По велению Чингисхана - читать онлайн книгу. Автор: Николай Лугинов cтр.№ 226

– Нет!.. Что мне жалеть в прошлой своей жизни, в прошлой своей судьбе? Сказал – и все!..

– Понимаю тебя… Но, может, поспешил? Так всё быстро произошло с нами… – Девушка в первый раз, кажется, выглядела несколько растерянной, раскосые продолговатые глаза ее глядели на суженого с жалостью. – У нас еще есть время, и я всегда пойду за тобой…

– У нас, хвала Небу, наступило совершенно новое время, которого я ждал двадцать шесть лет среди врагов, бед и напастей, среди жестоких схваток. И с этого дня я хочу вместе с тобой начать новую жизнь… Поэтому принимаю бесповоротное решение принять твою буддистскую веру и под ее высоким кровом начать жить по-новому. Я сказал!

– Ты сказал. Я услышала…

Хотя старый воитель Кехсэй-Сабарах и был польщен тем, что правитель великой страны лично приглашает его на встречу, он повел себя как матерый волк, заранее запутывающий на всякий случай следы, принял все меры, чтобы никто не догадался, почему он в самую жару направляется со своего стана вниз, в долину.

Обстановка везде остается напряженной, все зорко следят друг за другом, как бы кто с кем не сошелся, не сговорился на его счет, каждый ждет какого-нибудь заговора или подвоха, и это лучше всего говорит о неуверенности общей, о некой приближающейся беде.

Он пустил слух, что отправляется в дорогу по вызову Кучулука, в этом не было ничего настораживающего. А оттуда, из многолюдья, легче незаметно ускользнуть на запад, затеряться, запутать следы.

Странные, непонятные наступают времена… Даже в своей собственной ставке живешь с оглядкой, осторожничаешь. И более, чем когда-либо, неизвестно, что еще преподнесут они, как все сложится. И так будет продолжаться до тех пор, пока Провидение не установит в очередной раз всё на свои места на земле. Уж такая выпала судьба ему: родиться в несчастное время перемен и всеобщего, казалось, распада веками сложившихся устоев и государств. Время тревоги и неуверенности, когда все, от простого воина до правителя, озабочены главным: как уцелеть в надвигающейся со всех сторон грозе? Как уберечь в ней народ свой, собравшийся в благополучное доселе государство?

Какую хорошую жизнь, должно быть, прожили люди, на чью долю выпали спокойные, вольные времена, когда человек уверен был в себе и своем соседе, в судьбе детей своих и внуков. Когда все вокруг, установленное предками, было ясно и твердо… Но были ли такие времена вообще? Или это в далекой юности лишь казалось ему?

С тех пор, как эти проклятые монголы взялись расшатывать основы мира, сколько бед уже случилось! Такое и во сне не приснилось бы раньше, что найден будет укорот на Алтан-хана, довлевшего над всеми восточными и южными правителями, не выходившими из его воли… И что распадется Ил владык западного мира – найманов, и расшатается жизнь кара-китаев…

Остается только султан Мухаммет, по видимой со стороны мощи один способный противостоять монголам. И сейчас все должны бы сплотиться вокруг него, укрепить его и сами тем укрепиться.

Поймет ли это Кучулук? Довольно сомнительно это… Сказываются на его и без того трудном, неуступчивом характере все унижения и обиды обездоленного детства, и становится он, похоже, все упрямее, несговорчивей, лишь бы на своем настоять, пусть и неверном…

А султан Мухаммет, каков он? По рассказам, тоже человек жестокий и, главное, недалекий, скорый на решения, а то и на расправу. И как сильно отражается нрав правителя на его подданных?.. Видеть и знать это грустно и горько.

Но все равно, хоть и предвидишь порой худой конец, а разум не хочет мириться с этим. Всякий раз пытаешься найти пути спасения, какой-то выход, стараешься отдалить, смягчить угрозу…

По мере того, как спускались вниз, деревья и травы, такие богатые, яркие и свежие в горах, становились все беднее, жухлее, а под конец и вовсе чахлыми. Еще не достигли и подножия горы, а жара уже стала нестерпимой, полуденное солнце так и жгло. Пришлось ему и его спутникам, спасаясь от губительных лучей, переодеться в толстые одежды, как зимой.

В долине нечем было дышать. Поэтому трогались в путь вместе с последними лучами солнца, двигались в ночной тьме и до тех пор, пока солнце не поднимется высоко. И за три дня, получалось, проходили такой путь, который весной запросто преодолевали за один. Словно тащились на волах.

Все-таки удивительны перемены в природе. Того весеннего буйного празднества зелени, которое оставили в горах, как будто и не было никогда. Человек ориентируется в тех самых местах, где уже проходил весной, только по глубоким оврагам и высоким горам. Высохли, смотрят горячим песком даже ручьи и речки, что так весело бежали недавно, коня не напоить в некогда глубоких омутах, в которых купались во время привалов… Да, не стоит соваться сюда человеку непривычному, не знающему здешних сезонных каверз, надеясь только на то, что бывал как-то в этих краях. Тут не выжить без большого опыта.

Едва ступив на земли кара-китаев, Кехсэй-Сабарах окольными разговорами начал выпытывать у встречных людей, как приняли здесь люди Кучулука в качестве нового сегуна, какое о нем складывается представление у народа. Но, как всегда, услышал десять самых разных мнений.

Все меняется вместе со временем, и больше всех, может, меняются люди. Те же великие заслуги гур хана Дюлюкю постепенно забываются, стираются из памяти людей, особенно в последнее время, когда узнали о его немощи и стали хоть понемногу, а пренебрегать им, не так точно исполнять его повеления и желания. И что ж тут удивляться, что ослабла в войске дисциплина, а в управлении всем огромным хозяйством Ила – порядок. И много, конечно же, недовольных тем, что в такое-то сложное время неизвестно откуда выскочил молодой вояка и командует, распоряжается всем как своим. К тому же явно обострял положение и его вспыльчивый, крутой нрав, который он по молодости лет еще не умеет в себе обуздать, слухи говорили и об этом.