Шенна - читать онлайн книгу. Автор: Пядар О'Лери cтр.№ 24

ШИЛА: Да конечно, не мог же он быть женат три раза так, чтоб все три жены были живы.

ГОБНАТЬ: Но разве не мог он притворяться перед каждой, что не был женат ни на ком, кроме нее?

ШИЛА: Вот негодяй! Какая же подлость и какая ложь – так поступать!

ГОБНАТЬ: Верно, такому мало нужно, чтоб много соврать, и легко причинять тяжкие обиды.

КАТЬ: Тогда невелика беда, что его сослали.

ГОБНАТЬ: Невелика. А еще хорошо, что мало таких, как он, после того осталось.

ШИЛА: И все-таки послушай, Пегь, интересно, что за сила скрывалась в том самоцвете, какой босая женщина дала Шенне, если великое горе так легко его покинуло. Как жаль, что такого самоцвета нет у всякого, кто в горе и печали.

ПЕГЬ: Как я и сказала, Шила, милушка, думаю, что на свете очень много таких, у кого есть этот самоцвет, и он облегчает им горе.

ШИЛА: Это как же, Пегь?

ПЕГЬ: Тот, кто смиряет свои желания и отдает свою волю и силы ради Господа Бога, или ради Спасителя, или ради справедливости и правды, хранит память об этом поступке в своем сердце. И когда придет к нему горе, оно уже не сможет сковать его сердце накрепко.

ГОБНАТЬ: А я думаю, что чем больше желание, тем и поступок значительней.

ПЕГЬ: Так и есть. Вот почему женщина сказала, что в тот день Шенна совершил поступок, благородней которого давно не было в Ирландии. «Отлучить от своего сердца лучшую женщину в Ирландии, прежде чем поступить с ней несправедливо».

НОРА: А по-моему, очень жаль, что они разлучились.

КАТЬ: Помолчи, Нора. Разве не стало бы еще жальче, если б они поженились, – при том, как обстояли дела?

НОРА: Ну что ж, храни нас Бог, Кать, думаю, твоя правда. И так и этак жаль. И очень жалко, что Шенна не смотрел в будущее.

КАТЬ: Постой, Нора. Я бы не сказала, что все так уж плохо. Шенна получил в дар самоцвет, и великое горе покинуло его сердце. Он снова принялся напевать – так же весело, как и всегда. Даже если тринадцать лет неслись во всю прыть, было у него одно удовлетворение: когда придет последний день, никто не пострадает, кроме него. А что до Майре Махонькой, думаю, для нее все очень хорошо сложилось: что случилось бы, поступи Шенна так, как поступил Лукавый Старикан? А ведь он так не сделал. И когда Шенна сказал Майре, что обещал перед Богом никогда не жениться, ее сердце будто стало вдвое больше. Будто в награду ей тоже достался какой-нибудь драгоценный камень. Она сказала Шивон, что сердце ее иссохло от горя. Теперь ее сердце перестало сохнуть. Мне кажется, для обоих не было ничего лучше, чем расстаться так, как они расстались. Я не сомневаюсь, что вместе их не сводило ничего хорошего, а вот разлучало их то, что им во благо.

ГОБНАТЬ: А расстались они только из-за того, что Шенна не мог допустить несправедливости.

КАТЬ: А что заставило его сердце не допускать несправедливости? Не было нужды у Шенны рассказывать хоть кому-то, есть у него тайна или нет; ничто не мешало ему жениться на Майре. Ничто не мешало сказать себе: «Кто знает, проживу ли я эти тринадцать лет? Кто знает, придет ли Черный Человек еще когда-нибудь, после того как один раз уже напугал меня своим ужасным ревом?» Сдается мне, Шенну направляло что-то хорошее, а иначе он бы не противился сватовству так настойчиво и так упорно. И гляди-ка, вот еще что: покуда шло сватовство, каждому, кто был к нему причастен, выпадали одни лишь беды да смущения ума, в особенности – самому Шенне и Майре Махонькой. Но как только сватовство отложили, сердце Майре стало вдвое больше прежнего, а Шенна снова принялся напевать. Думаю, очень хорошо для них, что из этого ничего не вышло.

ШИЛА: Уж точно не Микилю спасибо за то, что ничего не вышло.

ГОБНАТЬ: Да вы только послушайте ее! Сама же недавно говорила, что это из-за Микиля и его оплошности сватовство расстроилось.

ШИЛА: Я говорила, что ничего хорошего не было в том, чтоб это сватовство затевать. Я и сейчас так говорю. Но это же не значит, будто Микиль не старался изо всех сил. И Шивон старалась изо всех сил. У обоих, правда, ничего не вышло. Интересно, что сказала Сайв, когда услыхала, что сватовство Майре расстроилось точно так же, как и ее собственное.

ПЕГЬ: Чудны́е слова сказала. Сайв сказала, что это она расстроила сватовство и что сколько раз еще Шенна ни будет свататься, все расстроится точно так же – из-за того, что не женился он на ней.

КАТЬ: Вот противная! Ну да что ж ее ругать – ничего бы хорошего не получилось, кабы он по несчастью на ней женился.

НОРА: А спорим, он не повел бы себя с ней неправедно – точно так же, как и с Майре Махонькой?

ГОБНАТЬ: Слушай, Нора, незачем про это спорить. Уж ей-то ничегошеньки не грозило. Я тебе скажу так: даже сам Лукавый Старикан не сумел бы эту Сайв ничем обидеть.

КАТЬ: А если б и смог, он еще сам бы за это поплатился. Такая Сайв обошлась бы с ним хуже закона.

ГОБНАТЬ: Вот тогда он бы сам уплыл за море, лишь бы от нее спастись.

КАТЬ: Интересно, как бы такую мог напугать Рогатый?

ГОБНАТЬ: Помяни мое слово, Кать, такое мое мнение: она б ему ни чуточки не уступила. Он бы ее напугал – и она б его напугала. Вцепилась бы ему в рога или в козлиную бороду. Тогда он бы еще поискал, как от нее отвязаться.

НОРА: А как же хвост? Если ее уколоть раз-другой тем когтем, думаю, вот бы уж она заорала!

ГОБНАТЬ: Вот те крест, Нора, скоро ты меня перещеголяешь. Я-то совсем позабыла про коготь. Думала, она плеснет ему горячей водой прямо промеж глаз.

НОРА: Ух! А что б ему бояться горячей воды, раз он явился из такого теплого места?

КАТЬ: Вот она тебя и обставила, Гобнать.

ГОБНАТЬ: Уж точно, больше ничего не скажу.

ШИЛА: Это хорошо, а то я бы скоро опять испугалась. Как жалко, что бедному Шенне еще столько всего предстоит.

ГОБНАТЬ: Почем тебе знать, Шила, что в точности ему предстоит?

ШИЛА: Как же так, Гобнать?

ГОБНАТЬ: Откуда ты знаешь, что он вообще вернулся?

ШИЛА: Ну как же, он ведь заключил сделку?

ГОБНАТЬ: Должно быть, как недавно и сказала Кать, он уж так перепугался, когда его заставили зареветь, что решил не возвращаться и не требовать соблюдения сделки, – из страха, что его опять реветь заставят?

ШИЛА: Да слушайте лучше! Он вернулся, Пегь?

ПЕГЬ: Погоди немного, Шила, милушка, и услышишь все в точности так, как и случилось.

ПЕГЬ: Как я уже недавно сказала, когда Сайв, дочь Диармада Седого, поняла, что сватовство Майре Махонькой расстроилось, она всем и каждому наболтала, что именно она его расстроила – и расстроила как раз по той причине, что Шенна обещал жениться именно на Сайв.

С ней никто не спорил. Были такие, кто ей поверил, а были такие, что и нет. Но поверил ей кто или нет, страху никакого, что хоть кто-нибудь взялся бы с нею что-то обсуждать. Сайв вечно бахвалилась, что уж она-то поважнее всяких выскочек вроде Девы с Крепкого Холма или Норы с Плотинки. А что до Майре Махонькой, то Сайв была уверена: Майре слишком себя уважает, чтобы говорить, будто выйдет замуж за мужчину, который обещан другой.