Броня Балтики - читать онлайн книгу. Автор: Илья Дроканов cтр.№ 41

Он вернулся на место и мимоходом заметил, что дальний угол стола и поверхность тумбы для книг покрыты слоем пыли. «Вот и результат действия солнечных лучей: высветилось то, что серым днем скрывается от взгляда, – думал Стрельцов. – Недаром говорят “За ушко да на солнышко!” – на солнышке-то все видно. Надо распорядиться, чтобы в кабинете прибрали».

С этой мыслью он сел и вернулся к прежнему занятию – чтению боевых документов. Он любил анализировать полученные из разных источников сведения. Уметь формулировать верные выводы из собранной массы фактов и гипотез, предсказать точный ход событий в будущем – это искусство профессионалов. И награда в нелегком труде может быть только одна – осознание того, что когда-то ты оказался прав. Иногда такая правота вдруг оказывалась горькой. Впрочем, Стрельцову в дни напряженной работы было некогда погружаться в сентенции. От разведчика всегда ждут дела и только дела, выражавшегося в конкретных боевых результатах.

Он взял в руки донесение агента «Фридриха», представившего полученный от знакомого германского полковника важный документ:

Ориентировка для командования штабов 8-й и 10-й армии Рейхсвера: «2 сентября русские сдали Белосток и оставили Гродно. Таким образом, линия их обороны передвинулась на восток – по рекам Неман-Буг. Верховный Главнокомандующий русских войск, великий князь Николай Николаевич, в результате летних 1915 года поражений, по нашим данным, впал в подавленное состояние и в настоящее время не имеет четких планов по улучшению ситуации на Восточном фронте. Известно, что он отдал команду готовить новый рубеж русской обороны в районе глубоких тыловых городов Курск и Тула. Начатая по его инициативе кампания переселения местных жителей из прифронтовых районов в глубь России продолжает сгонять тысячи людей с насиженных мест. Эта кампания уже привела к катастрофическим последствиям: массы людей, в основном евреев, тотально подозреваемых в шпионаже в нашу пользу, необходимо обустроить на новых местах, обеспечить питанием и по медицинской части, что ложится дополнительной нагрузкой на системы государственного управления. Наши источники докладывают об опасности возникновения эпидемий холеры и тифа на тех же дорогах, по которым на театр военных действий продвигаются войска резерва и пополнений.

3 сентября Государственная Дума, все более и более переходящая в оппозицию государю, распущена на каникулы.

5 сентября русский царь принял на себя обязанности Главнокомандующего армией, а великий князь Николай Николаевич получил назначение на Кавказский фронт. В политических кругах России, претендующих на большую политику, перемены в руководстве военными действиями были восприняты неоднозначно. Один из представителей этих кругов, министр землеустройства Александр Кривошеин, в своем окружении высказался следующим образом: “Россия переживала и более тяжелые времена, но никогда не было времени, когда бы все возможное было бы сделано для усложнения уже невозможной ситуации… Мы сидим на бочке с порохом. Нужна единственная искра, чтобы все взлетело в воздух… Принятие императором командования армией – это не искра, а целая свеча, брошенная в пушечный арсенал”. О нежелательности такого решения в руководящих государственных кругах России говорили давно, тем не менее русский царь принял решение возглавить армию в минуты поражений и взяться за исправление дела, уже практически, по нашим оценкам, безнадёжного. Одним из первых распоряжений нового Главнокомандующего стал запрет на проведение принудительной эвакуации, начатой прежним главнокомандующим, что следует учесть при планировании операций в глубоком тылу русских войск с целью нарушения функционирования тыловых коммуникаций и возбуждения паники в русском тылу.

Направляю для оперативного использования.

Начальник Отдела III-b Генерального Штаба полковник Николаи».

«Неладные дела творятся в родном отечестве, если германец так хорошо осведомлен о том, что происходит при Дворе, в Ставке, в правительстве и в оперативном тылу, – прочитав сообщение своего надежного источника, думал опытный разведчик. – Это весьма печально. Но куда отправить полученные сведения? Кому? Министру двора Фридериксу? Старик не поймет, сочтет за вмешательство в святая святых! Генерал-квартирмейстеру Генерального Штаба? Тоже вопрос, как там разделят сведения на придворные и оперативные? Не получилось бы, что все положат под сукно, а это вполне возможно!» – Стрельцов положил сообщение поверх других бумаг и решил, что скроет имя источника, информацию о неладной ситуации с эвакуацией направит в Ставку, а сведения о положении в верхах просто похерит: в этих верхах и так обо всем знают.

Следующей в стопке документов лежала сводка штаба Западного фронта: «8 сентября войска германской Неманской армии форсировали реку Свента в районе города Оникшты и перешли в наступление на город Свенцяны в обход Вильно с севера. 9 сентября началась наступательная операция 10-й германской армии: кавалерийская группа генерала Гарнье в составе шести кавалерийских дивизий вошла в брешь во фронте русских войск и развернула наступление в направлении Свенцяны – Молодечно с задачей овладеть районом Вилейка, Молодечно, Сморгонь и выйти в тыл нашей 10-й армии генерала Радкевича».

В агентурном донесении штаба Западного фронта сообщалось: «2 сентября. Германское командование начало перегруппировку и перебрасывает 10-й армейский, резервный и гвардейский корпуса со своего Восточного фронта в Бельгию для усиления войск, противостоящих атакам французов в Шампани».

Илья Иванович задумался. Три корпуса противника, о которых шла речь в донесении, в свое время были выведены из Западной Европы и воевали на Русском фронте почти полгода – с апреля. Он прекрасно помнил, что об этом докладывал в донесении агент «Учитель». Интересно, сможет ли источник теперь зафиксировать движение эшелонов с войсками в обратном направлении, с Востока на Запад?

Очевидно, что немцы тасуют самые боеспособные части, словно карты, перебрасывая их с одной стороны на другую, а затем обратно. В данном случае их разведка правильно оценила обстановку на Восточном фронте, где русская армия начала переходить к окопной войне и создавать труднопроходимые эшелонированные позиции. Видимо, в Берлине сочли, что русских контрударов не предвидится, если не брать во внимание небольшой приморский участок Северного фронта, на котором сплошная линия обороны еще только создается. В то же время во Франции союзники по Антанте пытаются атаковать германские войска на севере и выкурить «бошей» из окопов. Конечно, Берлинскому Генштабу там и пригодятся корпуса, выведенные из Прибалтики.

По всему выходит, что агентурным данным разведки Западного фронта можно доверять. А вот по донесению, полученному от своей агентуры, у полковника возникли сомнения. Семья контрабандистов, точнее – агентурная пара «Дружная», как они проходили по учетам Главного управления Генерального Штаба, после возвращения из тыла противника подготовила обстоятельный доклад. Согласно сведениям, собранным парой в немецкой военно-морской базе Либава, противник в ближайшем будущем намерен возобновить операцию по прорыву кораблей в Рижский залив.

Стрельцов понимал, что именно такое мнение господствует в штабе Балтийского флота. Вице-адмиралу Канину и его ближайшему окружению кажется, что немцы вот-вот соберутся силами и вновь пойдут атаковать Ирбенский пролив, поэтому командование в Гельсингфорсе с удовлетворением восприняло бы доклад контрабандистов. Но Илья Иванович исходил из тех соображений, что германский Генштаб на сегодня явно удовлетворен итогами летней кампании на Восточном фронте, где в результате наступления германских и австро-венгерских войск русская армия оставила огромную территорию и отошла за линию Митава-Барановичи-Черновцы. Новых крупных наступлений германцами не планируется. Поэтому-то появилась возможность снять часть освободившихся сил с Восточного фронта и направить на Западный. В свете происходящих событий и флот противника на Балтийском море вряд ли в сентябре-октябре предпримет активные действия. Опытный разведчик доверял своему оперативному чутью, которое давало повод для сомнения в достоверности сведений, добытых агентурной парой «Дружная». Он решил, что потребуется их обязательная и срочная перепроверка через другие источники. В разведотделении Балтфлота стараниями его сотрудников такие возможности имелись. Решив действовать, Стрельцов вызвал к себе Ренгартена и Тихонова.