Карта нашей любви - читать онлайн книгу. Автор: Изабель Брум cтр.№ 80

Кладбище находилось недалеко от Волимеса, куда Эйдан привез ее на завтрак в первый день, который они провели вместе. Очевидно, это место много значило для Сандры. Оно не только было отмечено на рукописной карте, которую Холли держала в руке; тетя хотела, чтобы ее похоронили именно здесь. Пока они ехали сюда, об этом рассказала Энни, то и дело отрывая руку от рычага переключения передач, чтобы сжать пальцы Холли. В ее первый приезд на остров никто не говорил о могиле Сандры, да она не хотела спрашивать. Тогда тетя казалась ей чужой, и Холли считала неуместным просто принести цветы на могилу незнакомой женщины. Теперь же в мыслях Холли тетя была почти такой же живой, как мама в воспоминаниях. Холли чувствовала, что поняла сестер намного лучше, и теперь пришло время отдать дань памяти Сандры.

Энни высадила Холли у ворот и уехала в Волимес выпить кофе, чтобы не мешать. Она очень поддержала Холли в последние несколько недель, с момента, как та позвонила из Лондона и все рассказала – правду о своих родителях и Сандре, о доме и вкратце об Эйдане и Руперте. Наверное, на откровенный разговор она решилась из-за предложения о покупке дома. Как только Холли открыла электронное письмо от риелтора, в котором он сообщал о потенциальном покупателе, она всей душой поняла, что никогда не продаст его. Это ее дом. Дом ее семьи.

За такое короткое время столько всего произошло – это место изменило ее, заставило понять, кто она, что любит и что для нее по-настоящему важно. Она наконец поняла, почему Сандра решила остаться здесь, несмотря на все случившееся и ту бесконечную боль в сердце, которую она испытывала. Закинф стал ее родной душой. Холли теперь это знала, потому что ее собственное сердце изменилось – она безнадежно влюбилась в остров, как никогда и ни во что, и, находясь здесь, она почувствовала однажды, что начинает любить и себя.

Все эти недели в Лондоне мысль о возвращении на остров наполняла ее трепетом. Здесь ее ожидало многое, с чем она не готова была встретиться, но сейчас, стоя перед успокаивающими волнами, вводящими ее в транс, она не могла поверить, что уезжала так надолго. Потянувшись к сумке, Холли достала письмо, которое написала в самолете. Она хотела просто положить его на могилу и оставить, но сейчас, когда она приехала сюда, этого казалось недостаточно. Она хотела, чтобы ее мысли полетели вместе с ветром и долетели туда, где Сандра и Дженни находились сейчас. Холли знала, что, если бы у слов был выбор, им не пришлось бы совершать дальнее путешествие.

Посмотрев еще раз вокруг, чтобы убедиться, что она одна, Холли села по-турецки на землю около могилы с именем «Сандра Мэри Райт» и начала читать вслух.

– Дорогие Сандра и Дженни, – начала она, голос слегка дрогнул, когда она произносила имя мамы. – Я хотела написать вам обеим письмо, чтобы сказать спасибо. Спасибо вам за то, что нашли это место и влюбились в него, и за то, что привели меня обратно сюда спустя столько лет. – Холли замолчала, чтобы собраться с духом, и в это время маленькая коричневая птичка присела на верх деревянной ограды над ее головой. Глядя на нее, птичка наклоняла голову из стороны в сторону, как бы говоря: «Продолжай».

– Я знаю, что вы обе принесли страдания друг другу, – продолжала она, – и мне бы очень хотелось, чтобы вы могли преодолеть эти сложности до того, как стало слишком поздно. Но я уже узнала, что нельзя прожить свою жизнь, все время оглядываясь назад, единственный способ двигаться вперед – это вынести уроки, которые она принесла, а не просто жить годами, постоянно размышляя, как могло бы быть.

Следующая часть была тяжелой, и Холли не смогла остановить рыданий в голосе.

– Мама, я прощаю тебя. Прости, что это заняло так много времени.

Птичка слетела вниз и села на могильный камень, очевидно, озадаченная поведением странной английской девушки, которая плакала, сидя в пыли. Было что-то успокаивающее в том, как птичка смотрела на нее, словно зная, что Холли нужна компания и немного поддержки, чтобы выдержать. Холли заставила себя продолжить.

– Я хочу, чтобы ты знала, что я скучаю по тебе каждый день. Так было всегда, даже если я притворялась, что не скучаю. И я люблю тебя по-прежнему сильно. Мне так жаль, что тебе пришлось так много страдать.

И ей действительно было жаль, так жаль! Теперь, когда у нее появился шанс на лучшую жизнь, она еще сильнее чувствовала несправедливость от того, что у Дженни такого никогда не было.

– Сандра, – начала она. – Я прощаю тебя тоже. Я поняла, что кто-то должен простить вас обеих, потому что вы так и не простили друг друга. Даже если вы простили друг друга, вы так и не простили самих себя. Один хороший друг сказал мне однажды, что я слишком строга к себе, и теперь я понимаю, откуда это у меня. Я хочу пообещать вам обеим прямо сейчас, что я постараюсь не быть настолько строгой к себе. Мы трое – всего лишь люди, и мы можем совершать ошибки. Скорее всего, я совершу и другие, но я никогда не позволю им разрушить себя, как сделали вы. Обещаю вам это.

Птичка спрыгнула на землю так близко, что можно было рассмотреть нежный рисунок ее крыльев. Когда Холли вытирала глаза тыльной стороной ладони, птичка пронзительно пискнула и нетерпеливо зачирикала.

– Я надеюсь, что сейчас вы вместе, – сказала Холли, уже не читая письма, а глядя на море. – Надеюсь, что вы обе нашли дорогу домой и друг к другу. Мне кажется, что так и есть, и я хочу, чтобы вы знали – это успокаивает меня. Мы все вместе сейчас здесь, на этом острове. Это наш дом.

Холли встала с земли, отряхнула пыль и увидела, как в облаках образовалось маленькое окошко и широкий солнечный луч осветил могилу Сандры. Цветы, которые Холли положила на могилу, были такими же, как Эйдан поставил для нее в доме до того, как они вообще познакомились, – розовые, яркие и бессовестно счастливые. В луче солнца они выглядели очень красочными. Положив руку на теплый камень, Холли улыбнулась, затем повернулась и пошла к воротам.

Маленькая птичка подождала, пока она скрылась из виду, затем расправила крылья и улетела. Она немного задержалась над могилой, как делала каждый день, затем взмыла в небо.

Дом был погружен в темноту, когда Холли тихо шла к нему по тропинке. Она уезжала в спешке, но не забыла оставить запасной ключ под горшком. Она намеренно старалась не смотреть туда, где дом Эйдана виднелся в угасающем свете дня, но знала, что его там нет, потому что не видела джипа на обычном месте у дороги.

На этот раз цветов в вазе не было, на деревянных подлокотниках дивана лежал тонкий слой пыли. В холодильнике не оказалось ничего лучше бутылки воды и сомнительного на вид сыра, но Холли сразу же расслабилась. Какой же контраст по сравнению с тем, как она чувствовала себя, когда впервые переступила порог дома, представлявшего собой печальный мавзолей ненужных безделушек и скрытых тайн.

Теперь, когда она знала, что провела здесь несколько лет ребенком, Холли внимательно и по-новому осмотрела первый этаж, оглядывая стены и пол в поисках чего-нибудь, что могло дать пищу памяти или чувствам. Она помнила, как сходила с ума в свой первый приезд, выворачивая дом наизнанку, обшаривая ящики и дальние углы шкафов. Конечно, все это было бесполезно вначале, потому что настоящие подсказки к ее прошлому были в руках у Эйдана. Тогда он не мог знать, что ею руководили инстинкты, которые вели ее в правильном направлении. Ощущение дежавю, от которого она не могла отделаться, то, как ее настоящее «я» начало выходить на поверхность, хотя она так глубоко и старательно его закапывала долгие годы… Нельзя было скрыться от правды и от того, что правильно.