Прощальный подарок Карла Брюллова - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Алейникова cтр.№ 29

– Лена… – дрожащим то ли от страха, то ли от смущения голосом проблеял Николай Михайлович.

– Да, брось, стоит ли так волноваться? Ну, выставил себя старым, безмозглым идиотом. Кстати, знаешь, как она тебя ласково называет? «Мой пингвин».

– Почему пингвин? – не удержался от вопроса Николай Михайлович.

– Может, потому, что жирный и напыщенный? Впрочем, иногда она тебя «оленем» называет. Тоже объяснить почему? Потому что рогатый. У нее, помимо тебя, еще и молодые мальчики бывают. Вот, например, юный мускулистый красавец, они с ним топлес на пляже. А вот еще, мирная сцена дома на диване, вы с ней на этом же диване кувыркаетесь или она тебя домой не зовет? А вообще не бери в голову, – отмахнулась Елена Олеговна, глядя на пришибленного горькой правдой супруга. – Это просто житейские мелочи. И кстати, поскольку я вылетаю в Испанию раньше, мне пришлось забронировать себе другой номер, у них оставались только люксы. А ты с ребятами можешь остаться в нашем, двухкомнатном, – выкатывая в прихожую чемодан, рассказывала Елена Олеговна. – И еще, после Испании я на две недели задержусь во Франции. Согласись, это справедливо. И наконец, последнее, если ты еще хоть раз в жизни позволишь себе закрутить интрижку, я уничтожу твою жизнь, твое имя и имя твоей семьи. Я раздавлю вас, как тараканов. Раздавлю и разорю. – Глаза Елены Олеговны сверкали таким гневом и такой беспощадной яростью, что Николай Михайлович первый раз в жизни по-настоящему испугался. Но окончательно его добили два безобидных слова, которые жена шепнула ему на ухо:

– «Старый процентщик». Я его сожгу, – добавила она нормальным голосом. – Чао.

Жена ушла, хлопнув дверью, а потрясенный Николай Михайлович остался стоять посреди прихожей. А когда очнулся, бросился в комнату. Маленького безобразного пейзажа с коровами как не бывало.

– Сука! – прокричал не своим голосом Николай Михайлович, бросаясь к окну.

Жена, словно услышав его вопль, подняла вверх лицо, улыбнулась ему, помахала рукой, села в машину и захлопнула дверцу.

Когда Николай Михайлович смог наконец-то дрожащими руками распахнуть окно, ее уже и след простыл.

– Гадина! Стерва! Ну, погоди! Подобрал… побрякушки… да я сам раздавлю!.. А эта? Пингвин? Олень? Ну, погоди, мерзавка! Я тебе устрою зоопарк! – Метался по комнате обманутый любовник и покинутый муж. – Но сперва надо вернуть картину. Нет! Ленка с ней ничего не сделает, она же сказала: «если еще раз». Сперва надо разобраться с этой предательницей, с этой развратной дрянью. С этой… с этой… Мессалиной! С этой… блудницей, с этой потаскухой, с этой… – Тут запас эпитетов снова иссяк, и Николай Михайлович, накинув пиджак, прихватил ключи и вылетел из квартиры, подгоняемый жаждой мести.

В машине Николай Михайлович несколько остыл и призадумался. А ведь если эта дрянь изменяла ему с молодыми смазливыми типами, явно нищими и безродными, ведь она же могла их навести на его квартиру. Лилька бывала у него пару раз, когда семейство было на отдыхе.

Николай Михайлович вспомнил жадные взгляды, которыми она пожирала обстановку, картины, антикварные безделушки и прочее. А сколько раз она требовала, чтобы он подарил ей принадлежавшие жене драгоценности или купил такие же?

А стоит ли соваться к ней самому, не умнее ли будет сообщить эти сведения полиции? Пусть сперва с нею поработают профессионалы, а уж потом…

Николай Михайлович захлебнулся в радостном предвкушении. Потом он вышвырнет эту мерзавку на улицу, на помойку, на… На панель! Именно на панель, там ей и место!

План мести был готов, и Николай Михайлович достал мобильный телефон, собираясь набрать номер того молодого человека, что был у него сегодня в аудитории, когда увидел идущего прямо перед капотом своего сына. Андрей шагал через дорогу, не глядя по сторонам.

Николай Михайлович хотел окликнуть его, начал открывать дверь машины, но светофор переключился, сзади начали нетерпеливо сигналить, пришлось ехать.

Андрей в городе. Как? Почему? Почему он не сообщил им? Что вообще происходит?

Первым порывом Николая Михайловича было позвонить жене, но тут он вспомнил о ссоре. Ах, как все не вовремя. Как странно. Надо подумать.

Да, сперва надо позвонить оперу, а потом уже заняться семейными делами.

– Добрый вечер, Никита Сергеевич, Пичугин беспокоит, – дождавшись ответа, проговорил Николай Михайлович. – У меня есть для вас информация, надеюсь, важная. Нет, нет. Встречаться необязательно. Но дело в том… Помните, я говорил вам о моей знакомой, Лилии Вербинской? Да? Так вот сегодня мне стало известно, что она в последнее время вела беспорядочный образ жизни, встречалась с разными сомнительными типами. А дело в том, что Лиля на протяжении всего нашего знакомства проявляла весьма болезненный интерес к драгоценностям моей жены. Нашему образу жизни, коллекции живописи. Нас с Лилей связывали личные отношения, но я никогда ничего ей не обещал, наоборот, сразу объяснил, что женат и менять свою жизнь не готов. Но, мне кажется, в последнее время ее, так сказать, аппетиты возросли. Она стала требовать все более дорогих подарков. Намекала на покупку квартиры. Конечно, это все делалось тактично, но все же… согласитесь, искренние отношения не могут строиться на подобном материальном подходе. Это даже в некоторой мере непорядочно. И потом все эти отношения за моей спиной… Я думаю, кто-то из них вполне мог, ну, вы понимаете…

«Ах ты старый, похотливый дурак», – думал Никита, выслушивая путаные, противоречивые заявления Пичугина.

Искренние отношения? Связался с молодой девицей за спиной у жены, а сам об искренности толкует.

«Люди, люди, есть ли среди вас порядочные?» – вздыхал разочарованно Никита, но информацию Пичугина к сведению принял.

7 ноября 1972 года, Ленинград

– Товарищи, мне радостно отметить, что мы, художники города-героя Ленинграда, как и весь советский народ, с честью и достоинством встретили пятьдесят пятую годовщину Великой Октябрьской революции! Группой художников города, в том числе и мною, была разработана и воплощена в жизнь единая концепция убранства всех четырнадцати районов города, и была она выполнена на должной высоте, товарищи! И эта маленькая задача, как и те масштабные большие задачи, поставленные перед советскими художниками, как и перед всем советским народом на двадцать четвертом съезде партии, задачи, поставленные партией и правительством, важные, грандиозные, задачи свободного творца, не скованного капиталистическими и буржуазными предрассудками! Задачи по отражению нашей с вами социалистической действительности должны быть выполнены с полной отдачей, с приложением всех наших талантов, сил, возможностей!

Слова Михаила Андреевича Пичугина звучали горячо, искренне, и сам он, собранный, подтянутый, с искрящимися глазами, словно рвущийся с трибуны в жизнь, был истинным воплощением советского художника. Член Союза художников, лауреат нескольких государственных премий, в недалеком будущем, вероятно, председатель Ленинградского отделения Союза, признанный мастер социалистического реализма, представитель прославленной династии ленинградских художников, кто же, как не он, должен был выступить на торжественном заседании, посвященном пятьдесят пятой годовщине Октябрьской социалистической революции?