Сожалею о тебе - читать онлайн книгу. Автор: Колин Гувер cтр.№ 31

– Тебе нужно разобраться в своих желаниях, черт побери!

– Поверь мне, я знаю, – кивает он в ответ. – Но для этого мне нужно, чтобы ты ушла.

Вся наша беседа такая странная, что я не выдерживаю и смеюсь. Мой хохот заставляет улыбнуться и Адамса. Но затем он издает стон и еще сильнее вцепляется руками в рулевое колесо и бессильно роняет на него голову.

– Пожалуйста, Клара, выйди из машины, – шепчет он.

Мне должно быть неприятно, что Миллер испытывает внутреннюю борьбу. Но гораздо больше нравится думать, что его ко мне влечет, а не что он меня ненавидит.

Я стараюсь не забывать о Шелби. И только мысль, что у него уже есть девушка, которой он дорожит, не позволяет мне поцеловать его, как того хочется. Но и останавливать Адамса от подобного же искушения я не тороплюсь, продолжая сидеть в пикапе, хотя меня уже трижды попросили его покинуть.

На самом деле я даже немного усугубляю ситуацию. Я тянусь и забираю чупа-чупс из его пальцев.

– Миллер? – Он приподнимает голову, которую до этого прижимал к рулю, и пристально смотрит на меня. – Ты тоже мешаешь мне сосредоточиться. – С этими словами я кладу леденец в рот и опускаю ладонь на дверную ручку.

Парень сидит в таком положении, чтобы лишь краем глаза видеть, когда я выйду. Как только дверца захлопывается, он ее блокирует и задом отъезжает на максимальной скорости, словно торопится быстрее покинуть парковку.

Я забираюсь в свой автомобиль, полностью уверенная, что по крайней мере в одном тетя Дженни ошибалась. Она говорила, что парни – менее сложные существа, чем девушки. Мой опыт доказывает обратное.

Я выезжаю со стоянки, как только Миллер скрывается из виду. Когда я выруливаю на дорогу, звонит телефон. Лекси.

Блин. Лекси.

Я отвечаю.

– Прости, уже разворачиваюсь.

– Ты про меня забыла!

– Я знаю. Плохая из меня подруга. Сейчас буду.

Морган

Два года, шесть месяцев и тринадцать дней. Именно на столько должно было хватить выплат по страховке Криса, когда я последний раз делала подсчеты. Но стоит добавить в список нужды младенца – и мы окажемся за чертой бедности. Кроме того, найти работу, имея на руках двухмесячного ребенка, практически невозможно. И няню мы себе позволить тоже не можем. Я даже не могу подать в суд на Джонаса, чтобы получить деньги для Элайджи, ведь они не являются кровными родственниками.

Когда племянник разражается криками, я складываю бумаги и иду его успокаивать. Мне казалось, что мальчик совсем не похож на Клару по характеру, но, похоже, придется пересмотреть свое мнение. Последние дни малыш только и делает, что плачет. Иногда еще дремлет, но капризничает гораздо чаще. Уверена, все потому, что ко мне он не привык. Обычно с Элайджей нянчилась Дженни, но ее голоса он больше никогда не услышит. Джонас, обычно поющий ему колыбельные, отсутствует уже несколько дней. Я притворяюсь, что все будет хорошо, но на самом деле не особенно в этом уверена: ни одно из моих сообщений Салливанам не получает ответа.

Обманутый жених сестры вполне может никогда больше не объявиться. И я даже не могу его винить. Он прав: только я прихожусь Элайджу родней. Поэтому сейчас именно я и должна нести за него ответственность. Даже если на свидетельстве о рождении указано имя Джонаса, он не обязан воспитывать ребенка, зачатого моей сестрой и моим мужем.

Я надеялась, что двух месяцев, проведенных с малышом, будет достаточно для формирования нерушимой связи и что в любую минуту отец явится за ним, пусть и убитый горем, но раскаивающийся. Однако чуда не произошло. Миновало уже четыре дня, и передо мной в полный рост встает вполне вероятный вариант: растить новорожденного в одиночку среди хаоса.

Вчера вечером я сидела в гостиной, укачивая Элайджу, пока он больше часа захлебывался истерическими воплями, и могла думать только об этом. Я и сама в какой-то момент начала хихикать, как ненормальная. Заставляет задуматься: а не схожу ли я с ума? Именно так психов по телевизору и показывают: смеющихся в совершенно неподходящих ситуациях, неспособных нормально реагировать. Но только это мне и остается: смеяться, потому что жизнь сейчас напоминает непрекращающийся поток отборного дерьма. Отборнейшего. Дерьма. Муж погиб. Сестра тоже мертва. А мне вручают их незаконнорожденного отпрыска, при этом собственная дочь не желает со мной разговаривать. Очевидно же, что я плохой воспитатель.

И даже отвлечься от этого ужаса нельзя, потому что проклятый телевизор сломан!

– Нужно им позвонить.

– Позвонить кому?

Я подпрыгиваю от неожиданности, услышав голос Клары, потому что даже не слышала, как она вошла.

– Позвонить кому? – повторяет она. Я даже не подозревала, что сказала мысли вслух.

– Телевизионному провайдеру. Я скучаю по сериалам.

Дочь качает головой, словно готова произнести: «Кабельные каналы давно никто не смотрит». Но она молчит. Вместо этого подходит ко мне и забирает Элайджу.

В городе услуги кабельного ТВ предоставляют две компании, но мне везет с первой попытки. Приходится прождать на линии целую вечность, прежде чем назначают визит мастера. Когда я вешаю трубку, Клара вопросительно смотрит на меня с дивана.

– Ты хоть немного поспала?

Думаю, она спрашивает потому, что на мне до сих пор красуется вчерашняя одежда, а волосы наверняка всклокочены. И даже не помню, чистила ли я сегодня зубы. Обычно я делаю это перед сном и сразу после него, но кажется, дочь права: я сегодня вообще не ложилась. Интересно, как долго человек может протянуть без сна.

Для Элайджи этот отрезок составляет семь часов, именно столько прошло с момента его последнего отдыха.

– Позвони Джонасу и скажи, чтобы приезжал и забирал сына. Ты выглядишь так, словно сейчас свалишься с ног.

– Ты не могла бы сходить в магазин за подгузниками? Остался всего один, а скоро придет пора надевать новый, – меняю я тему, не желая обсуждать сказанное Кларой.

– А Джонас что, не может их принести? – интересуется она. – Это вроде как его обязанность.

Я отвожу взгляд, потому что складывается ощущение: она видит меня насквозь.

– Не стоит сейчас на него давить, – отвечаю я. – На него очень многое свалилось.

– Как и на нас. Но мы бы не бросили ребенка.

– Ты не понимаешь. Ему просто нужно немного побыть одному. Кошелек на кухне, – произношу я, продолжая уклоняться от вопросов, чтобы не сваливать всю вину на Джонаса, как бы мне этого ни хотелось.

Клара берет деньги и уходит в магазин.

Оставшись с племянником наедине, я укладываю его в самодельную кроватку. Он наконец заснул, но не знаю, надолго ли, поэтому пользуюсь выпавшей возможностью пойти на кухню и помыть его бутылочки.