Психология женщины - читать онлайн книгу. Автор: Карен Хорни cтр.№ 31

Для примитивного восприятия женщина становится вдвойне зловещей при кровавых проявлениях ее женского естества. Контакт с ней во время менструации фатален ^[61]: мужчины теряют свою силу, пастбища засыхают, рыбаки и охотники возвращаются с пустыми руками. Особую опасность для мужчины представляет акт дефлорации. Как показал Фрейд в «Табу девственности» ^[62], особенно этого события боится муж. В этой работе Фрейд также ссылается на объективные причины такого страха, указывая на импульсы к кастрации, которые и в самом деле встречаются у женщин. Однако есть две причины, почему это не является адекватным объяснением такого табу. Во-первых, импульс к кастрации не является универсальной реакцией женщин на дефлорацию; эти импульсы присущи, пожалуй, лишь женщинам с сильно выраженной маскулинной установкой. А во-вторых, даже если бы дефлорация неизменно вызывала у женщины деструктивные импульсы, нам все равно пришлось бы (как мы это должны делать в каждом индивидуальном анализе) выяснить, какие именно импульсы у самого мужчины заставляют его считать первое – насильственное – проникновение в вагину опасным предприятием; настолько опасным, что его может безнаказанно совершить либо человек, наделенный властью, либо посторонний, готовый за вознаграждение рискнуть своей жизнью или мужским естеством.

И мы с удивлением спрашиваем себя: неужели не странно, что при таком изобилии очевидного материала так мало внимания уделяется тайному страху мужчины перед женщиной? Еще более удивительно, что и сами женщины так долго его не замечали; в другом месте я еще вернусь к детальному обсуждению причин подобной установки (то есть их собственной тревожности и низкой самооценки). У мужчины имеется достаточно очевидных стратегических причин, чтобы скрывать свой страх. Но он также пытается всеми способами его отрицать даже перед самим собой. Это и составляет цель упомянутых выше усилий «объективизировать» его в художественном и научном творчестве. Мы можем предположить, что даже прославление женщины мужчиной связано не только с его стремлением завоевать ее любовь, но и с желанием скрыть свой страх. Однако такое же облегчение мужчины находят и в презрении к женщинам, которое они так часто демонстративно выказывают в своем поведении. Позиция любви и преклонения означает: «Мне нечего бояться такого восхитительного, такого прекрасного, более того, такого святого создания». Позиция презрения подразумевает: «Было бы просто смешно бояться такого, как ни посмотри, жалкого существа» ^[63]. Последний способ успокоения своей тревоги дает мужчине особое преимущество, а именно помогает поддержать свою мужскую самооценку, которая, похоже, страдает гораздо сильнее от признания страха перед женщиной, чем от признания страха перед мужчиной (отцом). Понять, почему самооценка мужчин оказывается столь чувствительной именно по отношению к женщинам, можно только с учетом их раннего развития, к чему я вернусь позже.

В процессе анализа страх перед женщиной проявляется весьма отчетливо. Мужская гомосексуальность, как, впрочем, и другие перверсии, основывается на желании избежать женских гениталий или отрицать само их существование. Фрейд, в частности, показал, что это является фундаментальной особенностью фетишизма ^[64]; он полагает, однако, что она основана не на тревожности, а на чувстве отвращения из-за отсутствия у женщины пениса. Я же считаю, что даже из его рассуждений мы вынуждены сделать заключение о наличии здесь тревоги. То, что на самом деле мы видим, – это страх вагины, тонко замаскированный под отвращение. Только тревожность является достаточно сильным мотивом, чтобы удержать мужчину, либидо которого, несомненно, подталкивает его к союзу с женщиной, от стремления к этой цели. Построения Фрейда не объясняют эту тревожность. Страх мальчика перед отцом из-за угрозы кастрации – недостаточная причина, чтобы бояться существа, которого эта кара уже постигла. За страхом перед отцом должен стоять другой страх, объектом которого является женщина или женские гениталии. И этот страх вагины, несомненно, проявляется не только у гомосексуалистов и при перверсиях, но и в сновидениях проходящих анализ мужчин. Сновидения такого рода известны каждому аналитику, поэтому я только вкратце напомню их основные сюжеты: автомобиль мчится вперед, неожиданно попадает в яму и разваливается на куски; лодка плывет по узкому проливу и ее неожиданно засасывает водоворот; открывается подвал с ужасными кровососущими растениями и дикими зверями; человек взбирается по трубе, рискуя сорваться и погибнуть.

Доктор Баумейер из Дрездена ^[65] разрешил мне рассказать о серии экспериментов, возникших в результате случайного наблюдения и иллюстрирующих страх перед вагиной. Врач в санатории играла с детьми в мяч, а затем показала им, что мяч порвался. Она развела края разреза и засунула туда палец, так что он оказался там зажатым. Из двадцати восьми мальчиков, которым она предложила проделать то же самое, только шесть сделали это без страха, а восьмерых она так и не сумела уговорить. Из девятнадцати девочек девять засовывали пальцы без следа страха, остальные обнаружили некоторые затруднения, но ни у кого из них не было серьезной тревоги.

Без сомнения, страх перед вагиной зачастую скрывается за страхом перед отцом, который также имеет место, или, на языке бессознательного, за страхом пениса в вагине женщины ^[66].

Тому есть две причины. Во-первых, как я уже говорила, мужское самолюбие оказывается таким образом менее уязвленным, а во-вторых, страх перед отцом по своему качеству более понятен, не столь иррационален. Мы можем сравнить это со страхом перед реальным врагом и страхом перед привидениями. Поэтому выдвижение на передний план тревожности, связанной с кастрирующим отцом, является тенденциозным, как показал Гроддек, например, в анализе сосания пальца в «Растрепе»: палец отрезает мужчина, но угрозу произносит мать, а инструмент, с помощью которого она осуществляется – ножницы, – женский символ.