– Но ты же понимаешь, что это все галиматья беспочвенная от жителей и знакомых, – перебил помреж.
– Вот именно. А у полиции ничего конкретного нет, даже «грибника» этого несчастного не могут вычислить.
– По сути ты права. Но начальник полицейского участка Череновы будет недоволен.
– Но все же понимают, что прошло всего два дня, – возразила Лола, так и не двигаясь с места.
– Два дня с того момента, как Меланья пропала, и только около двенадцати часов после того, как был обнаружен труп.
– Тем более…
– А вот этого не прозвучало. Особенно для тех зрителей, кто смотрит невнимательно или включил на середине программы. Все выглядело так, будто произошло зверское убийство молодой женщины, а полиция не только не хотела лес прочесывать, но даже труп обнаружила только потому, что «грибник» позвонил и место указал.
– А это уже преувеличение. Я очень четко показала, над чем сейчас работает полиция. Дала ясно понять, что для получения результатов анализов, собранных с трупа и с места происшествия, нужно определенное время. Также необходимо время для проведения голосовой экспертизы, а это уже не зависит от действий самих полицейских.
«И почему я должна ему что-то доказывать и разъяснять? – Усталость накатывала на все тело, и Лоле не хотелось подниматься из мягкого кресла. – А помреж сейчас еще и на ужин пригласит под предлогом «поговорить о работе». Вон как тарахтит – не остановишь».
Он как будто услышал ее мысли:
– Пойдем поужинаем вместе, заодно о работе поговорим?
«Нет мне никакого покоя! Ну какой ужин! И эта говорильня ни о чем… Передача уже прошла, работу над ошибками могу проделать и без помрежа, если они еще есть… Скорее домой, сделаю салат с тунцом и красную фасоль положу. Открою бутылку «Соаве»… А там и Пино позвонит…»
Помреж продолжал вопросительно смотреть на Лолу. Надо было что-то отвечать.
– Спасибо, но сегодня не получится, очень устала, – и подумав, смягчила: – Как-нибудь в другой раз.
Помреж не обиделся, видно, вспомнил, что последние два дня работала Лола как очумелая.
– Тогда спокойной ночи. Отдыхай.
Лола встала из нагретого кресла. Рабочие еще крутились в полутьме студии, растаскивая железные стойки. Отпустив гримершу и массажистку, она решила, что снимет грим и примет душ дома. Сил не было совсем.
Глава 10
Джузеппе сидел в своем киоске, откинувшись на спинку старенького стула. Внутри было холодно, так как солнце не заходило дальше прилавка. Закрутив шарф поверх высокого ворота куртки, он прикрыл глаза. Народу, как всегда, мало, но все-таки после произошедшего местные стали чаще наведываться в бар парка, ставший местом встречи для всех, кто хотел поговорить об убийстве Меланьи. Многие специально шли не по короткой тропинке, а мимо киоска, чтобы перекинуться парой слов и с Джузеппе. Вот и сейчас молодая пара, проходя мимо, поздоровалась:
– Привет, Джузеппе. Как дела?
Это было обычное итальянское приветствие, когда на самом деле никому не интересны подробности жизни собеседника, и если бы кто-то все-таки решил всерьез ответить на этот вопрос, итальянцы были бы сильно удивлены и даже озадачены.
– Привет, все хорошо. – Ему очень хотелось поболтать. – Смотрели вчера передачу «Их кто-нибудь видел?»?
– Конечно! Наверное, вся Черенова смотрела.
– Им стоило и нас пригласить: наши дети в тот день допоздна в парке в футбол играли, видели Паролизи и Меланью.
– Тебе бы только в телевизоре засветиться! – насмешливо сказал мужчина.
Джузеппе напрягся:
– Интересно… А что такого видели ваши дети?
– Да, в общем-то, все, что уже известно. Рассказали, как Меланья и Паролизи на детской площадке качали дочку на качелях, потом Паоло один остался с девочкой, а потом он проходил несколько раз и вдали, и рядом с футбольным полем. Правда, у ребят так ничего и не спросил, а они узнали, что случилось, только когда в бар пошли сока попить.
Казалось, Джузеппе хотел еще что-то уточнить, но остановился. Мужчина продолжил:
– Но ты ведь и сам работал в тот день, видели твое интервью по телевизору. Молодец, четко все рассказал, не то что другие, маньяка какого-то выдумали!
– А я детей одних больше в парк не пущу, да и без тебя сюда не пойду. «Выдумали!» – передразнила она. – А что мы знаем? Меланья-то убита!
– А мне голос «грибника» знакомым показался, весь день потом думал, на кого похож, так и не вспомнил. – Мужчина почесал затылок, будто пытался добраться до нужного воспоминания.
– Что?! Узнал «грибника»?! А мне не сказал?! – Женщина была вне себя и замахала открытой ладонью перед носом мужчины, что, по-видимому, означало: «Да как ты мог мне такое не сказать, болван!»
– Ты слова итальянские понимаешь или нет? Слово «показался» знаешь, что означает? – Мужчина сложил пальцы в щепоть и потряс ими перед лицом женщины.
– А ведь и правда, знакомый какой-то голос. Неужели из наших, из здешних? – встрял Джузеппе. – Я как-то внимания не обратил, а вот сейчас, когда вы сказали, подумал, что и я его где-то слышал. Где же это могло быть?
– Вот видишь, и Джузеппе согласен, что из наших. Надо в полицию заявить.
– Неймется тебе, или на телевидении, или в полиции – где-то обязательно надо появиться, – опять осадил ее мужчина. – А что я могу сказать-то, если не знаю, кто это? Только голос где-то слышал, а где – не знаю.
– Вспоминай давай! – Женщина дернула его за локоть.
– Может, и вспомню, а может, и показалось… Ну мы пошли кофе пить. До встречи, – повернулся он к Джузеппе и легонько подтолкнул жену вперед. – Мы так до бара не дойдем никогда, если по часу будем со всеми останавливаться.
Джузеппе опять открыл было рот, но промолчал, и пара скрылась за деревьями.
«И чей же это был голос?.. Кого-то очень напоминает… Нет, не вспомнить. Да черт с ним, с «грибником»! Я про детей забыл! А дети играли в футбол. Могли они что-то заметить? Как-то не подумал я о них. А потом пошли в бар. А какой дорогой? Конечно, было бы удивительно, если бы мальчишки выбрали дальний путь, мимо моего киоска, а не напрямую по тропинке, но гарантий никаких…Тем более что наверняка опрашивать будут всех. Многие сами побегут в участок, хотя толком и не видели ничего, и будут выбалтывать все что ни попадя и что на первый взгляд не имеет никакого значения. Вот из этих мелочей потом и сложится картина… А я что могу сделать? Наверное, уже ничего…» – рассуждал Джузеппе, сидя в холодном киоске. И такая тоска накатила на него, и вспомнилась ему жена. Она уже не снилась ему, как раньше, хотя разошлись они всего три года назад.
Поначалу она позванивала изредка, справлялась о делах и здоровье и, видимо, чувствуя свою вину, даже забежала пару раз. Оглядывая запущенную квартиру, она тихо спросила: