Зима выдалась суровая. Порывы штормового ветра трепали побережье. Волны бились о дамбу, соленые брызги летели на набережную. Без уличного освещения и так было тяжело, а влажная погода все только усложняла. Все постоянно поскальзывались на тротуарах и хватались за незнакомых людей в попытке устоять на ногах. Я за всю свою жизнь так много не извинялась. И все же мне было чему радоваться. Мне очень нравилась моя работа. Мистер Костос был лучшим начальником на свете. Он всегда улыбался, как и мистер Филип, который упрямо продолжал звать меня Фанни. Они были так добры к нам с Олив, и я прекрасно понимала, как мне повезло. Я была безумно благодарна мисс Тимони, которая устроила меня на эту работу. Я познакомилась с постоянными посетителями чайной. Если мы встречались в городе, они махали и улыбались мне, точно старые друзья. Так много людей впустили нас с Олив в свою жизнь, и я не знала, смогу ли когда-нибудь их отблагодарить.
И еще был Роберт. С каждым днем мы становились все ближе. Я помнила совет миссис Бэкстер не делать ничего, о чем мне стыдно было бы рассказать маме, но с каждым днем становилось все труднее ему следовать. Через несколько месяцев мне исполнялось семнадцать. Именно это шепнул мне на ухо Роберт однажды вечером. Мы сидели в обнимку под козырьком автобусной остановки на набережной. До сих пор мы только целовались, но я понимала, на что он намекает.
– Ты ведь любишь меня, правда, Нелл? – сказал он, гладя меня по волосам и касаясь губами шеи.
– Возможно.
– Всего лишь «возможно»?
– Ты скоро уедешь, Роберт. Кто знает, вдруг я больше никогда тебя не увижу.
Роберт коснулся моего подбородка, заставляя меня поднять голову.
– Ты стала для меня особенной, Нелл. Я бы ни за что не причинил тебе боль. Я хочу уйти на войну, храня воспоминания о тебе. Ты ведь знаешь, что я люблю тебя, крошка Нелл?
– Но ты из Канады, а я живу здесь.
– Я вернусь за тобой. Мы поженимся. Ты бы хотела этого? Пожалуйста, Нелл, я хочу, чтобы мы стали ближе. Разве я так много прошу?
Внутренний голос нашептывал мне, что Роберт перегибает палку с драматизмом. Его слова больше напоминали реплики из кинофильмов, когда играет музыка, и главные герои уходят в закат, держась за руки.
– Я не готова, Роберт, – ответила я, после чего он надулся и даже не взял меня за руку по пути домой.
Когда мы дошли до «Вида на море», он не поцеловал меня на прощание, как обычно делал, просто развернулся и зашагал прочь.
– Роберт! – позвала я.
Он обернулся и уставился на меня.
– Ты уже не дитя, Нелл, – бросил он.
Неужели я веду себя как ребенок?
– Не нужно начинать, если не готова пойти до конца.
– Пойти до конца в чем? – спросила я.
– В наших отношениях, – ответил он.
Я посмотрела на нахмуренное лицо Роберта и чуть не рассмеялась. Это он напоминал избалованного ребенка, которому не разрешили покататься на карусели. Вот только то, о чем он просил, было для меня намного ценнее и значительнее, чем какие-то детские забавы. Я не была готова отдать ему это, сколько бы он ни хмурился.
– Спокойной ночи, Роберт, – сказала я и закрыла за собой дверь.
У меня в голове звучал голос мисс Тимони: «Не поддавайся на шантаж, девочка моя».
Я решила поговорить о случившемся с Джин, но встретиться с ней нам удалось лишь пару дней спустя. Роберт не появлялся с того самого вечера на набережной. Что ж, если он думал, что я буду потакать капризам избалованного мальчишки, то жестоко ошибался.
Мы с Джин пошли в кафе возле пристани. Дождавшись, когда официантка принесет нам чайник и сконы, я начала разговор.
– Надеюсь, ты не обидишься, что спрашиваю о таком, – сказала я. – Вы с Эриком заходили дальше поцелуев?
– Нет. Мы решили держаться, хотя ожидание просто мучительно.
– И Эрик не возражал?
– Конечно, нет! Я так понимаю, ты задаешь мне такие вопросы, потому что Роберт хочет пойти дальше?
Я кивнула.
– А сама-то ты этого хочешь, Нелл?
– Не знаю.
– Думаю, если бы хотела, то не сомневалась бы. Когда мы с Эриком вместе, мне часто становится трудно держать себя в руках, и я знаю, что ему тоже. Просто мы решили не торопиться. Похоже, твой Роберт видит все это иначе.
– Разве он тебе не нравится, Джин?
– По-твоему, мои слова прозвучали враждебно?
– Есть немного.
– О, прости, Нелл. Не то чтобы Роберт мне не нравился, просто мне кажется, что он недостаточно заботится о твоих чувствах. Он красивый и обаятельный, наверное, привык сразу получать все, что захочет, но ты ведь совсем юная девочка, а Роберт уже достаточно взрослый, чтобы понять, что это неправильно. Если он не может держать себя в руках, это его проблемы, а не твои.
– Именно это мне и нужно было услышать, Джин, потому что сейчас я понимаю, что ты очень точно описала его поведение.
– Он образумится. Ты ему нравишься.
– Уверена?
– Точно тебе говорю.
Джин оказалась права. Роберт и впрямь образумился. Он даже принес подарки: чулки для меня, цветы для миссис Райт и миссис Бэкстер и шоколадки для Олив и Генри.
– Я был идиотом, – сказал он, когда мы пошли гулять на утесы. – Прости меня.
Мы остановились. Я обняла Роберта за шею и посмотрела в его красивое лицо. Он был старше меня, но иногда становился похожим на маленького мальчика, который хочет съесть все конфеты в магазине и знает, что, если очень долго просить, однажды ему разрешат. Но я ему не мать, так что со мной этот фокус не пройдет. Он выбрал себе девчонку из Бермондси, пора бы ему понять, что это значит.
В ту ночь, лежа в постели, я задумалась о том, что мне сказал Роберт. Ведь он, по сути, позвал меня замуж. Но в то же время не совсем. Его слова не были похожи на предложение руки и сердца. Я напрягла память, пытаясь вспомнить, что именно он сказал. Да, точно. Роберт сказал: «Мы поженимся. Ты бы хотела этого?» Вот только ответа ждать не стал, как будто в нем не было необходимости. От таких мыслей у меня начинала болеть голова. Может, в Канаде так принято. Может, там никто не встает на одно колено и не ждет ответа на предложение. Может, в этом все дело. Нужно будет спросить у Джин.
Дождь лил стеной, порывистый ветер терзал побережье, забрасывая набережную морской пеной. Тротуары были залиты водой, вихрь метался по дороге. В чайной было почти пусто.
– А ведь, казалось бы, в такую погоду людям особенно нужна чашка хорошего чая и сладкая булочка, чтобы поднять настроение, – вздохнула Джин. – Боже, я сейчас умру от скуки.
– Джин! – позвала я.
– М-м…
– Наверное, это глупый вопрос, но, когда канадский юноша делает девушке предложение, он опускается на одно колено?