Мы, домовые - читать онлайн книгу. Автор: Далия Трускиновская cтр.№ 41

Он искренне полагал, что при мысли о деньгах у любого должны случиться восторг и неутолимая жажда, как у человека, так и у домового, и даже у девки-кикиморы. Естественно, на сей предмет он выдумал свою особенную справедливость: деньги должны попадать к тому, кто умеет ими распорядиться. Стало быть – не к двум обалдуям, а к Силуяну Лукичу.

Чем больше он думал, тем ярче делались подробности. Ну да, двое городских недорослей набрели на запись, отыскали в стенном тайнике или, допустим, в подвале. Не спросясь старших, пошли на поиски. Никто не знает, куда они подались… ну да, стало быть, никто их в той деревеньке искать не будет…

Силуян Лукич отпустил из лавочки пузырек водки и ломтик сала на закуску мимоезжему автомобильному, припрятал товар и поспешил за простофилями.

Якушка и Акимка шли открыто, даже песни петь пытались, и потому следить за ними было очень даже удобно. С наступлением утра они забрались в придорожную канаву, перекусили и прилегли вздремнуть. Силуян Лукич, не догадавшийся прихватить съестного, завертелся в поисках хотя бы лягушки. Но вся лягушки, как на грех, попрятались. Он надергал травинок – а если выдернуть стебелек будущего колоса, то самое его основание вполне съедобно и даже на вкус сладкое. Только вот больно много дергать приходится.

Ближе к вечеру Якушка и Акимка пошли в следующий переход. Коли верить Таисье Федотовне, до заброшенной деревни было уже близко. Они нашли дорожный указатель, в нужном месте свернули и вышли именно так, как было велено – через полуразрушенный мостик, мимо длинного дома с заколоченными окнами – бывшей школы.

Первый вихорь они увидели сразу – это был такой же серый кренящийся столб, как тот, что гонялся за покойным Ермолаем Гаврилычем. Вспомнив поучения Евсея Карповича, Якушка тут же накинул на себя заранее изготовленную петлю, а другой конец длинной веревки надежным узлом закрепил на опорном столбе штакетника, что продолжал охранять уже совсем дохлый палисадник. Акимка тоже привязался, только на совсем короткую веревку. Все-таки он был более робкого нрава и рисковать не желал. А Якушка – тот, видать, от Евсея Карповича заразился.

Вихорь слонялся по улице, как пьяный, чего искал – неведомо, но вдруг замер.

– Увидел… – шепнул Якушка.

– Ну, теперь, брат, держись, – отвечал Акимка и намертво вцепился в забор.

Вихорь качнулся, и в сердцевине у него обозначилось нечто круглое.

– Глаз?… – сам себе не веря, спросил Акимка.

– Не иначе. Ведь он же чем-то видит добычу, – отвечал Якушка. – Ну, я его в этот глаз – дрыном!

Дрын на земле валялся, но для домового был совершенно неподъемным.

Круглое поворотилось боком, от чего сделалось овальным, сползло пониже, и столб, качнувшись, понесся по улочке, цепляя всякий мелкий мусор и завинчивая его вокруг себя крутыми витками. Пролетев мимо забора, он сдернул с места Якушку – и тот вознесся на всю длину веревки.

– Выбирай! На себя выбирай! – закричал сверху перепуганный Якушка, раскорячившись и хватаясь за пыльный воздух.

Акимка сообразил, что если сразу выдернуть товарища из смерча – то грохнется с немалой высоты, и нянькайся потом с ним. Он повис на натянувшейся веревке, пополз по ней, заставляя тем самым Якушку несколько снизиться. Но сам он привязался коротко, и скоро уже не мог продвигаться дальше. Тогда он стал выбирать веревку на себя, тянясь из последних силенок.

Вихорь словно бы не заметил, что подхваченный им домовой не кружит по спирали, взбираясь все выше, а замер на одном месте и вроде даже спускается. Он преследовал некую незримую добычу, на которую нацелилось его ставшее овальным око, а Якушка оказался вне пылевого столба и тут же грохнулся оземь. Хорошо хоть, пришел на ноги и повалился набок, да и высоты оставалось вдвое меньше изначальной.

Без единого слова благодарности он быстро пополз к Акимке и, мимо него, к спасительному забору. Когда Акимка добрался до товарища, Якушка уже сидел, прислонившимсь к опорному столбику и держась за сердце.

На сей предмет запасливый Тимофей Игнатьевич снабдил разведчиков валидолом. Хотел было и валерьянки дать, но тащить ее в пузырьке – морока.

– А баба-то права, он на охоту выходит, – сказал Акимка, следя за метаниями вихря. – Что это он там углядел? Крысу?

– Не, он крыс и мышей не ловит. Или с голодухи ему уже и мышь – лакомство? – предположил, очухавшись, Якушка и тоже пристроился наблюдать.

– Думаешь, он добычу жрет?

– А вот сейчас увидим.

– Что же он того Ермолая Гаврилыча не слопал?

– Мы его спугнули.

– Да? – Акимке это показалось странным. Логически рассуждая, если вихорь голоден, то для него два-три домовых всяко полезнее, чем один…

– Поймал! – крикнул Якушка и стал отвязываться.

– Спятил? – Акимка схватил товарища в охапку.

– Пусти! Нужно же побежать, разглядеть…

– Отсюда разглядишь! – в Акимкином голосе вдруг прорезалась та самая брюзгливость Евсея Карповича, которой щедро были приправлены все его поучения разведчикам. – А то вдругорядь тебя подхватит.

– Ой! Что же он это творит?!

Темное пятно, каким представлялась издали добыча вихря, поднялось совсем высоко, к овальному оку. И резко, со скоростью, превышающей скорость обычного падения, понеслось к земле. Не долетев, было подхвачено и вознесено выше крыши соседнего дома. Опять кинуто вниз. И опять подхвачено, закручено, в четыре витка поднято уже до верхушки березы – той самой, надо полагать, на которой спаслась кошка.

– Оно визжит!.. – вдруг заявил Акимка.

– Врешь…

– Прислушайся.

И точно – визжало. Сколько хватало дыхания. А потом, набрав воздуха, – опять.

– Это не крыса, – вдруг охрипнув, сказал Якушка. – Это самая Таисья Федотовна, помнишь, говорила, что в деревне еще кто-то из домовых остался?

– Она говорила, что все собрались уходить…

– Собрались! А ушли?

– Ахти мне…

Получалось, что буйный вихорь тешится с домовым. А как его теперь спасать? Именно про это Евсей Карпович ничего и не сказал.

Якушка, еще не отвязавшийся от забора, выбежал на середину улицы, схватил камушек и запустил в серый столб.

– На тебе! Получай!

Столб замер, с него посыпалась грязная мелочь – листья, трухлявые окурки, комочки глины, обрывки не пойми чего. Овальное око развернулось и опять сделалось круглым. Якушка запустил другой камушек, целясь в это самое око. Не достал – вихорь стоял слишком далеко, ди и глаз был высоковато. Качнувшись, вихорь пошел на рассвирепевшего Якушку.

Акимка меж тем отвязался и на четвереньках спешил вдоль забора. Он сообразил, что нужно сделать.

Шагах в сорока от того месте, где была намертво привязана Якушкина веревка, он захлестнул и закрепил другую, не менее длинную, и обвязался свободным концом. Когда Вихорь, кренясь и мотаясь поперек всей улицы, двинулся к Якушке, не теряя при этом прежней добычи, Акимка подбежал к товарищу и крепко его облапил. Теперь обе веревки и забор составили треугольник. Ни вправо, ни влево вихорь уже не мог унести разведчиков, разве что поднять вверх, и то – не слишком высоко.