К северу от 38-й параллели. Как живут в КНДР - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Ланьков cтр.№ 40

Голод 1996–1999 годов затронул и г-жу Ли. В середине 1990-х начались серьезные перебои с топливом для ее флотилии. На время она оставила рыболовство и переключилась на кредитование – или, если быть точнее, ростовщичество. Тут как никогда пригодились связи с местным начальством: заемщики, как правило, аккуратно платили ей проценты и возвращали долги – все в округе понимали, что дорогу этой женщине переходить не стоит. К концу 1990-х годов г-жа Ли вновь занялась добычей трепанга. К тому времени она не только имела три-четыре своих судна, но и скупала уловы других рыбаков прямо в море, доставляя морепродукты оптовикам на побережье. Семья г-жи Ли была одной из самых богатых в ее городе. Тем не менее в будущее она смотрела с растущим пессимизмом. Ее сыновья преуспели в учебе, но их карьерные перспективы представлялись туманными. Не желала бы г-жа Ли для них нестабильной и рискованной судьбы частных предпринимателей.

Так что после кончины супруга г-жа Ли, которую ничто больше не держало в ее поселке, решила перебраться на Юг. Деньги и связи сделали бегство нетрудным; она относительно комфортно перешла границу и вскоре прибыла в Сеул, где и проживает сегодня. Она зарабатывает намного меньше, чем на Севере, и живет куда скромнее, но ее дети окончили хорошие университеты и начали многообещающую карьеру. Она не жалеет о том, что оставила свой бизнес, и еще меньше жалеет, что покинула Север.

С незапамятных времен люди любят хвалиться друг перед другом как своим материальным благополучием, так и близостью к вершинам власти. Самый простой способ похвастаться своими достижениями – это продемонстрировать окружающим, что у тебя есть нечто, чего нет у них. В совсем давние времена это могли быть раковины каури, ножи из метеоритного железа, ювелирные украшения, потом в список вошли роскошные кареты, личные самолеты и многое, многое другое. Северокорейское общество, разумеется, не исключение. До какой-то степени стремление обзавестись предметами роскоши было свойственно и временам Ким Ир Сена, но по-настоящему перемены начались только в 1990-е. Связано это было в первую очередь с изменением самой структуры общества, с появлением энергичного и влиятельного класса новой буржуазии – так сказать, «новых северокорейцев», которых в самой Корее именуют «хозяевами денег», или тончжу.

Разумеется, некоторая неясность юридического положения «новых северокорейцев» заставляла (и заставляет) многих из них в вопросах демонстративно-престижного потребления вести себя осторожнее и не привлекать к себе внимания без особой необходимости. Однако большинство из них все-таки не может удержаться от соблазна и с большим удовольствием обзаводится предметами престижного потребления, главная цель которых заключается не столько в том, чтобы сделать жизнь удобнее, сколько в том, чтобы наглядно продемонстрировать окружающим уровень материального успеха счастливого обладателя этих предметов. Какие вещи являлись показателем успеха в 2011–2016 годах, то есть на протяжении первых пяти лет правления Ким Чен Ына? Эти пять лет ознаменовались тихими, но достаточно решительными рыночными преобразованиями, в ходе которых северокорейский частный сектор хотя и не вышел полностью из тени, но получил куда больше возможностей и уверенности в своих силах. Разумеется, эти перемены привели и к улучшению экономической ситуации: в это время северокорейская экономика росла на уровне 3–5 % в год. К сожалению, период роста был прерван в 2017–2018 годах новым раундом ядерного кризиса и введением против КНДР исключительных по жесткости санкций ООН, которые хотя и не привели к острому экономическому кризису, но прервали начавшееся выздоровление экономики страны.

Наиболее типичными престижными вещами в Северной Корее 2011–2016 годов были, пожалуй, компьютер, холодильник, стиральная машина и телевизор (но не простой, который к тому времени уже был у большинства городских семей, а плоский, с большим экраном). Впрочем, к концу этого периода престижность компьютера несколько снизилась – не в последнюю очередь потому, что компьютеры в середине 2010-х годов быстро распространялись по стране и в силу этого из признака невероятного богатства постепенно превращались в признак зажиточности. Похожие перемены, кстати, произошли и с холодильником, которому в северокорейской бытовой культуре на протяжении долгого времени приходилось играть особую роль. В принципе, бытовые холодильники в Северной Корее появились еще в 1970-е годы, но на протяжении долгого времени они оставались предметом роскоши, который был доступен очень немногим. Неслучайно участникам VI съезда ТПК в 1980 году в качестве подарка были выданы именно холодильники – японского производства, но с прикрепленными к ним табличками на корейском языке.

Где-то в 2008–2009 годах родители одной моей знакомой беженки, которая тогда училась в южнокорейском университете, были немало обеспокоены, когда из разговора с ней (по китайскому сотовому телефону – обычному способу неофициальных контактов между северянами и южанами в последние 15 лет) они узнали, что у их дочери в Сеуле есть дома настоящий холодильник. Они сначала не поверили дочери, решив, что она просто хвастается, а потом, осознав, что холодильник у нее действительно есть, заподозрили, что это означает что-то дурное, ибо честному человеку, считали они, обзавестись холодильником невозможно. Они испугались, что их дочь, возможно, завербована южнокорейской разведкой и проходит подготовку для спецопераций в Северной Корее или вообще занимается иной опасной и этически сомнительной деятельностью.

Вспоминается еще один забавный случай, относящийся к тому же времени и тоже связанный с особой ролью холодильника в северокорейском быту в начале XXI века. Мой знакомый северокорейский бизнесмен, впоследствии перебравшийся на Юг, рассказывал о том, что в начале нулевых в его доме было «всё», в том числе и холодильник. Правда, сказал он, холодильником этим пользоваться было практически невозможно – по причине постоянного отсутствия электроэнергии. Большую часть времени холодильник не работал, однако он все равно присутствовал в доме, где его единственная роль заключалась именно в том, чтобы быть живым выражением материального успеха хозяев. Когда я поинтересовался у своего собеседника, как же он использовал практически никогда не включавшийся холодильник, тот объяснил, что его сын – большой любитель книг – нашел постоянно выключенному холодильнику применение в качестве книжного шкафа.

Хроническая нехватка электроэнергии является одной из главных проблем современной Северной Кореи. В наши дни показателем достатка является не только наличие холодильника, стиральной машины и кондиционера, но и возможность этими устройствами регулярно пользоваться. В условиях Северной Кореи это непростая задача, но опыт человечества давно доказал, что неразрешимых проблем не бывает.

В этом есть определенный парадокс. В былые времена, то есть в первые десятилетия своего существования, Северная Корея гордилась состоянием своей энергетики. В конце колониального правления японские фирмы построили на пограничных реках в северной части страны несколько крупнейших гидроэлектростанций, которые были оборудованы по самому последнему слову техники. Достаточно сказать, что в конце 1940-х годов часть оборудования этих электростанций была демонтирована и вывезена на ленинградский завод «Электросила» для последующего изучения и, при необходимости, копирования советскими инженерами (впоследствии это оборудование было возвращено в Северную Корею и смонтировано на прежнем месте). Неслучайно на гербе КНДР изображена именно гидроэлектростанция: в те времена, когда разрабатывался этот герб, именно энергетика воспринималась всеми как самая передовая и перспективная отрасль северокорейской экономики. Однако все это, как говорится, дела давно минувших дней. С течением времени ситуация в энергетике, как и в экономике в целом, медленно, но неуклонно ухудшалась. Уже в 1970-е годы нормальное функционирование электростанций во многом зависело от готовности Советского Союза поставлять в Северную Корею комплектующие, равно как и дешевое жидкое топливо. После распада Советского Союза бесплатные поставки прекратились, а платить российским предприятиям ту цену, которую бы им заплатили другие покупатели, северокорейские партнеры не столько не хотели, сколько просто не могли. Результатом стал тяжелейший экономический кризис, который привел к существенному сокращению производства электроэнергии в стране.