Два лета - читать онлайн книгу. Автор: Эми Фридман cтр.№ 4

Мама-француженка, подхватив дочку на руки, идет вперед. Я наблюдаю за тем, как она протягивает представителю авиакомпании посадочные талоны и заходит в коридор, ведущий к самолету. Девочка с опаской смотрит на меня через мамино плечо. Теперь моя очередь. Делаю шаг вперед и чувствую радостное возбуждение, в одной руке посадочный талон, в другой — сотовый. Теперь уже не повернешь назад.

Но тут мой телефон жужжит — входящий вызов. Я останавливаюсь и смотрю на экран. Наверное, мама. Или Руби. Нет. На экране высвечивается: «НЕИЗВЕСТНЫЙ». Я медлю. Кто бы это мог быть? Ошиблись номером? Мама с другого телефона? Ответить? Или пропустить? Вж-жж-вж-жж. Вж-жж-вж-жж. Грузный мужчина с чемоданом раздраженно вздыхает и обходит меня. Он протягивает посадочный талон, чтобы его отсканировали, и направляется к открытой двери. Теперь и другие пассажиры начинают обтекать меня с двух сторон. Я не шевелюсь, как столб среди текущей воды. Вж-жж-вж-жж. Вж-жж-вж-жж.

— Заканчивается посадка на рейс 022, — говорит в микрофон представитель авиакомпании за стойкой и смотрит прямо на меня. Она очень сильно накрашена, на ней аккуратный темно-синий костюм и туфли на высоченных каблуках. — Повторяю: заканчивается посадка…

Мобильник продолжает жужжать. Надо его отключить. Не обращать внимания. Батарейка почти полностью разряжена. До окончания посадки остается всего две минуты. Но… а вдруг? Вдруг это важно? Вдруг, ответив на звонок, я поверну колесо своей жизни в другую сторону?

Представитель авиакомпании смотрит на меня, подняв брови. Мобильник жужжит. Сердце колотится с бешеной скоростью. За окном раздается гром. И…

Я НЕ ОТВЕЧАЮ НА ЗВОНОК. Я нажимаю на кнопку, чтобы прекратить жужжание, и запихиваю телефон в карман худи. Широким шагом двигаюсь вперед, протягивая посадочный талон. Представитель авиакомпании улыбается мне, не разжимая губ. Через открытую дверь бросаю взгляд назад. У выхода на посадку больше никого нет, я последний пассажир.

Со всех ног устремляюсь по коридору с ковровым покрытием, вьетнамки шлепают на бегу. На стенах реклама FedEx, и я снова и снова читаю лозунг «Весь мир вовремя». Из коридора захожу в самолет и резко вдыхаю. В салоне пахнет несвежим кофе, французская речь накладывается на английскую. Стюардессы смотрят на меня, опоздавшую, промокшую, недовольно. Все уже либо сидят, либо пытаются уложить ручной багаж на верхнюю полку. Я радуюсь, что у меня лишь моя надежная сумка-шопер, которую я прижимаю к себе, пока пробираюсь к своему месту.

С тоской понимаю, что оно в середине ряда, между тем грузным мужчиной, что обошел меня при посадке, и француженкой-мамой с дочкой. Темные волосы женщины острижены аккуратным бобом, прямо как у моей мамы. А у дочки светло-русые волосы, как у меня. Только у девочки две милые опрятные косички, а мои волосы некрасиво торчат из пучка на макушке.

Я стараюсь поудобнее устроиться в кресле, скрещиваю ноги, расстегиваю молнию на худи, а стюардессы уже начинают инструктаж по безопасности. Тут из кармана худи доносится жалобный писк, который означает, что телефон умер. Я достаю мобильник и смотрю на пустой экран, меня мучает любопытство. Кто звонил? Даже если этот таинственный человек оставил сообщение, я не смогу его прослушать до тех пор, пока не вернусь в Америку в августе.

Самолет начинает выруливать, сначала медленно, затем все набирая скорость. Я вытягиваю шею: в окно видна взлетная полоса. Похоже, гроза кончилась; стоит тихая ночь, в лужах отражается лунный свет. Странно, что эта перемена произошла так быстро.

— Бортпроводникам и экипажу приготовиться к взлету! — объявляет капитан.

Я откидываюсь в кресле. Сидящий рядом грузный мужчина задевает мой локоть, девочка-француженка всхлипывает — это лишь предвестники того, что будет дальше. Но мне все равно. Самолет уже взлетает. Я оставляю позади все — скучный север штата Нью-Йорк, мамины странности в последнее время. Мои бессмысленные страдания по Хью Тайсону. Сожаление, которое испытываю, когда вижу легкий флирт Руби с мальчиками. Главное сейчас — желание узнать поближе папу.

Двигатели ревут. Кажется, самолет движется быстрее самого времени. Когда мы отрываемся от земли, во мне вспыхивает надежда. Я вспоминаю, что сказала Руби в машине, и моя улыбка неожиданно светится уверенностью. Это судьба, и мое лето будет лучшим.

ХУЖЕ НЕ ПРИДУМАЕШЬ. Я стою в зале выдачи багажа в аэропорту Марсель Прованс, держу чемодан, в плечо врезается сумка. После длинного бессонного перелета во рту сухо, шея затекла, и с каждой секундой настроение все хуже и хуже. Папы нет.

В последнем письме он обещал встретить в аэропорту. Поэтому, сойдя с самолета, я начала высматривать в толпе высокого мужчину с пепельными волосами. Он даже мог бы — в виде шутки — держать табличку со словами «Bonjour ^[3], Саммер!», а я бы обняла его и засмеялась. Но никакой таблички не видно, да и самого папы тоже.

Люди вокруг меня радостно вскрикивают и спешат обнять любимых. Я безучастно наблюдаю, как француженка-мама с дочкой торопятся к мужчине, и он счастливо привлекает их к себе. Я отворачиваюсь и крепче сжимаю пальцами ручку чемодана. Меня одолевают досада и страх. Папа забыл, когда прибывает мой рейс? Папа вообще забыл про меня? Не думай о маминых словах. Не думай о маминых словах.

Толпа постепенно редеет. Время идет. В порыве отчаяния я лезу в сумку и отпихиваю подальше бесполезный мобильник. Хватаю распечатку папиного письма с его адресом и телефоном. Позвонить? А телефоны-автоматы здесь есть? Как они вообще работают? Я устала оттого, что так много сделала сама, оттого что была такой решительной и смелой в аэропорту дома. Я прокачала опыт по максимуму в этой игре, и у меня больше нет запасных жизней.

«Руби», — мысленно взываю я, борясь с подступающими слезами. Вспоминаю, как во время зимних каникул мы с ней сели в поезд до Нью-Йорк-Сити, это два часа езды на юг от Хадсонвилла. Выйдя из здания вокзала в круговерть движения и шума машин, спешащих людей, я захотела свернуться клубочком и спрятаться. Но Руби махнула рукой в перчатке, и к нам, будто по волшебству, подкатило желтое такси.

Я нервно втягиваю воздух. Пожалуй, во мне осталась еще способность действовать. Я медленно иду к выходу и тащу за собой чемодан, а вместе с ним и свои сомнения. Нет вообще никакой уверенности в том, что я поступаю правильно. Окунувшись в прохладу ясного утра, я смотрю по сторонам, по-прежнему ищу отца. Тротуар здесь неуловимо напоминает тот, что остался дома, те же такси, тележки для багажа и беспокойные путешественники. Я делаю робкий взмах рукой навстречу движению, часть меня все еще надеется, что вот сейчас откуда ни возьмись появится папа и меня ждет спасение. Вместо этого рядом со мной, скрипя тормозами, останавливается помятое серебристое такси. Я что, сама поймала такси?