Слон для Карла Великого - читать онлайн книгу. Автор: Дирк Гузманн cтр.№ 32

– Не трогайте людей Павии! Они ни в чем не повинные жители. – Пфальцграф Арно вышел вперед, стараясь сохранить мужество в своем голосе. – Дьявольские козни, которые вы задумали, проделайте со мной. За это я требую безопасности для моих подданных.

В душе Танкмара поднялся гнев. Этот граф болтал слишком много. Он может натравить толпу на слона.

– Я не собираюсь причинять вред неповинным людям, вы это знаете?

– Нет, – ответил пфальцграф. – Я этого не знаю, и я этому не верю. Если вы действительно такой безобидный человек, почему же мы вынуждены были приговорить вас к смерти на костре? Если вы никому не хотите причинить зла, почему тогда мой сенешаль зажат щупальцами вашего демона? Маскарад вам не поможет. Вы – посланец рогатого! Покажите ваше истинное лицо, исчадие ада! – Он перекрестился, и многие в толпе стали подражать ему.

Что говорил этот пфальцграф? Танкмару казалось, что его голова превратилась в осиное гнездо. Пора было прекращать болтовню.

– Замолчите все! Замолчите, или я прикажу демону растоптать вас!

– Ах, так? – Граф Арно упер руки в бедра. – Если у вас действительно есть такая сила, то хотя бы раз продемонстрируйте ее.

Пфальцграф поставил все на карту. Однако слова больше не слетали с его губ, а вокруг носа обозначилась предательская бледность. Танкмар почувствовал огромное желание натравить слона на городского голову. Вот если бы он только знал, как это сделать!

Он спрыгнул с костра. Для того чтобы потянуть время, он не торопясь оделся, пытаясь вспомнить, выполнял ли Абул Аббас по дороге в Павию хотя бы одну его команду.

Но не смог. Своенравие слона было столь же велико, как и он сам. Ни разу он не повернул голову на возгласы Танкмара. Он как будто не слышал приказа своего всадника и игнорировал любую попытку управлять им, тянул ли Танкмар его за уши, толкал или щипал. Как же, во имя Ирмина, он сможет теперь доказать толпе, что имеет власть над этим своенравным животным?

Он встал перед Абулом Аббасом:

– Я сейчас буду заклинать демона. Будет лучше, если вы отойдете на пару шагов назад! – крикнул он толпе. Он взглядом попытался найти в черных глаза слона понимание. Но все внимание гиганта было направлено на сенешаля с амулетом.

И тут Танкмар понял: украшение было тем ключом, который мог бы помочь ему управлять животным. Однако амулет все еще находился в руке человека с вороньим лицом. Он осторожно опустился на колени, так что его голова оказалась на уровне головы сенешаля.

– Сенешаль, вы меня слышите? – прошептал Танкмар, обращаясь к пленнику.

Не ясно было, в сознании ли сенешаль.

– Отдайте амулет, и я пощажу вас, – обратился он к безмолвному шелковому кокону. – Иначе я не смогу больше удерживать слона и он разорвет вас на куски.

Наконец сенешаль сдался. Из черных складок внезапно высунулась рука, послышался глухой голос:

– Возьмите. Если это спасет мне жизнь, пусть он принадлежит вам на вечные времена.

Танкмар схватил амулет и поднял перед Абулом Аббасом. Блеск украшения возымел действие: чтобы взять амулет, слон отпустил сенешаля, который упал на землю головой вниз и не двигался. Танкмар не обратил на него внимания. Он нашел инструмент, с помощью которого мог демонстрировать свою власть над Абулом Аббасом. Хобот сразу же потянулся к подвеске, однако Танкмар вовремя отпрыгнул за пределы его досягаемости. Слон вытянул хобот и испустил мощный трубный звук, в сравнении с которым звук боевого рога императора франков показался бы трелью флейты. Толпа отпрянула еще дальше назад, а вместе с ней и пфальцграф. Он проиграл битву.

Танкмару понравилось чувство власти. Он снова и снова поднимал и опускал амулет перед умоляющими глазами Абула Аббаса и дирижировал головой великана, словно танцующим медведем. Как только слон протягивал хобот к украшению, Танкмар подныривал под ним и появлялся с другой стороны. Он решил, что наградит животное за службу, которую оно ему сослужило, и чем скорее, тем лучше.

Но достаточно фокусов. Люди убедились в его волшебной силе. Так же как и солдаты, которые послушно сложили оружие на землю. Пфальцграф Арно стоял, маленький и бессильный, рядом со своими людьми.

– Эй, вы, там! – Танкмар спрятал амулет в кулаке и указал на главу Павии. – Ваши жизни будут сохранены. Если сделаете то, что я требую, вы никогда больше не увидите ужасного Абула Аббаса.

Арно сделал два робких шага вперед.

– Приказывайте – будем повиноваться.

Танкмар почувствовал вкус победы.

– Сначала освободите животное от цепей. Затем отдайте все, с чем мы вчера пришли в город: лошадей, мулов, одежду, оружие – и добавьте достаточно провианта.

Арно отдал своим людям приказ, и они поспешно кинулись выполнять его. Немного погодя шесть навьюченных лошадей стояли перед Танкмаром. Он приказал привязать все еще находившегося без сознания Исаака к лошади. Затем проверил содержимое сумок, а также хорошо ли закреплены ремни. Кажется, ничего не пропало.

Танкмар сел на лошадь и бросил взгляд на арабов, которые все еще стояли, связанные, возле дров для костра. Хубаиш – лошадиная морда, маленький Санад, Халид – мускулистый здоровяк, Масрук аль-Атар, который поклялся отомстить ему…

– Вот еще что, пфальцграф. Этих людей, – он указал на арабов, – вы можете бросить в тюрьму. Пусть они там гниют целую зиму, а затем пошлите их назад в пустыню, которую они называют своей родиной. Если вы попытаетесь убить их, Абул Аббас вернется и превратит весь ваш проклятый город в кучу обломков. Вы меня поняли?

– Ваше желание будет исполнено, – сказал пфальцграф, и вслед ему раздались арабские проклятия.

Танкмар пустил коня рысью, но вдруг натянул удила:

– Выполните мое последнее пожелание, Арно.

Пфальцграф заставил себя поклониться:

– Все, что пожелаете.

– Принесите мне меч.

Когда воины графа Одольфа наконец прибыли в Санкт-Альболу, врата ада давно уже закрылись. Лишь чад и дым понимались от обугленных руин монастыря.

Две женщины встретили пятьдесят рыцарей там, где когда-то ворота монастыря должны были защищать их от вторжения. Имма и Аделинда совсем выбились из сил. Два дня подряд они копали могилы, хоронили мертвых, читали молитвы. Аббатиса после ужасной ночи в лабиринте умерла.

Горе, грязь и голод наложили отпечаток на монахиню и послушницу. Обычно розовое лицо Иммы стало серым, как рыбная мука. Опустив плечи, она устало отвечала на вопросы коменданта. Боль и печаль отразились и на характере Аделинды. Молча, посерьезнев, послушница отдавала мертвым последний долг. Она работала как угольщик, не произнося ни слова. Имма была благодарна ей за молчание.

Комендант выделил пять человек, чтобы сопроводить обеих женщин в Арль. Длительная поездка верхом, да еще с мужчиной на одной лошади, стала испытанием для женщин и лишь умножила их страдания. Через три дня и две ночи они добрались до города – израненные телом и душой, но живые. Их приняли там как подобает. Слуги архиепископа принесли им свежую одежду и горячую воду в чанах для купания, от которых шел пар. Однако Имма ничего пока не хотела слышать об этом. Она настаивала на аудиенции у архиепископа.