Нежный цвет чертополоха - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Милях cтр.№ 41

Навестив утром своего венценосного сюзерена, Генрих застал Филиппа в постели:

– Ну как там себя чувствует наш дорогой Ричард? – спросил король.

– Похож на побитую собаку, – усмехнулся граф.

– Не зря я вчера подливал ему вина, – улыбнулся Филипп, но тут же, прикоснувшись к голове, поморщился. – Правда, и сам несколько перебрал… Да, сложновато придётся Ричарду сегодня на турнире, – хмыкнул французский монарх и задумался. – Полагаю, он захочет провозгласить королевой любви и красоты ту девушку… Ну как её?

– Франческа де Вандом, – поспешил уточнить Генрих, и кисло скривился. – Да, девчонка хороша, но довольно строптива…

– Как я понимаю, ты уже пытался получить её благосклонность, но видимо не совсем удачно, – догадался Филипп и засмеялся. – Ты меня удивляешь! Перед тобой ещё ни одна крепость не могла устоять.

– И эта бы не устояла… – недовольно поджал граф губы. – Но вчера Ричард вдруг обратил на Франческу внимание. И я не посмел переходить королю дорогу…

– А зря… – пристально взглянул Филипп.

– Вы хотите… – нерешительно заговорил Генрих.

– Прекрасная дама – отличный повод сбить спесь с нашего друга, – улыбнулся король и тут же строго добавил. – Хочу, чтобы этот турнир Ричард покинул побитым львом.

– Постараюсь, Ваше Величество.

– Постарайся, дорогой кузен! Моя признательность не будет знать границ. Тем более я намерен вручить победителю хорошую награду, – и Филипп многозначительно взглянул на графа. – Надеюсь, она достанется тебе, а не нашим соперникам.

Поклонившись, Генрих покинул покои короля и, в преддверии столь значимого состязания, решил размяться. Граф незамедлительно послал за ле Ферроном, но за телохранителем увязался и Тибо, мальчишке не терпелось помахать мечом, и рыцари дружной компанией пошагали к ристалищу. Оказавшись на месте, Генрих хотел было приказать подать ему коня, как заметил удаляющуюся фигурку Франчески.

Накануне, весь вечер наблюдая за девушкой, граф втайне злился. На этот раз ветреная прелестница старательно избегала его взглядов и дарила всё своё внимание Ричарду. И теперь, желая взять реванш, Генрих оставил Тибо с ле Ферроном, а сам устремился за Франческой. Марсель тоже заметил девушку, и, когда граф направился за ней, рыцарь, с беспокойством проводив господина глазами, нахмурился. Юный сюзерен между тем настойчиво требовал от телохранителя показать ему новые удары, но ле Феррону было не до того, и, отыскав Леона, рыцарь вручил Тибо заботам оруженосца, и тоже последовал в сторону сада.

Скрывшись за зеленью кустов, Франческа сбавила шаг и, наслаждаясь окружающей красотой, неторопливо брела по дорожке, когда её нагнал Генрих.

– Какое сегодня замечательное утро! – окликнул девушку граф. – И замечательно оно тем, что я встретил вас, моя прекрасная Франческа. Вы совсем забыли обо мне? – грустно улыбнулся мужчина.

– Хотела бы забыть… Особенно о вашем непристойном предложении, – гордо вскинув носик, не желала останавливаться девушка, и рыцарь пошагал рядом.

– Почему же непристойном? Разве предлагать любовь, постыдно? – заворковал он.

– Вы предлагали мне не любовь, а грех.

– Милое дитя, – Генрих перегородил ей дорогу и нравоучительным тоном проговорил. – Влюблённые не могут совершить грех. Грешно – не любить.

– Вы истинный змей-искуситель, – зло прищурилась Франческа. – Но в одном вы, пожалуй, правы, между влюблёнными нет греха… Но я вас не люблю! – метнула она гневный взгляд и попыталась обойти мужчину, но он не собирался отступать:

– О, жестокая! – улыбнулся граф. – Завлекла в сети, напрасно обнадёжила и, разбив сердце, мучительно меня терзаешь. Наверное, мне придётся обратиться за справедливостью к «суду любви ^[21]», – шутливо пригрозил Генрих, но Франческа испугалась не на шутку.

На подобных судах велись своеобразные диспуты – тенцоны ^[22]. Рассмотрению обыкновенно подлежал какой-нибудь тонкий любовный вопрос. Если стороны не могли прийти к соглашению, в спор вступали влиятельные дамы-председательницы, они-то и выносили приговоры. А в землях Шампани на таких судах председательствовала матушка Генриха…

Не так давно Францию облетело известие о показательном деле. Один рыцарь призвал к ответу бывшую любовницу, которая выйдя замуж за другого, отказала ему в близости. Так суд встал на сторону обвинителя и обязал даму оказать горячему кавалеру свою благосклонность.

«Да, графиня вполне может снизойти до страданий «несчастного влюблённого», особенно если все сочтут, что я давала Генриху подобные посылы», – в панике подумала Франческа, уже сожалея о своём легкомысленном поведении.

– Вы ошибаетесь, я вовсе не завлекала вас, – надув губки, возмутилась она.

– А ваши взгляды, ваши улыбки… – зашептал Генрих, словно сетью опутывая жертву, впрочем, то была не сеть, а сильные мужские руки. Девушка задрожала, но вовсе не от страсти, как подумал граф, а из боязни. – Сегодня на турнире я провозглашу имя прекрасной дамы… – мужчина сделал многозначительную паузу и произнёс. – Франческа… Моё сердце тает от одного вашего имени… А ваш поцелуй и вовсе унесёт меня в райские кущи, – сладко выдохнул он и в следующий момент впился в манящие нежные губы.

Сдавленная железной хваткой, Франческа замерла, но, к своему изумлению, не почувствовала ничего похожего на то, что творилось с ней в объятиях ле Феррона. Твёрдые губы Генриха захватили трепетные лепестки её уст, и, заперев в тисках, не оставляли девушке ни шанса на сопротивление. Поцелуй графа был жадным и властным, но ощущая, как хозяйничает с её губами Генрих, бедняжка испытывала даже некую брезгливость. Ей ужасно хотелось выгнать его змеиный язык из своего рта, и все помыслы благородной леди были заняты лишь этой идеей. Наконец мужчина выпустил её губы и, наклонившись к шее, скользнул ладонью к груди. В тот же миг Франческа высвободила руки и, оттолкнув графа, со всего маха залепила ему звонкую пощёчину.

Генрих от неожиданности оторопел, а девушка, желая вылить на наглеца всё своё возмущение, незамедлительно размахнулась другой рукой, но граф успел перехватить тонкое запястье и больно его сжал.

– Никогда не смейте бить рыцаря по лицу! Иначе пожалеете, – процедил он, и от звука его голоса у Франчески по коже пробежали мурашки, а Генрих вновь бесцеремонно притянул её к себе.