Покончив с мытьём полов, мама продумывала меню на завтра, замешивала тесто для булочек, вафель или печенья и лишь после этого ложилась спать. Утром ей приходилось просыпаться в самую рань, чтобы успеть до работы напечь сладостей и накрыть большой стол.
Впрочем, этими внезапными заботами она совсем не тяготилась и выглядела очень счастливой. А вот папа относился к визиту Шоколадного дедушки с некоторым неодобрением. То есть, с одной стороны, он был рад тому, что дети проводят время со своим родным, хоть и троюродным дедушкой. А с другой стороны, когда папа прикидывал, в какую копеечку влетит ремонт дома, он начинал крепко сожалеть о том, что у его детей вообще имеется такой необычный родственник.
Но утро четверга сильно отличалось от остальных. Потому что утро четверга папа встретил пением. Надо сказать, что ни слухом, ни голосом, ни чувством ритма он не обладал, поэтому назвать пением те душераздирающие звуки, которые раздавались из ванной, было очень сложно. Но папа явно махнул рукой на приличия и поднял на уши дом громогласным исполнением арии Канио из оперы Леонкавалло «Паяцы».
У папы пела душа. Вчера, после долгого совещания, комиссия утвердила проект, над которым он работал целых полгода. И сегодня они с Мартой и с директором архитектурного бюро уезжали в Осло – на торжественное подписание договоров. А ещё папе полагалась премия – и на ее счёт он строил самые радужные планы.
Если в прошлые годы традиционный для Норвегии июльский отпуск семья Сьюрсенов проводила в Бергене, то в этом году она обязательно съездит куда-нибудь на юг. В Испанию, например. Или вообще в Марокко. Пусть дети позагорают на жарком южном солнце и познакомятся с другой культурой, строил далеко идущие планы глава семейства Сьюрсенов, сопровождая свои банные процедуры исполнением трагической арии.
Пока папа испытывал на прочность барабанные перепонки родных, мама спешно паковала вещи и накрывала на стол. Когда дедушка Оскар вернулся со своей традиционной прогулки, семья в полном составе сидела за столом.
– Как хорошо, что ты вовремя! – обрадовалась мама. – А то нам с Иваром скоро выходить, а я не успела тебя проинструктировать!
– Не волнуйтесь, мы отлично справимся, правда? – И дедушка Оскар подмигнул внукам.
Матильда с Мартином расплылись в счастливых улыбках. Раньше, когда папа с мамой куда-то уезжали, они очень расстраивались, а сейчас отъезд родителей их совсем не пугал. Конечно, они будут очень по ним скучать, но с дедушкой Оскаром скучать будет веселее.
– Еда в холодильнике, сладостей я напекла на два дня вперёд. Возвращаемся мы в субботу, поздно вечером. Ведите себя хорошо, не шалите! – продолжала сыпать указаниями мама.
– Значит, вы не успеете на Сладкую ярмарку? – расстроилась Матильда.
– Нет, к сожалению. Но мы от всего сердца желаем победы нашему любимому дедушке Оскару!
– Спасибо! Обещаю не подвести вас, – растрогался Шоколадный дедушка.
– Матильда, я забыла купить подарок Ребекке! – вспомнила мама. – Сходите в книжный, возьмите ей какую-нибудь хорошую книжку.
– Почему именно книжку? – скривился Мартин.
– Потому что книга – лучший подарок, – назидательно сказала мама.
– Лучший подарок – игрушка!
– Ладно, так и быть. Можете купить игрушку, – уступила мама. – Но книжку возьмите обязательно.
– Я уверен, что Свелгя посоветует нам хорошую книгу, да, дорогая? – спросил дедушка Оскар.
– Всенепременно, – мигом откликнулась кукушка. – Я даже знаю какую.
– Решено! – Дедушка Оскар хлопнул рукой по столу. – Сначала мы зайдём в книжный, потом – в магазин игрушек. Потом проводим Матильду к Ребекке, а потом…
– А потом вы останетесь на праздник, потому что Ребекка тебя с Мартином тоже пригласила, – перебила дедушку Матильда.
– Сладким угощать будут? – уточнил на всякий случай дедушка.
– Ещё как будут! Вчера мы испекли большой торт. А сегодня мама Ребекки сходит в кондитерскую. У меня где-то даже остался список, который мы вчера составляли. – Матильда порылась у себя в кармане. – Ага, вот он. Фру Аннике переписала его себе в блокнот. – И она передала записку дедушке Оскару.
– Так-так, – дедушка углубился в чтение, – три килограмма шоколадных кексов, три килограмма бисквитов, ассорти из жевательных конфет, двадцать штук шоколадных плиток с миндалём и изюмом, булочки, рулеты, морковный торт… Думаю, мне это подходит!
Проводив маму с папой до вокзала (мама не прекращала давать указания, даже когда целовала дедушку и детей на прощание, а папа продолжал напевать себе под нос оперную арию), дедушка Оскар, Мартин и Матильда отправились за подарками для Ребекки.
– Как вы относитесь к тому, чтобы пообедать сегодня в ресторанчике? – поинтересовался дедушка у внуков.
– Зачем нам обедать? Мы ведь на день рождения пойдём! – удивились дети.
– А затем, что ни один уважающий себя человек не станет ходить в гости на пустой желудок. Вы ведь хотите, чтобы вас и в следующий раз пригласили?
– Хотим, – согласились дети.
– Тогда плотно обедайте перед походом в гости! – заключил дедушка Оскар. – А теперь ведите меня в книжный магазин, да поживей. Чует моё сердце, я скоро снова проголодаюсь.
Свелгя посоветовала детям купить в магазине две замечательные книжки Марии Парр: «Вафельное сердце» и «Тоня Глиммердал». Дедушке Оскару особенно понравилось название «Вафельное сердце».
– Очень обнадёживающе звучит, – сказал он.
Продавец был приятно удивлён, когда Матильда попросила отвести их к стеллажу с книжками Марии Парр.
– Отличный выбор, – похвалил он девочку.
– Что и следовало доказать! – не преминула вставить Свелгя.
Продавец вздрогнул и кинул удивлённый взгляд на дедушку Оскара. Неужели у этого взрослого мужчины такой писклявый голос?
– Ты могла бы помалкивать на людях?! – напустился на кукушку дедушка. Со стороны это выглядело так, словно он ругается с карманом своих брюк.
Продавец быстро нашёл на полке нужные книжки, вручил их Матильде и отошёл подальше от странного посетителя.
– Вместо того чтобы грубить, задумайся о том, где перекусить, – гаркнула басом кукушка.
Продавец подскочил и с грохотом уронил себе на ногу толстенную энциклопедию о млекопитающих.
– Ы-ы-ы-ы-ы, – завыл он от боли.
Дедушка Оскар попятился к выходу.
– Я лучше вас на улице подожду, – шепнул он внукам.
Дети нашли его за газетным киоском.
– Я с тобой дома поговорю, – отчитывал он в сердцах Свелгю.