Очевидец - читать онлайн книгу. Автор: Анна Богстам cтр.№ 61

Харриет скользит взглядом по ряду книг на самой нижней полке. Тома британского историка Э́нтони Би́вора, автора книг XX века, в частности о Второй мировой войне, такие названия, как Сталинград, Берлин, "Взлёт и падение Третьего рейха" Уильяма Ширера. У Эушена эта книга тоже стоит на полке. На письменном столе лежат груды книг о войне. Одна так и лежит открытая, как будто Кеннета прервали во время чтения.

– "Один в Берлине", – говорит Карин. – Он очень любил эту книгу. Получил ее от меня на день рождения. Это было единственным пунктом в списке желанных подарков. Вот он обрадовался, – глаза ее заблестели от нахлынувших воспоминаний.

– Как здорово, – говорит Харриет. Ей неловко от ощущения приватности, когда она стоит в комнате Кеннета вместе с его матерью. Она толком не знает, что сказать, и продолжает листать записную книжку. Внизу на каждой странице есть маленький рисунок, похожий на какую-то единицу измерения количества. Буквы такие мелкие, что Харриет прищуривается. Почерк неряшливый, но все же кажется, что Кеннет записал даты, время суток и какие-то величины. И инициалы. Харриет кажется, что она различает инициалы Т.Х на нескольких страницах. Это должен быть Тони Хессельгрен. А цифры должны быть временем суток и датами встреч с людьми.

Она листает книжку. Рядом с некоторыми датами встречаются инициалы Н.Э, но похоже, что именно с Т.Х. Кеннет встречался регулярно. Почти всегда вечером. Она пролистывает до 25 августа. Ночь, когда убили Лауру. Судя по записям, Кеннет встречался с Т.Х и 25 августа тоже. В остальном здесь пусто, кроме одной фразы в правом углу на самом верху страницы. Cirkusen cirkulerar Lerviken. Old gcgdu 0dxud.

– Цирк циркулирует по Лервикену. Old – это старый… – Харриет шепчет слова вслух, читая фразу.

– Он все время так пишет, – говорит Карин. – Я не думаю, что это что-то значит. Он ведь был ребенком с особенностями.

Харриет поднимает глаза от страницы.

– Карин, можно я возьму записные книжки на время, если я пообещаю, что верну их вам? – она должна забрать книжку в участок. Даже если написанное невозможно понять, она все равно хочет показать это остальным.

– Можно. А теперь я хочу побыть одна, – вырывается у Карин. – У меня больше нет сил.

– Я понимаю, я возьму с собой этот блокнот и, если мне в голову придет что-нибудь еще, я вам позвоню, – отвечает Харриет. Она чувствует себя дурой, оставляя Карин в комнате Кеннета, и в то же время, она не может там оставаться против ее воли.

Харриет прижимает голубую записную книжку к груди и торопится к Саабу. Она жалеет, что с ней нет Элиаса. Не надо было так настаивать на том, чтобы ехать сюда в одиночестве. Она быстро берет мобильный и шлет ему смс. Можно тебе позвонить? Ответ приходит быстро: Конечно, но я в машине с Ракель. Знай. Харриет перечитывает сообщение. Он предупреждает ее, что он не один, как будто бы между ними существует тайная договоренность. Ей это нравится.

Она звонит ему, как только садится в машину.

– Я только что была у мамы Кеннета, – Харриет кладет блокнот на пассажирское место, прижимает мобильник ухом к плечу и заводит мотор. – Я видела его комнату.

– Хорошо. Нам не удалось там задержаться особенно долго, – он что-то бормочет и Харриет слышит голос Ракель. – Мы были в Лервикене и возвращаемся обратно в участок. И как прошло?

– Было интересно. Тебе надо было бы посмотреть на его комнату, он был с особенностями развития, – машина выкатилась на дорогу, посыпанную гравием и уводящую от серого дома Карин пятидесятых годов.

– Что ты хочешь этим сказать? – спрашивает Элиас.

– Очень интересовался второй мировой войной и фильмами ужасов. Вел дневник или, скорее, делал записи. Со мной тот, в котором самые поздние из них. Последняя запись датирована тем днем, когда была убита Лаура.

Элиас на секунду замолкает.

– И что там написано?

– Цирк циркулирует в Лервикене, а потом буквы, из которых мне ничего внятного сложить не удается.

– Странно, и больше ничего?

– Он отмечал людей, с которыми встречался, время встреч и еще что-то, что мне кажется единицами измерения. В ночь, когда была убита Лаура, есть запись, что он встретился с кем-то, у кого инициалы Т.Х.

– Тони Хессельгрен?

– Именно так я и подумала. Полагаю, что речь идет о покупке наркотиков. Но точно я не знаю. С этим Т.Х. он вроде бы виделся довольно регулярно. Несколько раз попадаются инициалы Н.Э. – Харриет выруливает на шоссе, давит на газ и опускает солнцезащитный козырек. Небо синее, солнце светит со стороны полей, и лучи колют ей глаза.

– Хорошо, Харриет. Есть с чем работать, – говорит Элиас.

Слышен какой-то звук и снова голос Ракель.

– Мне пора. Может, увидимся позже, – он кладет трубку. Харриет откладывает мобильный. Только когда она произнесла все это вслух, у нее возникла еще одна мысль. Буква Н может, конечно, означать много разных имен, но Натали одно из них. Она должна попытаться найти эту Натали. Может, это Лия? Куда она в таком случае делась? Харриет тяжело вздыхает. Кажется, она опять попала в тупик.

Солнце зашло за облако и кажется, что вот-вот пойдет дождь, когда Харриет возвращается в участок с коробкой, в которой лежит пицца. Когда она открывает дверь, видит на ресепшен Леннарта.

– Привет, Харриет, в Хельсингборге был пожар, я ехал мимо и решил заглянуть вместо того, чтобы звонить.

Он выглядит дружелюбно.

– Я все время забываю, что вы, техники, работаете по всему региону, – говорит Харриет.

– Да, и мы работаем все время, никогда не знаешь, каким будет твой рабочий день. Но Хельсингборг все-таки довольно близко. Хуже, если что-то случается в восточной части Сконе или в Блекинге. А где твои коллеги?

– Они были в Лервикене и сейчас должны быть на пути сюда. Пойдем, ты можешь подождать здесь, если хочешь, – говорит она и кивает на дверь.

– Я могу взять кофе и посидеть с тобой, пока ты ешь, – говорит Леннарт и показывает на пиццу.

– А ты сам-то поел? Я с удовольствием поделюсь с тобой.

Леннарт буквально расцветает, и Харриет показывает ему дорогу к кухне.

– Я много раз бывал у вас на собраниях, а вот тут никогда не был, – говорит он и присаживается за один из столиков. Харриет разрезает пиццу на куски – не большие, и не маленькие – в самый раз, ставит тарелки и садится напротив него.

– Что-то случилось? – спрашивает она.

– А ты что, не видела новости? – спрашивает Леннарт.

– Нет, я была слишком занята. А что стряслось?

– Они опубликовали фото, где видны ноги Лауры и кровь на полу возле колеса трактора. Кто-то им должен был прислать снимок. Мы никого не пускали на место преступления. Это совершенно против всех правил, если ты меня спросишь. Сколько человек имеют доступ к делу?