Лесная ведунья - читать онлайн книгу. Автор: Елена Звездная cтр.№ 32

— Быть того не может, ведьма, — что-то не так у мага этого было с голосом, говорит вроде тихо, а пробирает до костей, — что-то тут не так. Я по вашему следу шел, я следы заклинания видел, я… Вас лес поглотил. И раз ты стала лесной ведуньей, значит, ты природная ведьма и…

И он осекся.

Вспомнил, стало быть, слова мои.

Вспомнил и понял:

— Но ты не природная, тебя лес призвать не мог, ты действительно прирожденная… Твою мать!

Резко повернувшись, посмотрела на него с яростью и прошипела:

— А вот мать мою не трогай!

— Остынь, ведьма, это было ругательство, — холодно произнес архимаг.

Я то остыну, тебя, сволочь, сейчас спасу, потом из лесу своего вышвырну, потом остыну!

— На живот! — прошипела, с трудом ярость сдерживая.

Маг молча перевернулся.

Мне же пришлось снова рубашку задирать, но мучить меня архимаг не стал — стянул рубашенку одним рывком через голову, лег, предоставляя мне всего себя, и лишь когда я к коже его притронулась, не к самой печати, а к черным молниям наложенных проклятий, тихо сказал:

— Ты же обманула меня, ведьма.

— Смотря в чем, — не стала оправдываться я.

Усмехнулся, затем произнес:

— Если ты прирожденная, значит, лес призвать не могла. Но лес вас поглотил, головой ручаюсь, а значит, силу свою ты на призыв потратила. Так? И это был вовсе не план Кевина Ланнерона, да, ведьма?

Я провела пальцем по черным отметинам, да и не стала молчать:

— Охранябушка, родненький, умен ты больно. Так умен, что шанс у тебя есть, хороший такой шанс… Стать богаче на парочку проклятий сверху тех, что уже имеются. Не зли меня, маг, просто — не зли!

Злить не стал — лежал молча, дышал осторожно, стараясь не шевелиться даже, а я устроившись удобнее, проводила пальцем по черным молниям проклятий, незримо повторяя рисунок каждого из них. И уже почти закончила, когда неугомонный этот вдруг высказал:

— Лечишь ты хорошо. Слишком хорошо и для ведьмы, и уж тем более для ведуньи лесной. Хорошо лечишь. Лучше целителей.

— Ой, а я посмотрю, ты у нас не только умен, а еще и на комплименты горазд. Ох, охранябушка, ой смутил меня старую, — протянула язвительно.

— Молодую, — возразил маг. — Очень молодую. Слишком молодую, для того, чтобы настолько овладеть целительским ремеслом. И это притом, что у тебя даже дара нет целительского.

Я замерла.

Хотя и не стоило, на таком моменте останавливаться — больнее ему будет потом. Вот только, даже не догадываясь, сам архимаг сейчас причинял боль мне, вскрывая старую рану каждым из слов.

— Замолчи! — не попросила, скорее потребовала.

Замолчал… жаль, что не надолго.

— Его вылечить не смогла, да, ведьма? — тихо спросил маг.

Вскочила как, сама не ведаю, развернулась, сбежала вниз по ступеням лестницы, дороги не разбирая, ушла в лес, без клюки родимой даже. Шла, куда не ведая, потом сил не осталось — рухнула на колени, рукавом закрывая крик и всем телом сотрясаясь от рыданий.

Не смогла…

Все сделала, что умела, что не умела сделала тоже… два месяца его мучила, к смерти не отпускала, а спасти… не смогла.

И захлебываясь слезами, не услышала тихой поступи, лишь замерла, когда укутал одеялом, когда обнял, прижимая к себе, когда произнес сокрушенно:

— Прости меня, Веся, прости. Нужно было заткнуться.

Нужно было.

Но говорить я этого не стала, лишь спросила:

— Как ты меня нашел?

Маг молча положил передо мной клюку.

Помолчал и добавил:

— Прости.

Вытерев слезы, тихо ответила:

— Дело прошлое.

Я поднялась, маг поддержал, и убрал руки прежде, чем я успела попросить об этом.

***

В остатки избушки вернулись молча. Я сходила к бочке, умылась ледяной водой, постояла, глядя на лес… Лес меня и защитил, и вылечил. Лес мудрее нас. Он бережет, он хоронит, он скрывает… Хорошо мне в этом лесу было. Так если подумать — я даже счастливая живу в нем. Мне здесь и хорошо, и спокойно, и это дом мой теперь, да только страх появился, что выгнать могут. Но смогут ли? За первый свой дом я сражаться не могла, мала была еще, из второго «дома» сбежала, а третий дом для меня вот он. Мой лес. Мои леший, кот, ворон и чаща, пусть и зловредная.

Когда в дом вернулась, маг за столом сидел, опять с книгой.

— Спать ложись, охранябушка, через пару часов рассвет, — сказала я, в постель укладываясь.

Взгляд архимага не увидела, скорее почувствовала, да в ответ смотреть не стала… не сегодня.

— Веся, я могу спросить?

— Ведьма, — поправила я, — называй меня так, мне привычнее, тебе проще.

— Мне не проще, Веся.

Ну, твое дело значит. Я отвечать не стала, укрылась почти с головой. Но охранябушка мне попался упорный и настойчивый.

— Прирожденная ведьма ведь слабее природной, я правильно понял?

Да что ж ты все не уймешься никак?!

— Правильно, — тихо ответила.

И зажмурилась, надеясь перейти в то состояние дремоты, в котором видишь лес, и не видишь воспоминаний и снов. Да разбередил маг все, все что болело на сердце, но уже казалось бы похоронено было под прошлогодней листвой, но нет — тлел еще тот костер, на котором сожгли мою мать.

«Ведьма!»

«Дочь ведьмы!»

«Смотрите, ведьма идет!»

Я слышала это с детства, с самого раннего детства, но однажды селяне перешли черту.

«Смотрите, опять эта ведьма до колодца идет! А бей ее! Бей ведьму!»

До меня и первый камень не долетел. Не знаю, как это вышло, до сих пор не знаю. Я навроде только голову руками прикрыла, но что-то случилось, и от скрещенных в попытке защититься рук, ударила в толпу волна силы. Да такой силы, что снесла подростков, организовавших травлю, и взрослых, что стояли в отдалении наслаждаясь моим унижением, и даже парочку домов сила тоже снесла.

И осталась я, со слезами застывшими в глазах, а повсюду прочь бежал народ, дети кричали, страх поселился, и тучи, страшные тучи, внезапно превратившие ясный день, в серую муть.

Потом прибежал отец, тряс меня, ухватив за плечи, и все орал «Ты что наделала, Веся?! Ведьма, что ты сделала?!». А я не ведала что ответить. Только больно было, от того, что и папа меня ведьмой назвал, ох как же больно от этого было. И спросить мне хотелось только одно: «За что?». За что так со мной? За что так с матерью моей?

— Весь, но прирожденных ведь много, — вдруг сказал архимаг. — Да почти каждая вторая, у тебя не должно быть силы, практически вообще никакой.