Райл практически зарычал с вновь обретенной энергией и начал стаскивать с меня рубашку. Это стало интерлюдией рук, стонов, языков и пота. У меня было такое ощущение, что мужчина впервые прикоснулся ко мне. Те немногие, с кем я была до Райла, были мальчиками: нервные руки, застенчивые рты. Но Райл был воплощением уверенности. Он точно знал, где ко мне прикоснуться и как меня поцеловать.
Единственный раз, когда он не уделил моему телу абсолютного внимания, это когда он потянулся к полу и выудил презерватив из своего бумажника. Как только он снова вернулся под одеяло и презерватив оказался на месте, он не колебался ни секунды. Одним мощным движением он вошел в меня, и я ахнула, все мускулы в моем теле были напряжены.
Его жадный яростный рот целовал меня везде, куда он мог дотянуться. У меня так закружилась голова, что мне оставалось только подчиниться ему. Он яростно обладал мною. Его движения становились все более интенсивными, и спинка кровати билась о стену при каждом толчке. Райл положил руку между моей головой и изголовьем.
Я впилась ногтями в его спину, а он уткнулся лицом в мою шею.
– Райл, – прошептала я.
– О боже, – сказала я.
– Райл! – крикнула я.
А потом я сжала зубами его плечо, чтобы заглушить все последующие звуки. Все мое тело ощутило это, от макушки до кончиков пальцев ног.
Пожалуй, я на мгновение потеряла сознание, потому что я крепко сжала его ногами, и он напрягся.
– Иисусе, Лили.
По его телу пробежала дрожь, он сделал еще одно движение вперед, застонал и застыл на мне. А потом его тело дернулось в экстазе, и моя голова упала на подушку.
Прошла целая минута, прежде чем мы оба смогли пошевелиться. Но мы предпочли этого не делать. Райл уткнулся лицом в подушку и с шумом выдохнул.
– Я не могу… – Он отстранился и посмотрел на меня. Его глаза были полны… Я не поняла их выражения. Райл прижался губами к моим губам, потом произнес:
– Как же ты была права.
– Насчет чего?
Райл медленно оторвался от меня, оперся на локти.
– Ты меня предупреждала. Ты сказала, что одного раза с тобой будет мало. Ты сказала, что ты как наркотик. Вот только ты забыла сказать, что ты вызываешь зависимость сразу.
Глава 10
– Могу я задать тебе личный вопрос?
Алиса кивнула, доводя до совершенства букет, который вот-вот должен был отправиться на доставку. До главного открытия оставалось три дня, и дел с каждым днем становилось все больше.
– Какой? – спросила она, поворачиваясь ко мне и прислонившись к прилавку.
– Если не захочешь, можешь не отвечать, – предупредила я.
– Что ж, я не смогу ответить, если ты не спросишь.
Права.
– Вы с Маршаллом жертвуете деньги на благотворительность?
На ее лице промелькнула тень смущения, но она ответила:
– Да. А что?
Я пожала плечами:
– Простое любопытство. Это не к тому, что я собиралась тебя судить, просто в последнее время я все чаще думаю о том, чтобы основать благотворительный фонд.
– Какой именно? – уточнила Алиса. – Теперь, когда у нас есть деньги, мы переводим средства в несколько разных фондов. Но больше всего мне нравится тот, в который мы начали жертвовать деньги в прошлом году. Они строят школы в других странах. Только за прошедший год мы финансировали строительство трех новых школ.
Я сразу поняла, что она не зря мне понравилась.
– У меня, разумеется, нет таких денег, но я бы хотела сделать хоть что-то. Просто я пока не знаю, куда именно вложить деньги.
– Давай сначала разделаемся с официальным открытием, а потом ты начнешь думать о филантропии. Реализуй мечты по очереди, Лили. – Алиса обошла прилавок и схватила мусорную корзину. Я смотрела, как она вытаскивает полный мешок и завязывает его узлом. Я снова задумалась о том, почему – если у нее для всего есть люди – она захотела работать там, где ей приходится выносить мусор и пачкать руки.
– Зачем ты здесь работаешь? – спросила я.
Алиса подняла на меня глаза и улыбнулась.
– Потому что ты мне нравишься, – просто ответила она. Но я успела заметить, что улыбка исчезла из ее глаз как раз перед тем, когда она повернулась и пошла к задней двери, чтобы выбросить мусор. Когда она вернулась, я все еще с любопытством смотрела на нее и повторила свой вопрос:
– Алиса? Зачем ты работаешь здесь?
Она замерла, медленно вдохнула, как будто решала, стоит ли быть со мной откровенной, вернулась к прилавку и уперлась в него спиной, скрестив ноги в щиколотках.
– Потому что я не могу забеременеть, – сказала Алиса, глядя на свои ноги. – Мы пытаемся уже два года, но ничего не помогло. Я устала сидеть дома и все время лить слезы, поэтому я решила что-то найти для себя, чтобы отвлечься. – Она встала прямо и вытерла руки о джинсы. – А у тебя, Лили Блум, я очень занята.
Алиса отвернулась и принялась возиться все с тем же букетом. Она доводила его до совершенства уже в течение получаса. Она взяла карточку, сунула ее в цветы, потом повернулась и протянула мне вазу.
– Кстати, это тебе.
Я поняла, что Алиса хочет сменить тему разговора, поэтому взяла у нее цветы.
– Что ты имеешь в виду?
Она округлила глаза и махнула рукой в сторону моего офиса.
– Все написано на карточке. Иди и прочти.
По ее раздраженной реакции я поняла, что цветы были от Райла. Я просияла, побежала в свой кабинет, уселась на стол и вытащила карточку.
Лили!
У меня жуткая ломка.
– Райл
Улыбнувшись, я вложила карточку обратно в конверт, схватила телефон и отправила Райлу фото, на котором я держала букет цветов и дразняще высунула язык.
Я: Я пыталась тебя предупредить.
Он мгновенно начал писать мне ответ. Я с тревогой наблюдала за двигающимися на экране точками.
Райл: Мне нужна новая доза. Я закончу минут через тридцать. Я могу пригласить тебя на ужин?
Я: Не можешь. Мама хочет, чтобы мы с ней сегодня вечером сходили в новый ресторан. Она отвратительный гурманL
Райл: Я люблю поесть. Я ем. Куда ты ее ведешь?
Я: Это место называется «ЛВБ» на Маркетсон-стрит.
Райл: Найдется место еще для одного человека?
Я какое-то время смотрела на его сообщение. Он хочет познакомиться с моей матерью? Мы ведь официально даже не пара. То есть… Мне все равно, познакомится он с моей матерью или нет. Ей он точно понравится. Он что, за пять дней прошел путь от полного неприятия отношений до согласия на пробные отношения и до знакомства с моей матерью? Боже правый. Я действительно наркотик.