Эрл похлопал его по плечу.
– Ты настоящий друг!
– Стараюсь, – скромно ответил Гарри, устраивая коробку на краешке макета и медленно поднимая крышку. – Вот, первый экземпляр в штате.
В коробке, как драгоценная тиара, лежал длинный изящный локомотив, сдержанно поблескивая глянцевыми черно-оранжевыми поверхностями, серебром и хромом.
– Вестингаузский газотурбовоз, – хрипло прошептал Эрл в благоговении.
– И всего за шестьдесят восемь долларов сорок девять центов, – сказал Гарри. – Почти за столько я его и взял, и это отличная цена. Он еще ревет, и свисток у него встроенный.
С трепетом Эрл установил модель на рельсы и аккуратно подключил. Гарри молча взялся за управление. Завороженный, Эрл ходил вдоль макета за чудо-локомотивом, не сводя с него глаз, и только издавал пораженные возгласы, когда иллюзия реальности становилась особенно сильной.
– Эрл… – позвала Элла.
Он не ответил.
– Дроссель!
– М-м? – рассеянно отозвался Эрл.
– Пойдем, а то поужинать не успеем.
– Слушай, поставь еще одну тарелку, пожалуйста. Гарри будет ужинать с нами. Гарри, ты ведь останешься? Ты же наверняка хочешь посмотреть, что умеет этот красавец.
– С удовольствием, Дроссель.
– Эрл, мы собирались идти в ресторан, – напомнила Элла.
Эрл выпрямился.
– Ах ты господи, точно…
– Только послушай! – Гарри нажал на кнопку, и паровоз испустил резкий пронзительный свист.
Эрл восхищенно покачал головой.
– В понедельник, – крикнул он Элле. – Мы с тобой сходим в понедельник. Золотко, тут такое чудо, ты себе не представляешь!
– Эрл, мне и кормить-то вас нечем… – В голосе Эллы прозвучала безысходность.
– Да ты не переживай, сообрази там, что придется – сыр, суп, может, сандвичи…
– Каков запас мощности, Дроссель! – воскликнул Гарри. – Он легко взбирается на этот уклон, притом что двигатель сейчас пашет вполоборота! А теперь смотри, что будет.
Эрл присвистнул от восторга, и вдруг ему на плечо легла рука матери.
– Привет, мам. Глянь, что у нас тут! Каково, а? Новая эра в железнодорожном деле! Турбинный локомотив!
– Нельзя так поступать с Эллой, – перебила его мать. – Она уже вся разоделась и настроилась, а ты взял и все отменил в последний момент.
– Не отменил, а перенес, ты что, не слышала? В понедельник сходим. И потом, она теперь тоже без ума от моей железной дороги, она все понимает. Мы с ней сегодня шикарно провели время.
– Никогда и ни в ком я не была еще так разочарована, – ровным тоном проговорила мать.
– Просто это за гранью твоего понимания, вот и все.
Не ответив, мать развернулась и ушла.
Элла принесла мужу и Гарри в подвал суп, пиво и сандвичи, за что они поблагодарили ее со всей галантностью.
– Потерпи до понедельника, и мы с тобой пойдем гулять, милая, – сказал ей Эрл.
– Да. Ладно. Хорошо, – ответила Элла безжизненно.
– А вы с мамой наверху будете ужинать?
– Мама уехала.
– Уехала? Куда это?
– Не знаю. Такси вызвала.
– Она всегда такая, – заметил Эрл. – Как вобьет себе что-то в голову, вдруг бац! – взяла и сделала. Причем любую дурь. Никаких тормозов у человека. Сама себе начальник.
Наверху зазвонил телефон, Элла пошла ответить.
– Гарри, это тебя, – крикнула она. – Твоя жена.
После разговора Гарри спустился в подвал с широченной улыбкой. Приобняв Эрла за плечи, он ни с того ни с сего запел «С днем рожденья тебя». Эрл удивленно дослушал его «с днем рожденья, милый Дроссель, с днем рожде-е-енья те-е-ебя-а-а» и проговорил:
– Спасибо, конечно, только до него еще девять месяцев.
– Да? Хм. Странно.
– А что такое?
– Ну… твоя мама только что зашла к нам в магазин и купила тебе подарок на день рожденья. Вот Мод и позвонила, чтобы я поздравил…
– А что купила-то?
– Не могу, это же сюрприз! Я и так сболтнул слишком много.
– Модель? – спросил Эрл, заглядывая ему в глаза.
– Да, но это все, что я могу тебе выдать.
Снаружи послышался шорох колес по гравийной дорожке.
– Вернулась, – сказал Эрл. – Знаешь, Гарри, все-таки она милая.
– Она же тебе мать, – заметил Гарри рассудительно.
– Конечно, в свое время у нее был тот еще нрав, бегала она, как ветер, и то и дело могла поймать меня и как следует мне всыпать. Но всякий раз по делу – ей-богу, я сам напрашивался.
– Мама всегда знает, как лучше, Дроссель.
– Господи, мама, что это у вас? – донесся голос Эллы. – Что вы задумали? Мама…
– Быстро, – шепнул Эрл. – Делаем вид, что мы заняты железной дорогой и ничего не подозреваем. Сюрприз так сюрприз.
И оба увлеченно погрузились в катание поездов, будто не слыша шагов на лестнице.
– Давай-ка попробуем такую задачку. В Гаррисонбурге намечается большое масонское собрание, и нам надо пустить пару дополнительных…
Эрл осекся, не договорив. Он заметил, что Гарри обернулся и замер в ужасе.
Воздух прорезал визг, от которого кровь стыла в жилах.
Эрл посмотрел на мать, и волосы на загривке у него встали дыбом.
– Уиииииииииу! – снова заверещала она.
Эрл вздрогнул и отшатнулся. Мать злобно смотрела на него сквозь защитные очки летного шлема. На вытянутой руке она держала модель бомбардировщика и с жуткими звуками изображала, как он летит, заходя на круг.
– Мама! Ты что делаешь?!
– Играю! Врррумммвррруммм! Пилот бомбардиру: как слышно, прием! Вррруммм! Уииииииу!
– Ты с ума сошла?!
Бомбардировщик, выполняя в воздухе головокружительные маневры типа «бочка» и «мертвая петля», с ревом обогнул котел отопления.
– Вас понял. Так точно. Уиииииу! Тра-та-та-та-та! Цель сбита!
Эрл обесточил макет и безучастно ждал, когда мать появится из-за котла. Она выскочила с жутким ревом и прежде, чем Эрл успел спохватиться, влезла прямо на макет с проворством, неожиданным для ее почтенного возраста. Одной ногой она наступила в каньон, другой – на сделанное из зеркала озеро. Фанера заскрипела под ее весом.
– Мама! Слезай!
– Бомбы пошли! – выкрикнула мать и с пронзительным свистом разнесла в щепки эстакаду. – БУБУМ!
Бомбардировщик заходил на новый круг.
– Вррвррврруиии! Пилот бомбардиров: готовьте атомную бомбу!