Не римская Испания. Арбалетчики в Карфагене - читать онлайн книгу. Автор: Безбашенный cтр.№ 50

Разумеется, унести с собой более полутонны золота — ну, пятьсот двадцать кило, если точно — мы не могли физически. Это же груз для десятка вьючных ишаков! Чисто по весу, даже без учёта стрёмности передвижений с такими ценностями без сильной охраны, да ещё и без документов, удостоверяющих законность владения таким богатством! Но тут этого и не требовалось. Золото при нас только отсыпали и взвесили, дабы мы убедились в платежеспособности покупателя. Мы-то ведь тоже наши слитки на горбу переть не стали, раз уж у нас имелась достойная доверия свидетельница. Груз ишака, который в хозяйстве храма наверняка найдётся, как и охрана для него. Взвесив всё требуемое золото и дав нам убедиться в том, что сумма набрана полностью, в нашем присутствии написали вексель на всю сумму, заверили его и опечатали.

Банковское дело, включая и выдачу векселей на крупные суммы, которые было бы не так-то легко и уж точно небезопасно перевозить в звонкой монете из драгметаллов, известно античному миру с глубокой древности. Как минимум этим занимались ещё в том классическом Вавилоне, если и не самом раннем, то уж точно доперсидском, а от него эту практику, оценив её удобство, переняли и финикийцы, и египтяне. У кого из них переняли её в конце концов и греки, уже не столь важно за давностью, главное — все эти банковские операции давно уже привычны всему Средиземноморью. Вексель ли, заёмное письмо или долговая расписка — не в названии суть. Легкий и компактный свиток писчего материала, который заныкать от завидючих глаз на много порядков легче, чем ту кучу драгметалла, на которую он выписан и заверен известным в торговых кругах респектабельным и весьма состоятельным человеком или учреждением. И крупнейшими из таких учреждений ещё с тех седых вавилонских времён стали храмы.

Вот как раз такой вексель на имя некоего карфагенского гражданина Арунтия, сына Волния из рода Тарквиниев, нам и выписали на греческом языке, дали прочитать и убедиться в правильности текста и суммы, после чего верховная жрица заверила его от своего имени и опечатала маленький свиток печатью храма, превратив тем самым кусок папирусного листа в документ стоимостью в двадцать талантов золота. После чего свиток был вложен в маленький кожаный тубус, завязан, опечатан той же печатью храма и у нас на глазах вручен «нашей» жрице, которой и поручалось завершить с нами заключенную только что взаимовыгодную сделку. Получить золото по этому векселю мог только либо сам наш наниматель, либо его заведомый и бесспорный представитель, но для этого ему вовсе не требовалось утруждать себя путешествием в Египет. Золото по векселю можно получить и в самом Карфагене, в храме Баал-Хаммона, ливофиникийского божества и близнеца-брата ливийско-египетского Амона, между жрецами которых поддерживались давние связи. Храм Баал-Хаммона оплатит вексель и перешлёт его в мемфисский храм Амона, который и возместит ему выданное нашему нанимателю золото, а сам уже взыщет его по этому векселю с выписавшего его храма Баст. Сложно, навороченно, но для крупных денежных операций весьма удобно.

Заодно договорились и о последующих поставках на будущее, которые решили производить через подвластную Египту, но далёкую от Александрии ливийскую Кирену. Оттуда храм брался уже сам переправить свой товар караванами мулов — не так удобно, как водой, зато в гарантированный обход александрийской таможни. Нет, эту страну уж точно когда-нибудь погубит коррупция!

Завершение же сделки прошло элементарно. Вернувшись к себе в гостиницу в сопровождении «нашей» жрицы и наряда храмовой стражи с вьючным ишаком, мы дали ей убедиться в том, что показанные ей ранее слитки металла никем в наше отсутствие не подменены, она вскрыла тубус и предъявила нам вексель, дабы мы могли убедиться, что не подменён и он, после чего мы и произвели с ней обмен. Одна гора с плеч долой!

Пристроив чёрную бронзу, мы встретились с нашими матросами-шпионами, от которых узнали то, что и ожидали. Пропетляв по городу бесцельно добрых полдня, наш финикиец Итобал привёл их в конечном итоге к храму Анубиса.

У мужских божеств — и антураж мужской, и тут всё было куда внушительнее. В воротах храма нас встретила храмовая стража, состоящая, что характерно, из темнокожих нубийцев — видимо, и в Мемфисе служители исконно египетских культов как-то не очень полагались на коренных египтян. Но, что ещё характернее, вооружение у этих храмовых негров оказалось в основном традиционно египетским — бердыши и кхопеши бросились в глаза сразу. Пускай и железные, а не бронзовые, но всё той же архаичной формы времён фараонов последних династий. Традиция-с! О том, чтобы вот так вот запросто попасть на приём к верховному жрецу, конечно, не могло быть и речи, но во двор храма нас всё же впустили и суть нашего дела выслушали. Пока говоривший с нами младший жрец ходил докладывать о нас выше по инстанции, мы от нечего делать послонялись по двору храма, осматривая его. И обнаружили кое-что интересное.

В пристройках правой части двора располагались оружейные мастерские. Ну сколько в храме той храмовой стражи? Полсотни? Сотня? Две сотни? Больше — едва ли. Сколько для неё надо традиционного египетского оружия? Ну, максимум — ещё запас на такое же количество вояк. Мобилизационный, скажем так. Куда ж больше-то? Здесь же производство было поставлено на сплошной поток, и сделано это было явно не сегодня и не вчера. Млять, кого-то тутошние святые отцы весьма нехило вооружают!

Вспомнив этих ряженых египетских вояк мятежных «фараонов» дельты, мы с Васькиным прикинули хрен к носу, сложили два плюс два и прихренели. Так и есть — вот он, военно-промышленный комплекс партизанящих урря-патриотов, который ну никак не мог ни возникнуть, ни нормально функционировать в папирусных зарослях узких проток дельты. То, что хорошо подходит для маскировки партизанских баз, не очень-то годится для какой-никакой, а всё же тяжёлой по античным меркам промышленности. Но в этом и нет нужды. Где можно надёжнее всего замаскировать листок с дерева? Правильно, в лесу. А где им маскировать производство оружия старинных египетских образцов? Правильно, там, где оно и так производится абсолютно легальным и законным образом.

— Максим, ты думаешь о том же, о чём и я? — спросил меня наш испанский мент, когда мы ошалело переглянулись.

— Абсолютно! — подтвердил я его весьма здравую догадку.

— И какой смысл? Жрецы верят в победу националистов дельты?

— Хрен там! Только не эти прожжённые политиканы!

— Я тоже так думаю. Регулярная армия сметёт этих клоунов в два счёта, и жрецы не могут не понимать этого. Тогда зачем ставить на тех, кто заведомо проиграет?

— Так а с чего ты взял, что они ставят на них? Тут, мне кажется, бизнес в чистом виде. И на фанатичном дурачье заработать, и на власть надавить. Ведь чем сильнее размах мятежа, тем влиятельнее традиционные для мятежников культы, и тем больше столичной власти приходится с ними считаться. А это в конечном итоге и прямые пожертвования, и торговые привилегии, и немалая доля властных полномочий — сам понимаешь. Ну и когда же это духовенство упускало случай нажиться и приподняться на смуте?

— А может, оно само же её и раздуло для этой цели?

— Всё может быть.