Шенна - читать онлайн книгу. Автор: Пядар О'Лери cтр.№ 18

Микиль так и повалился, и чуть со смеху не лопнул.

– Мерин! Мерин! Мерин! – кричал он. – Ох, какая жалость, что я этого слова с утра не вспомнил!

– А что у тебя там за дело было с утра? – спросила мать.

– С утра на другой день, я имею в виду. Послали меня принести немного кожи, а она обозвала меня колченогим.

– Это она тебя обозвала колченогим? Кабы я услыхала, я б ей сказала, кто у нее там колченогие, и еще кое-что ей сказала бы, о чем тебе сейчас не скажу, это бы с нее сбило спесь, точно тебе говорю.

– Послушай, матушка, раз уж такое у тебя к ней уважение, что ж ты вчера утром приходила в дом Шенны и пыталась устроить сватовство между Шенной и вот этой вот?

– Сватовство между вот этой вот и Шенной! Да что ты, я бы скорей самолично утопилась, чем занялась подобным.

– А если так, что же ты сказала Деве с Крепкого Холма в тот день, когда она здесь была, что Шенна не женится ни на одной женщине в Ирландии, кроме Сайв?

– Дева с Холма? Ой, да она такая дуреха, надо же мне было как-то пришпилить ей язык, чтобы она не разнесла по всей округе, что Шенна женится на ней, а вся округа бы над ней насмехалась.

– Да уж, верно, – согласился Микиль. – Тогда не стоило тебе скрывать от меня, что ты готовила сватовство вчера утром.

– А почем тебе знать, что я готовила?

– Потому как говорил он громко, и я сам слышал такие слова: «Лучше ей умереть, чем я на ней женюсь».

– Послушай, Микиль, – сказала мать. – А вот если б за тобой был выбор в этом деле, ты бы сам кого для него выбрал?

– Майре Махонькую, конечно.

Мать пристально посмотрела на него.

– А что за причина, – спросила она, – выбирать тебе для него Майре Махонькую вперед прочих женщин, которых весь народ за него сватает?

– Прежде всего прочего, матушка, не много у меня уважения к тому, что говорит весь народ. Народу-то все равно, что́ чаще от этих речей бывает – вред или польза, лишь бы поговорить. Это весь народ сватает его за Сайв Диармадову. А Шенне-то уж лучше бы взять да утопиться. Деву с Крепкого Холма ты бы ему не выбрала. Про Нору с Плотинки я ничего не говорю, ни хорошего, ни плохого, ни всякого другого; говорю только, что дурак этот весь народ, а по мне лучше дураком прослыть, чем дурацкие советы принимать.

– Но гляди-ка, – сказала мать Микиля, – весь народ сватает его за Майре Махонькую, а ты в этом ничего дурного не видишь.

– Вот уж правда, хорошенькое состязание: Майре Махонькая – и все эти прочие! Ну где же найдешь подобную Майре Махонькой? В семи приходах такой нет. Славная женщина, красивая, благородная. Женщина рассудительная. Понимающая. И до чего хорошо воспитана, такой и бедные, и богатые благодарны. К тому же набожная, достойная подражания. А для церкви, куда она ходит мессу слушать, просто находка. И злые, и добрые к ней относятся с почтением. Начни, к примеру, две женщины собачиться, так, завидев ее, непременно прервутся, пока она мимо них не пройдет, будто это священник.

– А вот сомнительно мне, – сказала мать, – что если бы Сайв бранилась у дороги, она перестала б, увидевши, что Майре идет.

– Да вот тебе мое слово, матушка, что я собственными глазами видел: так и было. И я ничему сильнее не удивлялся. Шел я себе прямо к дому Бурков с сообщением, а когда приблизился к дому Диармада, расслышал, как Сайв ругается и честит какого-то соседа во весь голос «свиньей» и «собакой». И, представь себе, в эту минуту из-за угла как раз и появилась Майре Махонькая. Чуть только Сайв ее увидела, сразу вся ругань прекратилась. Повесила она голову и пошла так в дом, очень медленно.

– Вот разве не удивительно, – сказала мать, – что ты сам не взялся давным-давно просватать ее за Шенну?

– Ну так в том-то все и дело, – ответил Микиль. – Я-то думал, что ты сама давно этим занялась и найдешь к нему куда более ловкий подход, чем я.

– Боюсь я, – сказала мать, – что насчет этого ты ошибаешься. Если б только можно было сладить такое сватовство, думаю, никто бы с этим не справился лучше тебя, чтоб оно удалось, в особенности если тебе так неймется.

– Ясное дело, матушка, – ответил Микиль. – Что ни говори, а в этом ты права. Больше всего на свете я хотел бы, чтобы сладилось такое сватовство. Никогда еще не было пары, которая подходила бы друг другу лучше этой. Трудно было бы превзойти добродетели Майре, а уж он ей во всем под стать. Хотел бы я устроить эту свадьбу, только не знаю, как к этому подвести.

– А как же к этому подвести, как не сходить на запад, к дому самого Шона Левши, не отозвать его в сторонку да не открыть ему, что у тебя на уме. А уж потом, коли ему понравятся твои речи, он сам изложит своей дочери все как есть. И если ей по душе будет выбор, значит, и впрямь полдела сделано.

– Видит Бог, – сказал Микиль, – ты права. Пойду-ка я прямо сейчас.

И он отправился в путь.

«Пусть у тебя выйдет лучше, чем вышло у меня», – сказала вдова про себя.

Следующим утром Шенна и его работники трудились изо всех сил. Сопение мастеров, мерный стук молоточков да скрип продеваемой вощеной нити не затихали вовсе, будто не осталось во всей Ирландии ни одного сухого места, где можно было бы сшить хоть один башмак или сапог.

– Кто это там поднимается? – сказал один мастер.

Все повернули головы, кроме Микиля.

– Шон Левша, конечно, – сказал кто-то.

Шенна вскочил и выбежал за дверь навстречу Шону Левше.

Оба долго бродили по полю туда и сюда и беседовали друг с другом, но отошли далеко, никто из работников не смог уловить ни слова из их разговора. Наконец они расстались. Шон Левша отправился на запад, к себе домой. А Шенна не стал возвращаться к делам, а пошел по дороге к поселку.

Микиль подскочил, отшвырнул ботинок, что был у него в руках, и рысью побежал домой.

– Матушка! – закричал он, едва оказавшись за дверью. – Тут такое дело. Сватовство-то сладилось!

– Думай, что говоришь, – сказала та.

– Ну конечно, а то как же! – ответил Микиль. – Сам Шон Левша был у нас недавно, и они вместе с Шенной провели в поле целый час, а потом Шон Левша ушел к себе домой, а Шенна подался на восток, к дому священника.

– А о чем же они говорили в поле? – спросила мать.

– Не знаю, – сказал Микиль. – Слишком далеко они от меня были.

Прав был Микиль: Шенна пошел к дому священника. Но, конечно, не затем, чтобы сладить сватовство.

– Благослови тебя Бог, Шенна, – молвил священник. – Те ботинки, что ты мне прислал, оказались очень удобными.

– Благослови тебя Бог, и Дева Мария, и святой Патрик, отче! Я рад, что тебе понравились башмаки. Но я пришел к тебе поговорить, потому что попал в беду.