Старушка продолжала буравить меня взглядом, мне это надоело, поэтому я бесцеремонно втиснулась между ней и Ленардом. Туристы мельтешили повсюду, делали фотограммы, а мы сидели и смотрели на храм.
Молча.
- Прости, что не отвечала, - сказала я спустя какое-то время. - Мне было...
- Не до меня, ага.
- Нет, - я покачала головой.
- Разве? - Ленард так ко мне и не повернулся. - Теперь, когда у тебя будет ребенок, второй тебе точно не нужен.
- Что за бред?! - я рявкнула это так, что лархаррка вздрогнула, разразилась очень колоритными эпитетами (хорошо, что я не знаю их языка) в мой адрес, после чего вскочила и отбыла в неизвестном направлении.
- А что, разве не так? - фыркнул Ленард. Я глубоко вздохнула.
- Во-первых... откуда ты все знаешь?
- Да там весь отель все знает. После того, как ты убежала, а Джамира вернулась, они с Гроу орали друг на друга, потом прибежал этот твой Рон, и они с Гроу тоже орали друг на друга (правда, уже тише), потом куда-то ушли, а когда Гроу вернулся один с перекошенной физиономией, я пошел к нему и спросил, что за чешуйня. Ну он мне и сказал, что. Что твои вальцгарды не возили тебя ни в какую больницу после анафилактического шока, и что аборт ты сделать не могла.
Мне захотелось побиться головой о стену. А еще лучше - побить Гроу.
- Он это во всеуслышание сказал?
- Да нет, конечно. Только мне. Но там народ уже такие теории строил, что ни одному сценаристу даже не снились.
- Ладно, - вздохнула я. С этим можно разобраться потом. - Ты поэтому уехал?
- Угу.
- А почему ко мне не пошел?
- Потому что ты не отвечала на звонки. Ну и я решил, что...
- Ленард, то, что у меня будет ребенок, ничего не меняет.
- Разве?
- Для нас - нет, - я подогнула под себя ногу и повернулась к нему. - Или это меняет для тебя?
- Что? - он подскочил на месте и возмущенно уставился на меня. - Нет, конечно!
- Тогда с чего ты взял, что для меня что-то изменилось?
- Не знаю, - Ленард отвел взгляд. - Потому что родной ребенок - это родной. А я...
- Ты тоже для меня родной! - сказала я. - И вообще, может уже пойдем куда-нибудь? Я не хочу словить тепловой удар. Я со своей стороны обещаю, что всегда буду отвечать на твои звонки, а ты обещай, что никогда больше не станешь убегать, не поговорив со мной. Я, между прочим, чуть не поседела в свои двадцать шесть.
- Ты за меня волновалась? - он просиял.
- Ага. И в следующий раз думай об этом, потому что придется объяснять одноклассникам, с какой чешуи у тебя такая седая мама.
Я сказала это, не задумываясь, только наткнувшись на его взгляд, прикусила язык, но было уже поздно. Видимо, в моем случае «дура» - это даже не призвание, а стиль жизни.
- Ленард, я не хотела, - поспешно произнесла я. - Я не это имела в виду... Я просто... просто хотела сказать, что очень тебя люблю, и что сегодня, когда ты исчез, мне стало дико страшно. Я вовсе не претендую на место твоей мамы, и мне не нужно, чтобы ты меня так звал, я...
- Танни...
- Я просто не умею выражать свои мысли, поэтому...
- Танни! - рявкнул он. - Дашь ты мне хоть слово сказать?
Если можно было тактично сказать «заткнись», он это только что сделал.
- Я немножко к этому не готов, - произнес он. - Оказался. Моя мама... она была совсем на тебя не похожа, и... слушай, тебе не кажется, что стоит отложить этот разговор?
- Да, - сказала я, поспешно поднимаясь. - Да, наверное. Ленард вскочил следом, сунул руки в карманы.
- Ну и что теперь? Куда пойдем?
- Гулять. Жариться дальше.
- Только сначала что-нибудь поедим? - предложил он. - Я не обедал.
- Да! - сказала я.
- Ты тоже не обедала?
Я задумчиво посмотрела на небо, вспомнив два подноса.
- Перекусила на бегу.
- Ой, - сказал Ленард, когда мы с вальцгардами направились к спасительной прохладе теневой улочки. - А как ты меня нашла?
В эту минуту я поняла, что Терграна по-прежнему нигде нет. И что я даже не представляю, кто теперь будет кормить Бэрри.
День вышел насыщенно-туристическим. Если честно, я даже не помню, когда у меня в последний раз такой был (наверное, как раз в мою первую поездку в Зингсприд с Леоной и Рэйнаром, который тогда еще не был ее мужем). Как ни странно, но именно достопримечательности Лархарры: центральная площадь, окруженная полуразрушенной стеной, улица стражей, на которой в древности жили местные вальцгарды, рынок, где мы с Ленардом объелись бийей, умопомрачительно вкусным фруктом, от которого языки становятся оранжевыми, фонтан слез и фонтан радости - вымели у меня из головы вообще все посторонние мысли.
Первым делом я заставила Ленарда позвонить тетке и сказать, что он со мной. Как бы ни было велико желание ее игнорировать, я прекрасно понимала, что нужно поставить ее в известность и успокоить. Пока он звонил, я рассматривала свой смартфон и думала, не поинтересоваться ли у Терграна, куда тот так загадочно исчез, но решила, что этого делать не стоит. Собственно, это были единственные посторонние мысли, и были они до начала прогулки, потом мы говорили только о Лархарре и глазели по сторонам. Словом, мимикрировали под самых обычных туристов, чем откровенно наслаждались.
- Клевый был день, - сказал Ленард, когда мы возвращались обратно.
- Очень, - согласилась я.
Даже несмотря на его начало, день был действительно клевый, и я искренне наслаждалась прогулкой, обществом Ленарда и даже вальцгардов. Нам странным образом никто не звонил: ни Бирек, ни Гелла, ни его истеричная тетка. Первые, видимо, решили, что нам просто стоит ото всего отдохнуть, а эсса Мэрдсток, скорее всего, поняла, что требовать от Ленарда вернуться в номер бессмысленно.
- У тебя с ним что-то есть? - вопрос прозвучал так неожиданно, что я даже не сразу отлипла от стекла, в котором высматривала особенности архитектуры Лархарры: у них высотные здания по большей части сужались ввысь.
- С кем? - спросила я, когда поняла, что меня пристально смотрят.
- Ну с этим твоим начальником службы безопасности, который меня нашел.
Я кашлянула.
- М... нет. Ничего.
- Ты уверена? - поинтересовался Ленард. - Я не против в общем-то. Просто хотел это сказать, а то в прошлый раз повел себя как малолетняя истеричка.
Я кашлянула второй раз и снова прилипла к стеклу. О том, есть ли у меня что-то с Терграном, я как-то не думала. А вот он, наверное, думал - если учесть наш последний разговор перед анафилактическим шоком, да и после тоже. Тогда он просто ждал со всеми в больнице, и в общем-то, единственное, что сказал, это: «Я рад, что с тобой все в порядке». Правда, сказал это так, что ни один самый прочувствованный монолог на тему того, как он волновался, сходил с ума и дальше по тексту, не передал бы смысл лучше этих простых слов.