В огне революции - читать онлайн книгу. Автор: Елена Майорова cтр.№ 65

Эмилия Петровна, не чуждая писательскому творчеству (в 1921–1922 годах она работала секретарем петроградского Дома Поэтов на Литейном проспекте), и Екатерина Михайловна Рейснер дружили с юности, и, возможно, даже находились в дальнем свойстве. Это предопределило тесное общение семей, когда Колбасьевы перебрались в Петербург. Здесь Сергей закончил гимназию Лентовской, и проявлял несомненную склонность к литературе. Однако с 1915 года, по примеру братьев отца и с согласия Эмилии Петровны Сергей обучался в Морском кадетском корпусе. Практику проходил в 1917 году на миноносце «Свирепый», участвовал в боевых действиях против турецкого флота. После закрытия корпуса большевиками и досрочного выпуска в марте 1918 года, не доучившийся юный гардемарин был направлен на Северный флот, где служил переводчиком при союзной миссии, но перед интервенцией уехал в Петроград.

Сергей Колбасьев тоже попал в сферу влияния Рейснер-Раскольниковых и долго оставался почти членом этой семьи.

В декабре 1918 года Федор Раскольников попытался организовать морской набег на Ревель (Таллинн), где в то время стояли английские суда. Этому предшествовали долгие переговоры по телефону с Ларисой, которая передавала ему распоряжения Троцкого. «На миноносце «Спартак» я отправился в разведку к Ревелю и наткнулся на значительно превосходившую нас английскую эскадру, состоявшую из пяти легких крейсеров, вооруженных шестидюймовой артиллерией. С боем отступая по направлению к Кронштадту, наш миноносец потерпел неожиданную аварию, врезавшись в каменную банку и сломав все лопасти винтов», — отчитывался Раскольников. Увечный «Спартак» попытался отойти в наши воды, но англичане быстро догнали его и захватили в плен команду. Десятого января 1919 года Раскольникова и еще одного моряка доставили в Лондон. Его обвинили в неспровоцированном обстреле гражданских портовых сооружений и городских кварталов Таллина. На допросе в Адмиралтействе он отказался отвечать на военные вопросы. В Скотленд-Ярде ему сообщили, что он будет заложником за англичан, попавших в плен недалеко от Архангельска. Ему разрешено было отправить телеграмму: «Взят в плен англичанами. Лондон». Она пришла в Россию только 7 февраля.

Это известие не столько испугало, сколько необычайно возбудило Ларису; она как никогда ощутила свою нужность. Энергичная женщина делала все возможное и невозможное, чтобы вернуть мужа в Россию. Соглашение об обмене заложниками было достигнуто только к 20 апреля. Во многом благодаря нажиму Ларисы 27 мая в Белоострове состоялся обмен «первого лорда российского адмиралтейства» на 17 английских офицеров.

«Безмерная радость охватила меня, когда после пяти месяцев плена я снова вернулся в Социалистическое Отечество», — вспоминал Раскольников. Когда много лет спустя он основал «Библиотеку приключений», был напечатан его рассказ «В плену у англичан». Рассказ остросюжетный, в нем повествуется о человеке, ставшем заложником за взятых в плен английских морских офицеров. Пленник нес ответственность как за всех, так и за каждого офицера в отдельности. Это ложилось на него тяжелым моральным грузом. Автор говорит о неудобном проживании в камере-одиночке, о редких допросах; но в рассказе не описаны его переживания — ведь сначала он не мог исключить, что его расстреляют.

Четвертого июня Лариса была освобождена от должности когенмора и уехала с мужем на Волгу, в Царицын. В июне 1919 года она сообщала домой: «мы с Федей бесконечно счастливы, это не случайная вспышка «добрых» чувств, но неизменная прямая. Англия сделала из него мужчину…»

В июне-июле 1919 года Раскольников был назначен командующим Астрахано-Каспийской флотилией. Он участвовал в боях под Царицыном, Черным Яром, в обороне Астрахани. После взятия Баку и провозглашения советской власти в Азербайджане он — командующий морскими силами Каспийского моря, затем командующий Азербайджанским флотом. Под его руководством взят форт Александровский и осажден самый крупный иранский порт в Каспийском море Энзели — база военного флота белогвардейцев. Однако попытка «экспорта социализма» в Иран морским десантом под его командованием окончилась неудачно: жители Энзели самозваных «освободителей» не поддержали. Тем не менее, Троцкий наградил Раскольникова вторым Орденом Красного Знамени.

Супруга командующего — всегда рядом, практически принося себя в жертву. В походе на Каспии Лариса получила тропическую лихорадку, от которой страдала всю оставшуюся жизнь.

Адмирал И.С. Исаков, очень осторожный в оценке персоналий, в своих каспийских дневниках весьма нелестно отзывается о флотоводческих талантах Раскольникова — на грани безграмотности. А уж после Энзели не удержался и рассказал, как тот присвоил себе всю славу успешных действий не только флотилии, но и удачных стрельб и маневров отдельных кораблей. Эту легенду поддерживал в советской прессе пиар от Рейснер.

После возвращения блистательная Лариса оказалась вдалеке от эпицентра главных стремлений и интересов Раскольникова. Отношения супругов опять дали трещину. Лариса признавалась в письме родителям, что не может разделять его увлечения историей партии; ей недостает его внимания. Каждый день давал повод для раздражения. По словам Федора Федоровича, Лариса была очень ревнива.

Однако сама она далеко не вела жизнь затворницы.

Жорж Иванов рассказывал, что «встретил на Невском двадцатидвухлетнюю красивую, надушенную и разряженную Ларису и услышал от нее: — Приходите к нам в Адмиралтейство, главный подъезд. Ведь я — очаровательная улыбка — «коморси». Я не удивлен. А «коморси» значило: «командующий морскими силами». Серые глаза блестят, подкрашенные губы улыбаются — «комарси»… И я не удивился почти. — Шубка голубая, платье сиреневое, лайковая перчатка благоухает герленовским «Фоль Арома». И вот теперь эта женщина — «комарси» — может сейчас же распорядиться, чтобы Балтийский флот шел бомбардировать Финляндию. Что ж, дело житейское. В то время мало чему удивлялись».

Однако Лариса несколько преувеличила свою значимость. На самом деле она занимала должность, принятую в советском ВМФ в 20-е годы, которая официально называлась так: заместитель комиссара по морским делам, сокращенно — «замком по морде».

В отдельно взятой семье Раскольниковых не было гармонии, но и молодая советская республика испытывала серьезные трудности. Особенно тяжелое положение сложилось в крупных промышленных центрах, прежде всего в Москве и Петрограде. Население откровенно голодало. Интеллигенция потянулась на юг. Так, бывший властитель умов Вячеслав Иванов перебрался в Баку, куда стремились из столиц «профессора, не желавшие под разнообразными наименованиями дисциплин преподавать единоспасающий марксизм». Правительство не позволяло Иванову путешествовать, и он занялся преподаванием классической филологии в университете Баку. Из Азербайджана он в 1924 году уехал в Италию, обосновался в Риме и принял католицизм.

В январе 1921 года было объявлено о сокращении рабочего пайка на треть. По существу, начался настоящий голод. Дело доходило до того, что заключенные, освобождаемые из тюрем, отказывались уходить: в тюрьме, по крайней мере, им было гарантировано питание. Самый «пролетарский» писатель М. Горький негодовал: «Нужно, черт возьми, чтобы они либо кормили, либо — отпустили за границу. Раз они так немощны, что ни согреть, ни накормить не в силах. Ведь вот сейчас — оказывается, что в тюрьме лучше, чем на воле: я сейчас хлопотал о сидящих на Шпалерной, их выпустили, а они не хотят уходить: и теплее, и сытнее!»