Nirvana: Правдивая история - читать онлайн книгу. Автор: Эверет Тру cтр.№ 118

– Ее хотели арестовать, – подтверждает Кэрри, которая тогда была с ними. – В гостинице решили, что она какая-то путана. Она как заорет: «Кэээрррииии!» А я: «Господи, я ее не знаю, Богом клянусь». Курт за ней всё никак не спускался. Пришлось это все-таки сделать мне. Она была так зла на гостиничный персонал, что каждый раз, проходя мимо лифта, воровала цветы у консьержки.

Подобные сцены были обычны для Кортни: тот хаос, который ее любовник творил на сцене, и сравниться не мог с ее поведением в повседневной жизни. Такие люди, как Кортни, встречаются очень редко, и еще реже им позволяют так себя вести.

– Курт в Нью-Йорке вел себя очень мило, дал нам денег на покупки. «Вы, девчонки, наверное, хотите купить себе дорогой косметики, так что вот вам бабло», – говорит Кэрри, подражая голосу Курта.

Пока Кортни, Кэрри и Венди покупали шмотки, Курт сходил на Авеню С за героином. «Там настоящая очередь, – рассказывал он Азерраду. – Юристы, бизнесмены в костюмах-тройках, просто торчки, всякое отребье – словом, люди всех сортов».

– Как он узнал, что мы хотим купить косметику? – продолжает Кэрри. – Конечно, мы хотели! Но потом Кортни стала злиться. Она не желала, чтобы он что-то покупал для меня. Ей нравилось, чтобы он тратил все деньги только на нее. Последний день нью-йоркской поездки стал и последним разом, когда я разговаривала с Куртом. Так глупо, стыдно даже вспоминать…

Кэрри понижает голос.

– Курт и Кортни начали рассказывать ближайшим друзьям, что они беременны, и Венди очень разнервничалась. Это для нее было уж слишком. И когда я вернулась из Нью-Йорка, мне позвонила Кортни: «Венди говорит, что, по твоим словам, я люблю Курта за его деньги, а ты любишь за его сердце». А я отвечаю: «Да я бы никогда такой ерунды не сказала. Дай, пожалуйста, трубку Курту». – «Он сейчас не может с тобой говорить. Он слишком расстроен. Лучше позвони Венди и разберись». – «Я в эти игры не играю, Кортни. Не буду я звонить Венди и обсуждать какую-то херню, которой к тому же и не было. Дай я поговорю с Куртом». – «Нет, не дам». Вот так меня отстранили от Курта, как и Иэна [Диксона], и – ну, может, Дилана в меньшей степени – почти всех, кто вмешивался в их жизнь.

– Взаимоотношения Курта и Кортни были бурными, – осторожно говорит Голдберг. – Они определенно любили друг друга. Порой они друг друга определенно ненавидели. Он испытывал к ней очень романтическую привязанность, но в то же время приходил от нее в бешенство.

Вернувшись из Нью-Йорка, Курт и Кортни переехали в двухкомнатный номер в Западном Голливуде, Лос-Анджелес. Город Курту не понравился: он быстро возненавидел его легендарную фальшь и обособленность, стал скучать по друзьям с Северо-Запада и даже по дождям – куда больше, чем ожидал. Он никогда не жил нигде, кроме Олимпии и Абердина, – даже в Сиэтле – и по переезде в такой огромный город быстро почувствовал свою инородность. Но сначала отстраненность, которую давал Лос-Анджелес, ему пришлась по вкусу, особенно потому, что все, чего он хотел, – это «трахаться и вставляться». Зато Лос-Анджелес очень подходил Кортни. Он соответствовал ее желанию преуспеть в глазах общества – прежде всего своей близостью к голливудскому гламуру.

– Курт любил своих сестер и вообще детей, – говорит Кэрри Монтгомери. – Когда он начал зарабатывать первые деньги, был день рождения его маленькой сестры [сводной] Брайан ^[289], и мы с Куртом пошли в художественный магазин и купили ей набор для рисования, мольберт и небольшую барабанную установку. Тогда он был счастлив как никогда. Мы поехали в Абердин, подарили ей все это и всю ночь смотрели с ней кино. Он ее обожал. Близок он был и с Ким [Кобейн] – она часто приезжала к Сюзи [Теннант] и подолгу жила там. Иногда приезжали его мама и двоюродные братья и сестры и обращались с ним как со знаменитостью, что выглядело странно. Возможно, мать просто гордилась им, а вот двоюродные братья даже заставляли его давать автографы.

Пара переехала на Норт-Сполдинг, 448, довольно спокойную улочку между Фэрфексом и Мелроузом. Стоила квартирка тысячу в месяц. Распорядок дня Курта мало отличался от того, которого он придерживался в Олимпии: он вставал, принимал наркотики, слушал музыку, рисовал и играл на гитаре. Смотрел телевизор допоздна. В то время, как говорил Курт, у него в день уходило на героин по 100 долларов.

Когда они были в Нью-Йорке, Кортни поняла, что беременна ^[290]. Некоторые злые языки полагали, что беременность – лучший для Кортни способ укрепить свои позиции при Курте. Это не так. Курт был опьянен Кортни, как и она им. Будь то близость совместно сидящих на игле, или общая паранойя, или невероятный секс – без разницы. Курт считал, что нашел родственную душу. И Кортни тоже.

Курта стала здорово беспокоить мысль о том, что ребенок может родиться с отклонениями из-за того, что родители принимают наркотики. Он нарисовал в юности достаточно детей-уродцев, чтобы представить себе всю ужасную картину. Кортни посетила в Беверли-Хиллз специалиста по врожденным уродствам, который заверил ее, что риск, вызванный принятием наркотиков в первые месяцы беременности, минимален.

– Никогда они и не думали, что ребенок родится уродом, – твердо заявляет Розмари Кэрролл. – Я свела Кортни со своим гинекологом, который принимал обоих моих детей, и он был абсолютно уверен, что она родит нормального младенца. Все это были просто слухи в прессе.

Даже если так, «Куртни» все равно решили, что надо пройти детоксикацию, тем более что «Nirvana» собиралась в турне по Австралии и Японии. Они поселились в «Холидей-инн», менеджер турне Алекс Маклеод остановился там же, чтобы проверить, все ли в порядке с парочкой. Процесс был не из легких: ремиссия могла сопровождаться диареей, рвотой, мышечными спазмами, скачками настроения и бессонницей.

– Мы с Дэйвом пошли навестить Кортни после первого… чуть не сказала – саундчека, – смеется Дженнифер Финч, – но это когда альбомы записываешь. Ультразвукового обследования, конечно. Включили видеокассету, и Курт уселся у телевизора ее смотреть. Он вернул мое расположение – потому что я к тому моменту его почти ненавидела. Все было очень мило. Потом я напомнила Кортни, какая классная штука рок и как непросто быть мамой. Потому что я думала, что ей придется теперь сидеть дома или по крайней мере сократить пребывание на людях. Господи, какой же я была дурой. Как будто они оба еще имели какие-то представления о реальности!

Я: Откуда взялось имя Фрэнсис Бин?

– Словечко «Бин» (фасоль) появилось после разглядывания того ультразвука – она выглядела совсем как маленькая фасолина, – поясняет Дженнифер ^[291]. – Так и было. Я считаю, что биология – штука угрожающая и отвратительная. Даже не верится, что Кортни через это прошла. Теперь понятно, почему она не могла бросить курить. Столько всего ждешь, будучи беременной.