Василий Недайкаша. Агент под псевдонимом Жук - читать онлайн книгу. Автор: Олег Ракитянский cтр.№ 10

Иегуда (Ягода) Генрих Гиршевич. Нарком внутренних дел СССР в 1934–1936 гг.

По возвращении в Москву в 1933 году решил разобраться в бухгалтерских делах отдела и прежде всего в расходовании валюты на оперативные цели, к которым лично был причастен в период нахождения за границей (!). Возбудил проверку, которая и выявила недостачу, а попросту хищение 40 000 долларов. А это чрезвычайное происшествие. Валюта, которая должна была идти на обеспечение нашей агентуры и других мероприятий за границей, была расхищена, и, как надо думать, не без помощи заместителя руководителя ОГПУ Ягоды и, возможно, того же Слуцкого, который и решил «зачистить концы». Впрочем, Ягода и сам «засветился» в этом деле, когда приказал все материалы служебного разбирательства уничтожить ^[34].

Тем самым «подставил» себя перед подчинёнными, которые были допущены к разбирательству. Они и заимели на него компромат. То есть в перспективе возможность шантажировать своего начальника. И можно представить, какие последствия ожидали Ягоду, если бы кто-нибудь из «обиженных» подчинённых написал заявления: Сталину, в комиссию партийного контроля и т. д. А так как инициатором был Слуцкий (наверное, и рапорты, и запросы по этому ЧП загодя направил в различные структуры ОГПУ?!), то ему и «карты в руки»…

Вот они и «сдружились» почему-то после этого случая, и не только на почве национальной исключительности и взаимопомощи. Не мог над ними не довлеть и скрепить «дружбу» «финансовый» фактор. Скорее всего, «сдружились» на почве потенциальной возможности «распила» народных денег! А в это время страна по крохам соскребала по сусекам хлеб, чтобы продать за доллары и расплатиться с «внезапными» требованиями Запада во главе с Великобританией — рассчитаться за кредиты (США отказались участвовать в этом). Мы и рассчитывались, но не только зерном и долларом, но и многими сотнями тысяч погибших от голода. При этом необходимо учесть, что в стране реально был неурожайный 1932 год на Украине, Поволжье, Урале, Казахстане и Сибири. К этому следует отнести и явные «перегибы» в колхозной эпопее. Вообще-то, на языке ОГПУ это называлось «диверсия». К этому добавился мировой экономический кризис в начале реализации Первого пятилетнего плана по индустриализации страны. А в конце пятилетки Запад привёл к власти Гитлера. И это не случайно. Таких случайностей не бывает по определению.

То, что между Ягодой и Слуцким вдруг «вспыхнуло» «служебное братство», не могло не пройти не замеченным для А. Артузова. Абрам и до этого старался «работать» через голову своего начальника напрямую с Ягодой, и, если тот допускал подобное, унижая тем самым своего подчинённого начальника отдела, значит, на то были веские, как мы полагаем финансовые, основания, так как Ягода и Слуцкий к работе относились с осторожностью, предоставляя всю ответственность за неё нести А. Артузову. А тот понимал, что Абрам прилагает все усилия, чтобы его «подсидеть». Артур Христианович явно «пришёлся не ко двору» местечковому тандему в безмятежной работе с «деньгами народа» (смеем предположить).

Что характерно, в показаниях С.В. Пузицкого фамилия А. Артузова отсутствует! Значит, выделение и распределение валюты для финансирования наших мероприятий за границей шло мимо него. Мимо начальника Отдела ответственного за все эти мероприятия. Почему? Потому что Ягода не доверял такого рода «ответственные поручения» не «своим» людям. Вот завербовать важного источника или провести оперативное мероприятие по уничтожению предателя или опасного оппонента — это А. Артузов, а распределить валюту якобы для оперативных целей — это Горб или Слуцкий. Ради справедливости необходимо отметить, что и Слуцкий, когда сместил в мае 1935 года А. Артузова, тоже организовывал несколько «ликвидаций» неугодных СССР лиц (генерал РОВС Миллер, предатель Рейс и т. д.).

Артузов Артур Христианович

В этой связи уместно привести характеристику Абрама Ароновича, изложенную в письме Ежову от 22 марта 1937 года лично А.Х. Артузовым.

«… Вчера мне не удалось получить второй раз слово, чтобы ответить тов. Слуцкому. Тов. Слуцкий очень осторожен в делах. Он предпочитает отказаться от любой агентурной комбинации, если последняя опасна…

Вам не мешало бы, Николай Иванович, посмотреть, что сделано т. Слуцким по полякам. Ведь Илинич (польский источник ОГПУ. — О.Р.) был только один агент. Сделаны ли были за 2 года попытки найти новую агентуру? (речь идёт о 1933–1935 годах. Выделено. — О.Р.). Если не в аппарате, то в агентуре придется прибегать к полякам.

Если т. Слуцкий хочет работать в Польше только через евреев, которых там не пускают ни в армию, ни в интересующие нас другие ведомства. Не думаю, чтобы он добился успехов по этой линии…

Слуцкий не любил рисковать. На всякий случай против всех решительных предложений он возражал, а если когда-нибудь и соглашался, то в случае беды забывал об этом. Поэтому получить санкцию Ягоды на агентурную комбинацию было просто бесцельно (выделено. — О.Р.). Я не боялся брать ответственность на себя. Конечно, это неправильно, это анархический принцип, но что же было делать, когда у нас и по более важным делам, чем агентурные комбинации, не привыкли ходить в ЦК… (выделено. — О.Р.)» ^[35].