Зов пустоты - читать онлайн книгу. Автор: Максим Шаттам cтр.№ 109

Абель вспотел. Одной рукой он бурно жестикулировал, но другую так и не вытащил из кармана пальто. Эта рука не давала покоя Лудивине. В чем дело, он просто нервничает? Или что-то замышляет?

Лудивина старалась выровнять дыхание, чтобы не сорваться. Чтобы не выстрелить.

– Братья призовут к восстанию разъяренных жителей пригородов, – убежденно продолжал Абель, – и начнется гражданская война! Таков план ИГИЛ! Здесь воцарится хаос, ненависть! Французы станут бороться друг с другом. Из-за страха к власти придут крайне правые партии! Все вокруг продолжат во всем обвинять мусульман. В конце концов все будут ненавидеть их так сильно, что у них не останется другого выхода, и они возьмутся за оружие. Все! И тогда они встанут на истинный путь Аллаха, они все превратятся в моджахедов! Всю Европу охватит война! А потом ислам одержит победу во всем мире! Вот как все будет! Говорю вам, это только начало! Да, ИГИЛ теряет свои позиции, но скоро мы воцаримся прямо здесь!

Им овладела ненависть, религиозное возбуждение. Он повторял кем-то внушенные, затверженные наизусть слова, врезавшиеся ему в душу, словно успокаивая себя, словно пытаясь придать смысл своим безумным поступкам.

«Что он делает второй рукой?»

Лудивина чувствовала, что ею постепенно овладевает паника. Ее указательный палец все сильнее нажимал на курок, но она осознала это лишь в самый последний момент: она едва успела остановиться, не выстрелить. Может, снова велеть ему вытащить руку из чертова кармана?

«Нет, нельзя терять связь. Контролируй его словами, черт подери!»

Она решила вернуться к сути:

– Ислам – одна из крупнейших религий мира. Религия, возникшая так давно и пленившая так много душ, не может призывать к войне.

Это была совершенно сюрреалистическая беседа: смерть могла грянуть в любую секунду, любой из них мог погибнуть.

– Что вы вообще знаете об исламе?

– То, чему меня каждый день учит великое множество мусульман: уважение, толерантность, любовь. Знаешь, что такое дислексия? Это когда человек не может правильно читать, переставляет буквы в словах. Ты и твои друзья – дислектики от религии. Вы не понимаете смысл того, что читаете, и думаете, что поступаете правильно, но на самом деле идете по неверному пути, потому что неправильно все прочли.

Абель покачал головой, отрицая все, что услышал, но Лудивина настойчиво продолжала:

– Дислексия – это недуг, но с ним можно жить, его можно вылечить. Ты тоже можешь встать на путь выздоровления. Ислам действительно существует, и твоя вера глубока, но ты ее неверно понял, ты неверно прочел некоторые слова. Обещаю, ты сможешь найти выход.

– Хватит говорить со мной об исламе, ты его недостойна! Ты пятнаешь мою веру!

Он вдруг резко дернулся, но так и не вытащил руку из кармана. Лудивина вновь едва не спустила курок. Она так больше не могла. Сердце колотилось у нее в висках.

– Мы можем тебе помочь…

– Замолчи!

– Абель…

– Закрой рот!

Поняв, что он впал в истерику, Лудивина повысила голос, стараясь не потерять контроль над собой:

– Прекрасно. А теперь подними руки и встань на колени!

– Я всю жизнь вставал на колени перед всеми и ничего за это не получал, ни благодарности, ни уважения. Лучше умереть, чем встать на колени перед бабой из полиции, которая не верит в Аллаха! Сдохни!

Он резким жестом выдернул руку из кармана. Все длилось не больше секунды: Лудивина лишь успела заметить, как поездной ключ летит на платформу… Пальцы Абеля сжимали револьвер, направленный прямо на нее.

Лудивина не дала себе убить его, установила с ним контакт. Но теперь, когда она заметила в его руках оружие, было уже слишком поздно.

Абель Фремон первым спустил курок.

По платформам громким эхом раскатился звук от двух выстрелов.

Щека Абеля раскрылась красным цветком, задняя часть черепа разлетелась, выбросив гейзер крови и мозговой жидкости.

На платформе напротив стоял Сеньон с дымящимся пистолетом в руках.

Лудивина рухнула на колени.

Пуля попала ей прямо в сердце.

Лудивина лишь успела понять, что все кончилось.

Она ощутила сильный толчок прямо в грудь. Пуля ударила на уровне сердца, сотрясение волной разлилось по телу, сломав несколько ребер, треснувших раньше, когда ее избивал голый мужчина.

Легкие разом выпустили из себя весь воздух.

В тот же миг сердце словно остановилось.

Девушка отлетела назад, ударилась о колонну и опрокинулась вперед, повалилась на колени, всем телом рухнула на землю. Теряя сознание, она увидела, как платформа катится куда-то вбок. Перед глазами поплыли черные точки. Свист разрывов буравил барабанные перепонки.

Она не могла дышать, грудь сдавило так, что она вцепилась пальцами в щели, словно пытаясь найти лаз, выбраться из этого умирающего тела. Она широко раскрыла рот, то ли хватая им пустоту, то ли давая душе возможность выскользнуть наружу.

Но все же сердце билось, она слышала его стук. Оно не остановилось. Наверняка оно выкачивает всю кровь из тела; с каждым ударом тело холодеет, скоро оно заледенеет, застынет в объятиях смерти.

Сеньон перемахнул через пути, вспрыгнул на платформу рядом с Лудивиной, перевернул ее лицом к небу. Он впал в панику. Он осмотрел тело коллеги, пытаясь понять, куда попала пуля, а поняв, совершенно побледнел.

– Держись, моя Лулу, держись!

Он дернул за ремни на чем-то тяжелом, стянул с Лудивины ее свинцовую оболочку.

Резко вернулся воздух, он ворвался ей в легкие, и она выгнулась, задыхаясь. Каждый вдох отдавался болью во всем теле, но она все же могла дышать. Сердце по-прежнему бешено колотилось. Она мысленно осмотрела себя и не нашла ни единой открытой раны, из которой бы вытекала ее теплая кровь.

Сеньон бросил пуленепробиваемый жилет, в который попала пуля, и обхватил ее лицо своими огромными ладонями. Он плакал и смеялся одновременно:

– Вот же черт… Не может быть… Ты в порядке, в порядке. Я с тобой…

Она притянула его к себе и крепко сжала в объятиях.

Пятый террорист быстро понял, что весь план провалился: СМИ без конца передавали новости с затянутой дымом Кольцевой, почти в прямом эфире рассказали о выстрелах на вокзале в одном из ближайших пригородов Парижа. В интернете, в социальных сетях на все лады склоняли слово «терроризм» – леденящий душу тотем современной эпохи.

Террорист в панике бросился бежать как можно дальше от вокзала в Мезон-Альфоре.

СМИ начали публиковать фотографии троих известных полиции террористов почти одновременно со взрывом на Кольцевой: они напоминали, что один из людей на фотографиях все еще скрывается от властей.