Железо, ржавое железо - читать онлайн книгу. Автор: Энтони Берджесс cтр.№ 88

– Когда вы меня отпустите?

– Надеемся, что скоро. Все зависит от того, как быстро раскошелится ваша супруга. Эти деньги пойдут на справедливое дело. Наш девиз «Уэльс – для валлийцев».

– Сколько?

– Наши руководители требуют десять тысяч. Это немного, но, как говорится, с миру по нитке…

– Она не станет платить, – просипел пятидесятилетний мистер Гоулайтли, страдавший астмой. – Но даже если и согласится заплатить, какие вы можете дать гарантии? Я слышал, что такого рода вещи происходят, но не здесь.

– Здесь мы только начинаем. Она заплатит, будьте уверены. Хотите чашку чаю? Простите, ужина предложить не можем. Вы ведь в это время ужинаете, верно? Придется ограничиться сухариками.

– Должен вас предупредить, – сказал мистер Гоулайтли, – что я диабетик.

– Значит, сахару вам в чай не класть?

– Это значит, что мне необходимы инъекции инсулина, если вам известно, что это такое.

– Знаем, слыхали, верно, Джек?

– У младшего Робертса то же самое. Ему тоже уколы нужны. Сбегаешь в аптеку, приятель?

– У вас нет рецепта, – сказал мистер Гоулайтли.

– Да, жаль. И доктора поблизости нет. Придется обойтись без уколов.

– В таком случае получите труп вместо денег, – сказал мистер Гоулайтли.

– Вот это нам ни к чему. Почему мы должны вам верить? Может, это хитрый ход.

– Не хотите – не верьте. Скоро сами убедитесь.

– Да, неудачный мы сделали выбор. Что скажешь, Джек?

– Завяжите этому придурку глаза и отвезите его туда, где мы его взяли. Первый блин комом. Не всегда же везет.

Валлийцы пока еще не очень понаторели в деле террора, но начинали делать успехи на этом поприще. Доктор Льюис, единственный дневной посетитель трактира, пересказывал Реджу статью в «Вестерн мейл» об ограблении ломбарда в Тредегаре. Хозяин-еврей хотел ударить одного из грабителей чучелом аллигатора, но, замахнувшись, упал замертво – от инфаркта.

– Вы неважно выглядите. Надо вам прописать что-нибудь тонизирующее, – сказал доктор.

– Да нет, я себя нормально чувствую, – ответил Редж.

– Что значит нормально? Вокруг теперь все ненормально. Куда мы идем, черт его знает. Мы не видим будущего, а прошлое окружаем романтическим ореолом. Живем в атомную эпоху, но никто толком не знает, что это такое. Разжигаем войны по мелочам, потому что боимся большой войны. Слишком много малых народов требуют независимости, а принимается в расчет мнение только двух держав. И этот ваш нелепый романтический поступок. Какое нам дело до короля Артура, даже если он и существовал когда-то? Вы вообразили себя титаном в духе Микеланджело, разящим мечом язычников, посягнувших на римское христианство. Кстати сказать, христианство довольно безнравственное, с вечно враждовавшими друг с другом епископами и императорами. От великой империи не осталось ничего, кроме прогнившей системы. Рим лихорадило от безденежья, пороков, восстаний рабов. Империя была обречена. И варвары ее одолели, так уж распорядилась история. Потом и они приняли христианство – выходит, король Артур зря старался. Кельтам была отведена только одна роль в истории – передать слово Божие тевтонам. Британские кельты не способны править самостоятельно, шотландцам с ирландцами это тоже не по плечу: они романтики и балаболы, им лишь бы пить да петь. А король Артур, в существовании которого лично я сомневаюсь, скорее всего, страдал сифилисом и в бой ввязался, чтоб быстрее свести счеты с жизнью. Заранее ведь знал, что проиграет. Тьфу.

– В те времена сифилиса еще не было, – заметил Редж.

– Все одно: старая развалина и рогоносец. А поиски святого Грааля и священного копья – не что иное, как сказки о снадобьях от неурожая и импотенции.

– Вам бы на митингах выступать.

– Кто, по-вашему, выковал меч для Аттилы, или Артура, или для любой другой бряцающей оружием свиньи? – не унимался доктор. – Кельты сами захватили эту землю и загнали ее коренных обитателей в рудники, заставив ковать оружие для новой расы господ. Их низкорослые смуглые потомки до сих пор клепают велосипеды. Гунны ни в какое сравнение с кельтами не идут – жили грабежом, жрали конину, пили кобылье молоко, ремесел не знали, только насиловать и убивать умели. А теперь эти самозванцы «Сыны Артура» размахивают ржавым мечом во имя мифической эпохи, в то время как, повторяю, единственной серьезной проблемой является противостояние между янки и русскими. Ну на кой черт вам эта железка?

– Должны же оставаться романтики.

– Ну да, так же как астматики и сифилитики. Восславим туберкулез, породивший последние стихи Китса, и сифилис творца Девятой симфонии. Запомните мои слова: романтические идеи всегда ведут к разочарованию, а там и до насилия рукой подать. Так и возникает террор ради террора. У Ирландской республиканской армии хотя бы своя история, ей все такси в Белфасте принадлежат. Но Уэльс от такого избави боже! Объясните, чего они хотят: насильно ввести язык, пригодный только для песнопений, и отгородиться от окружающего мира? Главное противоречие нашего времени, хотите вы этого или нет, существует между личностью и коллективом, а под коллективом я подразумеваю не только мощное государство, но и международные картели. Презираю этих бессовестных скотов, которые любезно снабжают меня бесплатными образцами новых лекарств.

Доктор Льюис прикончил уже третью порцию виски и потребовал следующую.

– Вы сегодня не в духе, – наливая, заметил Редж.

– Не в духе? Я хотя бы лечу больных, пытаюсь, во всяком случае. Нянчусь с телесными оболочками, в которых обитают души. Тело – сложнейший механизм, а вот душа – нет. Души теперь штампуют на конвейере, два великих сообщества, Америка и Россия. Болванка одна, да шляпы разные. Все их разногласия состоят лишь в том, какой фасон души навязать людям, чтоб потом скормить эти трафаретные души всеядному Молоху. – Выпив еще, доктор спросил: – Ваша жена по-прежнему гремит на барабанах и цимбалах?

– Не вижу связи между ней и Молохом.

– Никакой связи. Хотя при желании всегда можно найти связь одного явления жизни с другим. Беременность протекает нормально, выкидыш ей не грозит. Она может продолжать музыкальные занятия, только бы не спутала свой собственный живот с барабаном.

– Она может съездить в Израиль?

– А что мешает ей съездить в Израиль? Солнце и апельсины полезны, даже очень. Почему бы ей не родить ребенка в Израиле? – Он мутными глазами взглянул на Реджа. – Да и вам солнце не повредит. Продайте этот трактир кому-нибудь, кто действительно для этого создан. По-моему, вам пора возвращаться в большую жизнь.

– Для чего? Преподавать испанский?

– Почему бы и нет? Или, скажем, любой язык, па котором говорят евреи. Мир гораздо шире валлийского трактира. Вам, наверно, покажется это забавным, – задумчиво произнес доктор, – но мне бы очень хотелось принять роды у вашей жены под сенью цитрусов в цвету.