Какое-то время они молча сидели друг напротив друга. Наконец, следователь заговорил дежурно учтивым тоном:
– Здравствуйте, Дарья Александровна. Рассказывайте, где вы были днем в прошлую пятницу?
– Дома.
– Кто может это подтвердить?
– Никто. Муж утром уехал на работу. А я себя плохо чувствовала… по причине критических дней. Поэтому полдня провела в постели. Спала.
– Вы не выходили в интернет и ни с кем не созванивались?
– Нет, только после обеда говорила по телефону с секретарем и парой клиентов.
– Во сколько это было?
– Точно не помню. Кажется, после четырех часов дня.
– Домработница или водитель вас видели?
– Нет. Водитель весь день был с Вадимом, а домработницу я отпустила в четверг на все выходные.
– А сотрудники вневедомственной охраны?
– Я с ними не общалась. Но они могут доказать, что я никуда не выезжала.
– К сожалению, они не могут доказать, что вы не вылезли, например, в окно, не поймали на трассе такси, не съездили к Шарлеруа, не убили его и не вернулись тем же способом.
Дарья глядела на Каплина так, будто пребывала в полной уверенности, что он шутит.
– В общем, алиби у вас нет… – подытожил следователь, откинувшись на спинку стула и тихонько постукивая колпачком ручки по столу.
– А оно мне нужно? – тонкие брови Лисневской надменно изогнулись.
Ее спокойствие и сдержанность его восхищали. Все же ее есть за что уважать, кроме красивых глаз.
Каплин медлил с ответом. Вместо этого спросил:
– Даша, вы занимаетесь спортом?
– Как все, фитнесом.
– Давно?
– Да, почти десять лет. Почему вы об этом спрашиваете?
– Шарлеруа был нанесен один удар ножом в сердце. Нанести его мог как средней силы мужчина, так и достаточно тренированная женщина.
– Ну и что?
Лев Гаврилович снова не спешил отвечать, будто оттягивал этот момент.
– У вас есть адвокат?
– У мужа есть, но я ему не звонила.
– Почему?
– Зачем? Это все какое-то недоразумение. Я надеюсь, вы отпустите меня домой.
Каплин устало вздохнул, подпер лоб рукой и на несколько секунд замолчал. А потом произнес, поглаживая подбородок:
– Дело в том, что ваши отпечатки обнаружены на ноже, которым убили Шарлеруа.
Он достал из сейфа и положил перед ней орудие убийства.
– Что за глупости! Да, я брала в руки какой-то нож, не помню, этот или другой… Но это было давно.
– Зачем?
– Во время ролевых игр… Андрей сам попросил.
Дарья ответила спокойно, с вызовом посмотрев ему в глаза. Судя по всему, Каплин ничуть не смутился.
– Вы что, практиковали садомазохизм? – продолжил он допрос вполне хладнокровно.
– Это не имеет отношения к делу, – категорично отрезала молодая женщина. – Откуда у вас мои отпечатки?
– Когда я приезжал к вам в офис, взял вашу ручку. Вы даже не заметили этого.
– Вор, – фыркнула она. – И как удачно, что отпечатки совпали, правда?
– Так вышло. Для вас это совсем не удачно. Проверяли таким образом не только вас, но совпали именно ваши отпечатки. И, плюс ко всему, похожую женщину видели в день убийства входившей в кондитерскую. Конечно, еще будет опознание, но и одних отпечатков достаточно, чтобы арестовать вас, Дарья Александровна, по подозрению в убийстве Оливье де Шарлеруа.
Допрос длился еще около часа. Каплин что-то спрашивал, Дарья отвечала. Но поскольку ответы эти звучали преимущественно как «нет», «не знаю» или «не помню», Лев Гаврилович неожиданно вышел из себя. Ударив по столу, он воскликнул:
– Да что это такое! Ничего не помните, не знаете. Вы издеваетесь?
– Это вы издеваетесь! Я устала и хочу есть! Оставьте уже меня в покое! Можно было арестовать меня дома, а не на работе при клиентах? Теперь эта новость облетит газеты и весь интернет. К чему эта публичная порка?
Нервы начинали сдавать у обоих. Дарья готова была расплакаться. Когда он подавал ей стакан с водой и их пальцы на миг соприкоснулись, она нервно отдернула руку. Немного жидкости расплескалось на ее платье. Поставив так и не тронутый стакан на стол, Лисневская уже передумала лить слезы. Изящным жестом она убрала за ухо светлую прядь волос и принялась теребить маленькую золотую сережку.
– Даша, скажите прямо, это вы сделали?
Лев Гаврилович посмотрел на задержанную с сочувствием.
– Если я поклянусь, что не убивала, вы мне поверите? – она иронично скривила губы.
Каплин отрицательно покачал головой.
– Тогда зачем спрашиваете?
– Просто мне хочется вам верить, а я не верю. Совсем.
Лев Гаврилович какое-то время молча смотрел на нее, а потом отвернул лицо к окну.
– Вы, наверное, все думаете, когда же я вам деньги начну предлагать… – неожиданно почти промурлыкала Дарья.
– Признаться, была такая мысль.
– Вы такой скучный и честный, что вам даже себя нет смысла предлагать, а не то, что деньги. Будете очень хотеть, но все равно откажетесь, – она пренебрежительно закатила глаза.
У невозмутимого Каплина брови удивленно поползли вверх.
– Видели б вы свое лицо. Как оно вытянулось!
Молодая женщина язвительно хмыкнула.
Нянчиться со строптивыми красотками не входило в планы Льва Гавриловича, поэтому данный выпад он просто проигнорировал. Лишь выдержал паузу, ожидая следующего действия спектакля. Но никаких новых колкостей не последовало.
– Под залог, я так поминаю, у меня тоже нет шансов выйти? – уже серьезно и по-деловому спросила она.
– Преступление, в котором вы обвиняетесь, квалифицируется, как тяжкое. В таких случаях порог залога составляет пятьсот тысяч рублей. Вы сами, ваш адвокат или родственник можете обратиться с ходатайством в суд, и, возможно, вас выпустят под залог денежных средств или имущества. Но имейте в виду, что сумма залога по суду может составить и несколько миллионов. За убийство, как правило, так и будет. Если вообще добьетесь такой поблажки. Так что мой вам совет – позвоните адвокату. Или хотя бы мужу, – сухо сказал мужчина.
На долю секунды появившееся на ее лице выражение растерянности в следующее мгновение сменилось ледяной маской.
– Сегодня муж уехал в командировку за границу. В поездках он отключает мобильный и пользуется другим номером, которого я не знаю. Он вообще не посвящает меня в свои дела. Я даже понятия не имею, куда именно он поехал и надолго ли.