Жестокая экономика. 37 невыученных уроков - читать онлайн книгу. Автор: Александр Вячеславович Иванов, Дмитрий Потапенко cтр.№ 31

Фарфор настолько прекрасен, легок и прозрачен, что не похвалиться им было невозможно. Экспорт фарфора начинается почти сразу после того, как он покидает стены императорского дворца («фарфор» – искаженное китайское «фахфур» – император), с VII века, и не прекращается и по сей день. Любопытно, что фарфор – одно из тех чудесных изобретений, которое (в отличие от шелка, пороха или бумаги) китайцам долго удавалось хранить в тайне.

Хотя подражателей хватало. В принципе, все они производили в итоге «профарфор», нечто сродни фаянсу, который сами китайцы освоили (как и Древний Египет, заметим) еще в эпоху неолита. Корейские эксперименты (давшие прекрасные образцы декоративно-прикладного искусства) не привели к созданию фарфора, его секрет вывезли в Корею в начале эпохи династии Чосон, в XIV веке. Из Кореи фарфор (тем же маршрутом, что ранее письменность, шелк и бумага) добрался до Японии. В XVI веке японцы достигли немыслимых высот в его изготовлении и, что важно, в его росписи – они, в отличие от китайцев, добавили к традиционным гаммам – зелено-коричневому и синему – роспись золотом, что произвело сильнейшее впечатление на современников.

Голландцы очень сильно разогнали фарфоровое производство в Японии, будучи единственными, кто был допущен к японскому рынку, и организовав мощный экспортный поток. Но уже в конце XVII века Китай возвращает себе пальму первенства в экспорте – в провинции Цзянси, богатой «фарфоровым камнем», в городе Цзиндэчжэнь строится огромное количество печей для обжига, императорские чиновники сгоняют массу рабочих, город становится одним из первых «городов-миллионников» в истории человечества, закупочные цены на китайский фарфор несколько снижаются, и европейские закупщики, даже голландцы, меняют поставщиков, переориентируясь, уже окончательно, на китайский рынок.

Фарфор, известный в Европе еще со времен раннего Средневековья (хотя в те времена он был большой редкостью), становится бешено популярен (благодаря активности португальцев и – голландской Ост-Индской компании в первую очередь) в XVII веке. Не последнюю роль в его популярности сыграла легенда о том, что фарфор якобы выявляет яд, если он попадает в посуду из этого материала, – времена были неспокойные, есть-пить на фарфоре считалось признаком не только богатства, но и благоразумия.

Так или иначе, но европейцы открыли охоту на китайский секрет.

Широко известна история иезуита д’Антреколла, который пробрался на фабрики Цзиндэчжэня, описал весь процесс и издал об этом книгу, но получить по описанию фарфор не вышло – с описанием материалов не разобрались, во всяком случае, что такое «каолин», европейцы не поняли.

Активно рассылал шпионов и российский император Петр I. Сибирский купец Курсин за невероятные деньги «купил секрет» у знакомого китайца, но то ли китаец слукавил, то ли купец – а фарфора так и не вышло. Впрочем, царь Петр посылал шпионов не только в Китай (так же безуспешно) – в 1710 году заработала знаменитая Мейссенская фабрика в Саксонии – секрет фарфора, хранимый более тысячи лет, был раскрыт. Произошло это так: в конце XVII века за дело взялся саксонский курфюрст Август. Он был неутомимым собирателем и покупателем фарфора, на современников неизгладимое впечатление произвел его обмен – он, когда денег на покупку не было, обменял роту своих драгун, «рослых, сильных и в полном вооружении», на две фарфоровые китайские вазы у прусского короля. Люди ценились дешево, а фарфор был дорог…

Август II Сильный, курфюрст Саксонии и король Польши, был вообще человеком увлекающимся, причем был он не только сильным физически, но и обуреваемым сильными страстями.

Пересказывать легенды о сотнях его внебрачных детей мы, однако, не станем, для нас в нашей истории важно, что, во‑первых, он был помешан на фарфоре, к разгадке изготовления коего им был привлечен известный физик и минералог фон Чирнгауз, во‑вторых, он мечтал разбогатеть, для чего пользовался услугами алхимиков.

Ко времени описываемых событий (1704 год) Август еще не разбогател, поэтому алхимик, ученик аптекаря и прекрасный химик, известный в Европе шарлатан (в Пруссии его ждала виселица) Иоганн Бёттгер сидел в саксонской тюрьме Кёнигштейн. Комендантом тюрьмы оказался тот самый ученый, граф фон Чирнгауз. Август устроил там «шаражку» из одного человека, который должен был добыть для него «философский камень». Коменданту приглянулся талантливый молодой человек, и он вовлек узника в свои опыты.

Дуэт ученого и энтузиаста оказался эффективен: уже в 1705 году им удалось получить «красный фарфор», прообраз европейского фарфора. Это заставляет Августа возобновить финансирование проекта. Однако в 1708 году умирает Чирнгауз. Финансирование работ остановлено. Год спустя заключенный решается написать Августу письмо, в котором объявляет себя единственным изобретателем и носителем секрета и утверждает, что может изготовить «отменный белый фарфор с изысканнейшей глазурью».

Август верит ему, и в пустующем мейссенском замке Альбрехтсбург открывается первая в Европе фарфоровая мануфактура. В 1710 году ее продукция выставляется на Лейпцигской ярмарке и становится европейской сенсацией.

Личную свободу, однако же, Беттгер получил только в 1714 году, после чего, по легенде, был снова упрятан в тюрьму, так как пытался продать секрет изготовления фарфора прусскому королю. В тюрьме он вернулся к прежним занятиям алхимией, и говорят, что достиг больших успехов (его последователи-алхимики убеждены, что он разгадал-таки секрет «философского камня» и унес его с собой в могилу, умерев в 1719 году).

Не известно достоверно, что там все-таки случилось с тайной «философского камня», а вот тайну фарфора саксонцам разгадать удалось. Но сохранить ее надолго не получилось – химия как наука развилась в те годы до такой степени, что всего несколькими годами позже мейссенского появляется русский (гжельский) фарфор, затем французский (севрский и лиможский), а уже после производство фарфора становится повсеместным.

Однако вплоть до конца XVIII века цены на фарфор по-прежнему чрезвычайно высоки. Даже Август II, имея уже собственное фарфоровое производство, продолжает буквально разорять страну, скупая по всему миру приглянувшиеся ему изделия.

Китайский фарфор занимает важное место в торговом обороте английской Ост-Индской компании (сменившей в лидерах мировой торговли своих голландских тезок), постепенно, однако, уменьшая объемы ввозимого в Европу китайского фарфора – от примерно 18 % стоимости всего их торгового оборота в 1750 году до 11 % в 1850-м.

Мягко и незаметно для современников фарфор падает в цене, и в конце XIX века неожиданно обнаруживается, что почти в каждой семье в России есть хотя бы одна тарелка, чашка или статуэтка кузнецовского, гжельского или дулевского фарфора.

А в конце XX века и вовсе происходит некая трансформация изделий из фарфора – посуда по-прежнему в цене, но спрос не так уж и велик, новые материалы врываются в наш быт, фарфор перекочевывает в область декоративно-прикладного искусства, можно говорить о том, что он снова становится элитным украшением. Производства его сокращаются повсеместно – не сложно предположить, что новых «городов-миллионников» он уже не создаст.