Соловушка НКВД - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Мишаткин cтр.№ 96

— Да здравствует товарищ Сталин!

И по-волчьи завыл, и выл бы долго, но пуля в затылок заставила умолкнуть навсегда.

В ночь на 15 марта Сталин довольно поздно завершил все намеченные дела.

Улегся в жесткую по-солдатски постель. Постарался отрешиться от всего, что мешает уснуть, но лишь стала обволакивать дремота, под самым ухом грохнул выстрел. Дернулся, не сразу понял, что выстрел приснился, вспомнил о завершившемся политическом процессе, который готовил лично, давал по его ведению необходимые указания, отредактировал текст приговора, передовую статью «Правды», в которой расстрелянных назвал сворой взбесившихся собак.

Некоторое время вершитель всех в стране судеб лежал не шевелясь, смотрел в потолок воспалившимися за день глазами.

«Все произошло согласно плану, как было задумано. Нельзя миндальничать с отщепенцами, перерожденцами, посмевшими нам перечить, не соглашаться, сомневаться в нашей гениальности, в которую верит весь народ, назвавший своего вождя вторым солнцем в поднебесье, горным орлом, мудрейшим из мудрейших».

До утра было далеко, можно было продолжить прерванный сон.

«Напрасно сделал процесс открытым, впредь подобную ошибку не повторю. Будем выносить приговоры без присутствия публики, тем более представителей прессы, иностранцев, исключим обжалование, станем ставить к стенке незамедлительно, как произошло в данном случае».

Начальник 12-го спецотдела НКВД Шевелев расписался в акте об исполнении приговора. Промокнул написанное пресс-папье, присоединил к документам процесса. Потянулся, разогнув затекшую спину, затем поднял трубку телефона, отдал приказ отвезти трупы казненных в крематорий, пепел захоронить на полигоне НКВД близ дачи Ягоды, на территории совхоза «Коммунарка».

На следующий день все газеты страны опубликовали информацию о приговоре и его исполнении, отклики рабочих, крестьян, интеллигенции, военнослужащих, деятелей культуры, искусства с одобрением.

Довольно скоро в переводе с немецкого языка вышла книга Лиона Фейхтвангера «Москва. 1937», написанная после посещения писателем СССР, беседы со Сталиным. Фейхтвангеру позволили посетить процесс над Пятаковым, Радеком, привлеченных по делу «Параллельного антисоветского троцкистского центра» — суд мало чем отличался от последующего. Книгу отпечатали внушительным тиражом в рекордно короткий срок.

Весь процесс представлялся мне какой-то театральной инсценировкой, поставленной с необычайно жутким, предельным искусством… Невероятно, чтобы люди с их рангом и влиянием вели работу против государства, которому они обязаны своим положением и постами, чтобы они опустились в то авантюрное предприятие, которое им ставило в вину обвинение. Сталин, обуреваемый чувством неполноценности, властолюбия, безграничной жаждой мести, хочет отомстить всем, кто его когда-либо оскорбил, и устранить тех, кто в каком-либо отношении может стать опасным.

Книга, которую вождь очень ждал, рассердила. Обласканный немец раскритиковал советский строй, культуру, искусство первого в мире социалистического государства, с иронией отметил, что «на каждом шагу в столице, даже в музее на выставке западно-европейского искусства, вывешаны портреты усатого человекам с невыразительной внешностью, слишком часто называемого великим, горячо любимым светочем, учителем, даже божеством, чуть ли не вторым Христом».

Другой почетный гость Советского правительства, в будущем лауреат Нобелевской премии по литературе, Андре Жид издал в Европе книгу «Возвращение из СССР» (1936), которую на русский язык не перевели, мало того, автор был объявлен фашистом за критику царящих в Советской стране нравов и, главное, замечаний о главе правительства, партии. Все его книги тотчас изъяли из библиотек.

Посещавший все заседания процесса Илья Эренбург сделал в потаенном дневнике запись об увиденном, услышанном в Доме Союзов, который издал лишь после смерти Сталина:

Они (подсудимые. — Ю. М.) рассказывали чудовищные вещи, я их не узнавал. Не знаю, как… Ежов добился такого поведения… Вышинский блистал знанием древней истории и уверял, что за две тысячи лет до Бухарина древние римляне загадочно отравляли неугодных сограждан, добился от Николая Ивановича «признаний», что он будто еще в 1918 г. намеревался арестовать Ленина, воскликнул: «Проклятая помесь лисицы со свиньей!»…Сталин не только хотел очернить и убить Бухарина, он хотел уничтожить память о нем.

В прессе Европы, Америки появилась скупая информация о прошедшем в Москве процессе, причиной тому было более важное событие — вторжение немецких войск в Австрию.

* * *

Судьбы вершителей чужих жизней, которые вели следствие и последний в стране открытый политический процесс, оказались трагическими.

А. Я. Вышинский после смерти Сталина лишился всех постов, был отправлен представителем СССР в ООН. 20 ноября 1954 г. скоропостижно скончался от острого нарушения коронарного кровообращения в пригороде Нью-Йорка Гленкове. Супруга, Зинаида Андреевна, утверждала, что мужа убили. Похоронили в Кремлевской стене за Мавзолеем.

В. В. Ульрих умер в 1951 г. в полном одиночестве в номере гостиницы «Метрополь».

А. А. Слуцкий перед отъездом в Узбекистан, где должен был работать наркомом внутренних дел республики, умер 17 февраля в кабинете Фринковского.

Л. Р. Шейнин, после войны помощник главного обвинителя СССР на Нюрнбергском процессе военных преступников, арестован в 1951 г., в заключении пробыл 25 месяцев. Все члены семьи Ягоды подверглись репрессиям.

Жену Иду Леонидовну Авербах постановлением Особого совещания осудили на 5 лет ссылки в Оренбург и 5 лет лагеря, но 16 июля 1938 г. расстреляли.

Сестру Лидию выслали в Астрахань, где вскоре расстреляли. Вторая сестра — Фрида Фридлянд-Ягода погибла в Таниковском лагере, третья — Розалия Шохер-Ягода — в тюрьме.

Отец, Григорий (Гершен) Филиппович (Фишелович), напомнил Сталину о том, что до революции прятал в своем доме подпольную большевистскую типографию, но ответа не дождался.

Вместе с женой Хасей Мовевзон выслали на 8 лет к Каспийскому морю, но свой срок они не отбыли по причине смерти… Лишь только в стране прошли массовые митинги, собрания в поддержку приговора, 4 июня умерла мать вождя — Екатерина Георгиевна Джугашвили, урожденная Геладзе (в узком кругу Кэке). В Тбилиси ждали на похороны единственного сына покойной, двух ее внуков, внучки, но никто из них не прибыл проститься. Сталин опасался мести родственников, сгинувших в ГУЛАГе, старых большевиков — свидетелей своего участия в разбойничьих нападениях на купеческие караваны на горных тропах, помощи земляку другу детства Семену Тер-Петросяну в похищении перевозимых банками мешков с деньгами ^[47]. Старую мать вождя предали земле у церкви Святого Давида на горе Мтацминда неподалеку от грота с могилами Александра Грибоедова и его супруги княгини Нино Чавчавадзе.