Ник напрягся. И слух напряг. Сердце вдруг забилось так громко, что он испугался, что не расслышит ответ.
– Знакомая, – сказал олигарх, а потом едва слышно добавил: – Может, два тела, а может, одно…
Сердце перестало биться, и от внезапно наступившей тишины зазвенело в ушах. Да, одно тело… девичье тело с лисьей головой, пришитой аккуратными, похожими на красное ожерелье стежками. Еще один тынзян… только изящнее, только опаснее…
А Вероника насторожилась, глянула на девочку-лисичку из-под полуопущенных век, очень внимательно глянула, словно увидела только сейчас. Или только сейчас услышала что-то для себя важное. И Веселов, который, так же, как сам Ник, притворялся спящим, приоткрыл глаза. На мгновение во взгляде его полыхнул белый свет, точно молния. Ник это увидел, а Вероника почувствовала, отстранилась. Сначала Нику показалось, что это от испуга, вот только испуганной Вероника не выглядела, скорее – сосредоточенной.
– Покажи, – сказала она, поднырнула длинным пальцами под термоодеяло, потянула ворот веселовского свитера.
Теперь отшатнулся Веселов, словно обжегся, но и Вероника, и Ник успели заметить не только след от удавки на его шее. Уже не только след…
Наверное, Веселов и сам это чувствовал, потому что усмехнулся кривоватой, обреченной какой-то усмешкой. Нику захотелось завыть в голос от безысходности. Он так надеялся, что то противостояние на базе было последним, что все закончилось – зло повержено, а наши победили.
Не победили наши… не до конца.
– Разберемся, – сказала Вероника решительно. Точно таким же тоном сказала, как когда-то Андрей. Андрей тоже обещал Нику разобраться.
– Не лезь. – Веселов продолжал улыбаться, но это была такая… улыбка. Лучше бы отвернулся, всем было бы легче. – Не вмешивайся не в свое дело.
– Это мое дело. – Она совсем не обиделась на это пренебрежительное «не лезь» и тоже улыбнулась, а потом накрыла ладонь Веселова своей ладонью и спросила шепотом: – Как летается?
Ник не понял, о чем она, что за странный такой вопрос. Ник не понял, а Веселов вдруг скосил на Веронику взгляд и улыбнулся уже почти нормальной, почти человеческой улыбкой.
– Как семь бабок отходило, – сказал весело.
– Вот видишь. – Вероника удовлетворенно хмыкнула. – А это была всего лишь я одна.
– То есть ты будешь круче семи бабок? – Веселов отходил, оттаивал прямо на глазах.
– Однозначно. – Она кивнула, а потом добавила: – Да и ты сейчас не без способностей. Так уж вышло.
– И какие у меня способности?
Прежде чем ответить, Вероника наклонилась, погладила по голове Блэка. Блэк вздохнул, зевнул во всю пасть и подошел к ним с Веселовым.
– Это что вообще такое? – Веселов смотрел на Блэка. Нет, не так. Веселов видел Блэка!
– Это призрачный пес. – Вероника снова погладила Блэка по голове, тот довольно сощурился.
– Призрачный, как… – Веселов вдруг смертельно побледнел, и Ник понял, кого он вспомнил.
– Нет, – Вероника мотнула головой. – Он другой.
– Типа, хороший?
– Типа, да. И ты единственный из команды, кто раньше не мог его видеть.
– Погоди… – Веселов осторожно коснулся кончиками пальцев холки Блэка и тут же отдернул руку. – Ты сейчас пытаешься мне сказать, что я того… экстрасенс?
Вероника улыбнулась.
– До экстрасенса тебе, как до луны пешком, но кое-что ты теперь можешь.
– Видеть призраков?
– Время от времени.
– А остальные? Остальные, что же, видели его раньше?
Она кивнула.
– Все?!
– Да.
– Даже он? – Веселов скосил взгляд на Ника.
– Особенно он.
Наверное, это можно было считать комплиментом и возрадоваться, но Ник был занят. В салоне вертолета находился еще один человек, который видел Блэка. И этим человеком оказался олигарх Тучников. Интересная история! Просто какая-то сходка экстрасенсов!
– Во дела! – сказал Веселов с мальчишеским восторгом.
Дурак! Что может быть забавного в том, чтобы видеть изнанку мира со всеми ее потрохами, монстрами и призраками?! Как можно удивляться и радоваться такой фигне, когда на шее у тебя выплетается и уже начинает затягиваться шаманский тынзян, а где-то внизу, на земле, уже взял след одноглазый мертвый медведь?..
– Но ты круче всех. – Веселов не спрашивал, а утверждал.
– Но я круче многих, – поправила его Вероника.
Скромная. А на самом деле крутая. Уж Ник-то точно знал, кто оборвал связь между Веселовым и тварью, кто дал ему самому время, чтобы закрыть воронку. Как он закрывал эту воронку, отдельная история для анализа, потому что Ник ничего толком не понял и не запомнил. Управление снова перехватил кто-то сильный и решительный, кто-то, кто знал, что нужно делать.
– А рядом со мной опасно. – Веселов вдруг снова помрачнел. Пацан, готовый радоваться всякой фигне, исчез, уступая место тому, кто видел изнанку мира.
– Рядом со мной тоже. – И Вероника не улыбалась. Они смотрели друг другу в глаза, и Нику вдруг стало неловко подглядывать за этим противостоянием.
Первым сдался Веселов: вздохнул и отвел взгляд. Вероника удовлетворенно кивнула и вдруг подмигнула Нику. Выходит, знала, все это время знала, что он за ними наблюдает. Вот же… ведьма.
Но злиться на Веронику не получалось, да и не хотелось. Она ему нравилась. Впрочем, ему нравились все члены команды. Даже Веселов больше не бесил. Призрачная удавка, определенно, делала его сдержаннее и воспитаннее. Черт, как же ее снять?!
– Скоро снижаемся! – сообщил Тучников и снова бросил быстрый взгляд на Блэка.
Ник думал, что вертолет сядет где-нибудь на местном аэродроме. Наверняка ведь в окрестностях Хивуса есть аэродром. Но оказалось, что их доставили прямо в поместье Тучникова. Или как еще назвать все то, что предстало их удивленным взглядам? Посадочная площадка была ярко освещена, захочешь – не промахнешься. И теплые огни человеческого жилища в отдалении. Много огней.
– Вы все устали. – Тучников обвел их внимательным взглядом. – Вы проделали долгий путь и хотите отдохнуть.
– И перекусить! – сказал Гальяно.
– И вымыться. – Веселов снова до подбородка натянул термоодеяло.
Тучников кивнул, соглашаясь с обоими.
– Все будет. Я уже распорядился. Надеюсь, вам хватит часа на то, чтобы перевести дух и привести себя в порядок?
– Что будем делать с ней? – спросил Чернов, кивая на девочку-лисичку. – Она, конечно, стабильна, но ей нужно наблюдение. – В его голосе было раздражение, в вопросах спасения чужих жизней он был непреклонен и категоричен. Ник это уже понял.