Придворное общество - читать онлайн книгу. Автор: Норберт Элиас cтр.№ 22

«Кроме них, — говорит Энциклопедия ^[38], — ни один человек, какое бы положение он ни занимал, не вправе поместить название „palais“ над воротами своего дома».

9.

Но этой сословной дифференциации названии соответствовала, конечно, и сословная дифференциация в устройстве самих жилищ. Наглядно представив себе эту дифференциацию, мы одновременно увидим с определенной стороны и всю структуру этого общества. Основную массу городских жилых построек составляли так называемые «maisons particulières» ^[39]. Это выражение показательно: перевод его как «частные дома» лишь очень приблизительно передает социальный характер этих домов. Сегодня понятие «частного» представляет собою — хотя не только, но все же преимущественно — антоним к понятию «профессионального». Жилой дом высокопоставленного чиновника мы тоже назвали бы «частным домом», если он принадлежит ему лично и помещения в нем не используются владельцем для его профессии, т. е., например, как конторы. В эпоху же ancien régime, напротив, именно дома основной массы занятых профессиональным трудом людей называли «maisons particulières», в том числе и даже именно в тех случаях, когда их дома служили профессиональным целям. Их называли так в отличие от жилищ тех социальных слоев, которые выделялись, собственно говоря, не профессией в нашем смысле слова, но в первую очередь своим более или менее высоким положением: от жилищ знати, духовных лиц, магистратов или юристов, а также финансистов, т. е. налоговых откупщиков.

Между прочим, чувствительность к этому различию между профессиональными и сословными слоями общества находит ясное выражение в языке эпохи: стать священником или офицером, юристом или финансистом ^[40] — это, говорит один писатель в пятидесятые годы, называется «вступить в сословие» (prendre un étal). «Прочие занятия граждан, то есть более полезные, довольствуются унизительным названием профессии или ремесла» ^[41].

Из этого замечания непосредственно видно, как под покровом сословных слоев, поначалу презираемые ими, а затем постепенно занимая все более высокое положение, растут профессиональные слои общества. Сами люди сословного общества, и прежде всего люди задающего в нем тон придворного круга, принцы и «гранды ведут, в собственном своем понимании, более или менее „публичную“ ^[42] жизнь, т. е. жизнь в „обществе“ (society), или в „свете“ (monde). Именно она, собственно, составляет „общественную жизнь“ при старом порядке. Тот, кто живет вне ее пределов, ведет „частную жизнь“ (vie particulière).

С точки зрения придворного общества, люди профессиональных слоев — маргиналы. Они существуют на обочине „monde“ — характерное слово! — на краю „большого света“. Это маленькие люди. Их дома лишены публичного, представляющего владельца и его семью характера особняков и дворцов. Это частные дома, не имеющие никакого значения, как и их обитатели.

Различию социальных функций соответствует различие в архитектурном оформлении домов ^[43].

Придворные, в рамках определенной традиции, развили в себе исключительно тонкую чувствительность к тому, какая манера, какого рода выражение или обустройство приличествуют человеку сообразно его положению и его весу в обществе, а какие — нет. Каждое жизненное проявление человека, а значит, и его дом, оценивают с пристальным вниманием на предмет того, соблюдает ли оно традиционные границы, положенные его сословию, его положению в социальной иерархии или же нет. Все принадлежащее человеку сознательно рассматривают с точки зрения его социальной значимости, престижа. Такого рода оценивающее внимание — часть придворно-абсолютистского инструментария господства, оно отвечает иерархической структуре общества, центр которого образуют двор и король. Это внимание и эта рефлексия формируются у господствующего слоя как инструменты самоутверждения и защиты от давления со стороны низших рангом слоев. Соответственно, многое, что мы на первый взгляд склонны бываем счесть не стоящей внимания мелочью или формальностью, эти люди переживают в таком ключе, который для нас сегодня в весьма значительной степени утрачен. Нам придется указывать на это неоднократно. Только посредством такого акта социологической рефлексии мы сможем снова обнаружить за этим вниманием к „мелочам“ и формальностям», а нередко и борьбой за них подоплеку социальных напряжений и неписаных законов.

В этом отношении весьма показательно описание характера домов для различных сословий и групп, какое дает Энциклопедия. Прежде все го, для описанных ранее низших типов домов — домов профессиональных сословий — указываются следующие принципы: «симметричность, прочность, удобство и экономичность» (La symmetric, la solidité, la commodité et l’économie). Сословного характера этих принципов строительства доходных домов, в которых квартируют мелкие ремесленники и торговцы, нам легко не заметить, потому что они довольно точно соответствуют тому, чего в настоящее время ^[44] все больше требуют от каждого дома. Но то, что в XVIII эти требования в таком сочетании названы именно как масштабы оценки домов низших сословий — в частности, то, что «экономичность» как принцип строительства упоминается лишь применительно к этим низшим слоям, — не просто показательно для истории жилищного строительства вообще: одновременно это показывает нам (и наблюдение это получает подтверждения со многих других сторон), что «économie», то есть экономичность и бережливость, отнюдь не имела решающего значения в устройстве домов высших сословий придворно-абсолютистского общества. Ее не упоминают ни в каком из этих сословий. Низшие социальные слои в представительстве не нуждаются, они не имеют никаких сословных обязательств в собственном смысле слова. Поэтому в отношении их жилищ на первый план выходят те характерные признаки, которые не обязательно отсутствуют в домах других сословий, но там, во всяком случае, решительно отходят на второй план по сравнению с функциями представительства и престижа. Потребительные ценности, такие как удобство и прочность, становятся, таким образом, прямо и неприкрыто главными при строительстве домов для упомянутых слоев, занятых профессиональной деятельностью. Требование экономичности и бережливости заметно уже в их внешнем виде.