Страшная тайна - читать онлайн книгу. Автор: Том Ллевеллин cтр.№ 37

– Я пыталась, – грустно сказала Хасимото. – Но он заставил меня пообещать не делать этого. Он предпочитает анонимность. Правда, милый?

Джимми улыбнулся и кивнул.

– Анонимность, – проговорил он чуть слышно.

– Мой анонимный гений. Он говорит, что радость ему приносит сама работа. Творческий процесс. А мне радость приносит… внешняя сторона. – Она поцеловала Джимми руку. – Я – воплощение внешней красоты. А мой Джимми – красоты внутренней.

Она рассмеялась.

– Моя фамилия в замужестве вовсе не Хасимото. Я миссис Хайд. Хитоми Хайд. Но с таким именем из продажи картин не устроишь шоу. Знаете, я занималась искусством долгие годы. Делала то же самое. Заворачивала полотна. Но из этого ничего не выходило. Это никого не трогало. А потом я встретила Джимми. Он писал картины для туристов на Гавайях. Сидел на тротуаре в Вайкики – и такую красотищу творил! На старых картонках, на фанере. Но гениальность ни с чем не спутаешь. Мои завёрнутые картины никого не интересовали, покуда внутри не скрывалось такой красоты. Как только я скрыла под тканью одну из прекрасных картин Джимми, люди почувствовали странную силу, исходящую от неё. Сама живопись таилась от глаз – никто не видел аккуратных мазков его таланта запечатлевать жизнь – но они чувствовались даже сквозь слой ткани, под опутавшей их верёвкой. – Хасимото повернулась к нам. – Вы будете хранить наш секрет?

– Наверное, – сказал я. – В конце концов, люди в галерее покупали не только его живопись, но и вашу обёртку. Это часть тайны притягательности этих картин, так?

– Да, дружок, – улыбнулась Хасимото. – Это часть тайны.

– Значит, это вы любите гавайскую музыку?

– Что?

– Музыку. Гавайскую музыку.

– Да, я. Я выросла в Гонолулу. Я слушаю музыку, пока он работает.

Я внимательно посмотрел на картину и вспомнил, где видел именно этот образ – это было в тот день, как мы переехали в Брайт-хауз. Я видел миссис Сэдли у окна и тогда же приметил Джимми Хайда, который смотрел на неё, держа в руках блокнот и карандаш.

Джимми помог Хасимото подняться на ноги. Та отвесила Джоанне лёгкий поклон.

– Прости, что мы решили написать твою мать без разрешения. Я думала, что это не будет иметь значения, поскольку её всё равно никто не увидит. Забирай картину и иди. Я приношу свои извинения. Но уходи.

Джоанна взяла картину, и мы вышли из студии.

Когда я вернулся домой, в квартире никого не было. Мама с папой повели девчонок на вечеринку с мороженым в их начальной школе, так что я ожидал, что буду совсем один. Зайдя же в гостиную, я обнаружил Алехандро на стремянке.

– Что вы делаете? – удивился я.

Алехандро указал на дыру в потолке. Большую часть он заложил куском гипсокартона и теперь мазал сверху мокрой штукатуркой.

– Оглянуться не успеешь, как я её заделаю, – пообещал Алехандро.

– Эта дыра здесь не один месяц, – возмутился я. – Ничего себе «оглянуться не успеешь».

– Я бы раньше починил, – пожал плечами Алехандро, – но миссис Эпплъярд потребовала, чтобы я этого не делал.

– Почему?

– Вы доплатили только за ремонт протекающих труб. За ремонт потолка вы не доплачивали. Если не доплачивать, ремонт занимает гораздо больше времени. Так устроена жизнь в Америке. Это земля смелых духом, а также земля, где бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Я делаю, что мне велят. Я не могу позволить себе ссориться с миссис Эпплъярд.

– Почему же вы не уволитесь и не найдёте работу получше? – полюбопытствовал я. – Мне кажется, вы мастер на все руки.

– У меня нет документов, – объяснил Алехандро. – Пока я работаю на неё, я остаюсь в Америке. Если я уволюсь, миссис Эпплъярд сообщит обо мне властям. Они отправят меня обратно или, хуже того, посадят в тюрьму.

– Это гнусно, – сказал я.

– У меня есть два варианта. Их предоставила мне миссис Эпплъярд. – Он намазал на потолок ещё немного штукатурки. У него в кармане зазвонил сотовый телефон. Алехандро ответил на звонок, поговорил с минуту и сунул телефон в карман. – Это миссис Эпплъярд. Она говорит, что я ей срочно нужен. Уверяет, что забыла мне кое-что сообщить. Кое-что срочное. – Алехандро поглядел на потолок. – Готово. Пусть подсохнет, а через пару дней я снова приду и его покрашу. – Мастер взял свою лестницу и вышел в коридор.

Дорогой читатель, это был последний раз, когда он входил в нашу квартиру. Потолок так и не был покрашен.

Когда он ушёл, я посмотрел на его работу. Почему-то это навело меня на мысли о миссис Сэдли. То ли потому, что она тоже нуждалась в починке. То ли потому, что ждать ей пришлось очень долго. Но теперь всё с ней было в порядке. Джоанна починила её. Быть может, отдав за это собственную душу. Быть может, лишив кого-то ещё жизни.

А потом из глубин памяти у меня в голове всплыло предсказание доктора Мандрагоры. И я его понял.

Выскочив в коридор, я бросился к квартире Джоанны и забарабанил в дверь. Стоило ей выглянуть наружу, как я вытащил её в коридор, и слова полились потоком:

– Мандрагора. Его предсказание или как его назвать. Это дело насчёт тебя. Насчёт того, как ты стоишь рядом с женщиной. Понимаешь?

– Что ты вообще несёшь?

– Это… это насчёт того, что случилось у Хасимото. Это не посторонний человек.

Джоанна треснула меня по руке:

– А ну прекрати бормотать непонятную чушь, как полный идиот!

– Ты что, не поняла? Помнишь, что сказал Мандрагора? Про тебя?

– Ты и сам отлично знаешь, что он сказал. Про мою маму. Что она сломана и починить её нельзя.

– Точно. И что ты делала в этом предсказании? Стояла рядом с ней, так? Я совершенно уверен, что именно это он и сказал.

– И что?

– А то, что идиотка из нас ты, а не я. Ты что, не поняла? Это только что произошло. В студии Хасимото. Только это была не совсем твоя мама. Это была картина, на которой её нарисовали. И она – в смысле, картина – сломана.

– И её не починишь, – протянула Джоанна. – Вот это да. Ты прав, Гейб. Значит, Мандрагора в конечном итоге оказался прав.

– Да, но кого это интересует? Я к тебе не поэтому пришёл.

– Тогда почему?

– Ты ещё не поняла? Это цена.

– Что-что?

– Выкуп. Ну, понимаешь? Для бутылочки. Если один человек побеждает, кто-то должен проиграть. Твоя мама поправилась, так? Значит, другая мама должна была оказаться сломана.

– И цену заплатила Хасимото? – Джоанна несколько раз моргнула, а потом отвернулась от меня. – Ты серьёзно думаешь, что это она и есть? Что больше никто… никто не пострадает?

– Я уверен.

Джоанна утёрла глаза рукавом и повернулась ко мне, улыбаясь.