?

- А ты не трепач? - интересуется, смеясь, Эштон.

- А ты не офигел ли, шпана мелкая?!- вижу, что брат мой начинает злиться.

- Может, и шпана! - отзывается Эштон с подозрительной иронией. - Главное, чтобы наш герой трепачом не оказался и не получил бы пинок под зад!

Народ на поле битвы начинает ржать, и я чётко вижу, что Эштон моего брата УЖЕ вывел из равновесия.

- Это от тебя, что ли, детсад? Молоко вытри с подбородка, Бэмби!

- А если и от меня? - с этими словами Эштон бросается на открытое, ничем не защищённое пространство.

- Вот ты дурак, Эштон! Тебе конец! - пророчит во всю глотку Эндрю, давясь от смеха.

- Он не дурак! Он гордый камикадзе! - возражает ему Дерек, Настин бойфренд.

- Эштон! Завали его! - пищат хором Кейси, Аннабель и Лурдес, и в этот момент я люблю сестёр самой нежной любовью.

Внезапно слышу наш позывной: «Лёха - косой, набитый колбасой!» Просто кошмарный акцент Эштона вызывает непередаваемую бурю эмоций: народ ржёт так, что никаких комиков не надо! А брат мой слегка так багровеет…

Покидаю свою ёлку, бегу что есть мочи куда условлено, и каково же моё удивление обнаружить, что брат понятия обо мне не имеет, да ему, кажется, вообще нет никакого до меня дела! Вся его багровая злость и внимание сосредоточены на выскочке Эштоне! А меня, похоже, никто даже и соперником не считает! На расстоянии «прямо перед носом» Лёха, наконец, замечает меня, но поздно: моя рука уже совершила свой судьбоносный бросок! Вымученный долгим ожиданием, а оттого намертво слепленный снежный не то что ком, а вообще сугроб, благополучно прилуняется на ясный лик моего единокровного брата, залепив ему всю физиономию, подло проникнув за шиворот и, кажется, даже за пазуху…

На какое-то мгновение на поле сражения воцаряется смертельная тишина, брательник одним медленным движением снимает с лица свой позор, смотрит в мои глаза своими ангельски синими и дьявольски злющими:

- Ну всё, Сонька! Прощайся с жизнью! -  с этими словами он срывается с места, а я не жду – спасаюсь, потому что знаю, чем чревата угроза - он точно закопает меня в сугроб, а я это жесть как не люблю!

Лечу с нечеловеческим визгом от рассерженного поражением Бонапарта, слышу свист, смех, чей-то крик:

- Лёха, так не честно! Подставляй Софье зад!

Внезапно обнаруживаю себя в тупике - на площадке за бассейном, огороженной от следующего далее обрыва к морю толстым стальным поручнем. Тут же торможу, но манёвр нарушает мою устойчивость, в одно мгновение мой чемпионский зад шлепается на невероятно скользкий под снегом мрамор, и прежде чем мой мозг успевает что-либо сообразить, я вылетаю с террасы, снайперски проскочив между поручнем и подлым гранитом…

Haux – the river song

И я под ёлкой. Почти по плечи в сугробе. Не передать словами, как стонет моя задница, и горят исколотые еловыми ветками щёки!

Шок, боль и обида вольным потоком тут же хлещут из моих глаз...

Вижу над собой тень - мужская фигура одним тарзанским прыжком перемахивает через предавшую меня ограду и плюхается рядом со мной в сугроб.

- Ты цела? Не ушиблась? Голова болит? Руки? Ноги? Спина? - это Эштон.

Я отрицательно мотаю головой, и по какой-то неясной причине голос этого парня, вопросы, которые он задаёт с бесконечной тревогой, вызывают во мне новую бурю эмоций, и я рыдаю…

Эштон тут же прекращает меня трясти и щупать, и … и я впервые в жизни слышу его невыразимо красивый французский:

- Mon Dieu, comment tu m'as effrayé, Sophie! Dieu merci, tu va bien! (Господи, как же ты напугала меня, Софи! Слава Богу, с тобой все в порядке!)

У него такие крепкие, большие руки…

Эштон резко притягивает меня к себе, его пальто распахнуто, и моё лицо оказывается плотно прижатым к тонкой ткани белой рубашки, нежно пахнущей его туалетной водой и чем-то ещё… Это «что-то» настолько приятное, терпкое… Оно погружает меня в очень странное состояние и вызывает в моём невинном теле уже знакомые реакции… Я ощущаю щекой крепкую как камень мышцу его груди и слышу ускоренный раз в сто сердечный ритм: бух, бух, бух…

Мой мозг в эти мгновения не способен понимать что-либо, но звук, который я слышу, прекраснее самой гениальной музыки, запахи, ласкающие мои избалованные рецепторы, вызывают во мне такой ответ, какой не под силу даже самому изысканному и дорогому аромату…

В моём сознании происходит мощный сдвиг, чувства обнажены и опасны как провода высоковольтной линии, по моим нейронам одним нескончаемым потоком идёт цепная реакция со скоростью, ещё не описанной ни одним законом физики…

Я закрываю глаза, чтобы услышать тихий, но чёткий голос своей души: ЭТО ОН! И ни одна моя клетка, ни один мой атом не имеет намерения с ним спорить…

- Да всё нормально, Эштон! Там ёлки и кусты растут не просто так! Твой отец не строит дома, опасные для жизни! - вещает голос моего брата, повисшего на стальном поручне над нашими с Эштоном головами.