Пенелопа и огненное чудо - читать онлайн книгу. Автор: Валия Цинкк cтр.№ 31

– Фальк, как только будет возможность, я расскажу, что со мной было. Но сегодня, прошу разрешения проехать на автобусе, хоть я и не могу заплатить.

Водитель решительно поднялся со своего места.

– О чем разговор, Леопольд! – ответил он и протянул ему билет. – Конечно, поезжай. Не хватало еще, чтобы я не пустил в автобус лучшего вратаря, который когда-либо был у нашей команды.

Взяв билет, Леопольд Говиндер улыбнулся. Тут за ними в автобус поднялась группа подростков, оттеснив их в глубь салона. Автобус резко тронулся с места.

Пенелопа ухватилась за спинки кресел. Чувствовала она себя довольно странно. Прямо у нее за спиной по проходу шел отец – и все же она не до конца была уверена, он ли это. И не растворится ли вдруг в воздухе, как сон. Она никогда не думала, что они когда-нибудь будут вместе ехать на автобусе.

Нет, этого просто не может быть!

Оказывается, еще как может.

Сев в предпоследнем ряду рядом с дочерью, герр Говиндер в задумчивости пробормотал:

– Мертв? Как это?! С чего это он взял, что я умер?..

Пенелопа скрипнула зубами. Говорить, что мама много лет вводила всех, включая ее, в заблуждение, ей не хотелось. Вид у отца и без того был измученный, а если она еще и это на него взвалит… Наверное, лучше подождать, пока…

– Плателлю и Фелльзейферу не понадобится и двух дней, чтобы добраться до нашего дома, – прервал ее размышления Говиндер. – Но как только я встречусь с Куку, им со мной ни за что не справиться.

– Да при чем тут Куку? Зачем она тебе? – не выдержала Пенелопа.

– Куку – мой персональный аккумурлятор.

– Аккумур… Кто?!

– Аккумурлятор, – усмехнулся отец. – Ну, это я ее, конечно, в шутку так называю. Знаешь, когда я раньше высветлял волосы золой, то временами очень страдал от этого. Дело ведь не просто в том, что с обесцвеченными волосами нас невозможно заметить – это еще и глушит нашу энергию. Трудно было выносить такую тяжесть и уныние, Поэтому всякий раз перед тем, как нанести на голову пасту, я переносил весь запас своих сил в Куку. А она потом возвращала их мне, когда это было нужно. Я, так сказать, мог от нее подзаряжаться. Вот я и прозвал ее аккумурлятором, хотя, если честно, ей это не нравилось.

Автобус подъехал к новой остановке у строящегося квартала. Школьники вышли из автобуса. Пенелопа смотрела им вслед, почти не замечая: ее гораздо больше интересовало то, что рассказал отец. И как это она раньше не догадалась, что Куку обладает волшебной силой? Теперь, когда она обо всем узнала, это казалось совершенно очевидным. Ведь всякий раз, погладив кошку, она чувствовала прилив сил, на душе у нее становилось спокойнее, а мысли прояснялись. А сегодня утром, на остановке, пока Куку, свернувшись, лежала у нее на коленях, свинцовая тяжесть ненадолго отступила. И почему ей раньше это в голову не приходило…

– В тот день, когда я исчез, – вновь заговорил Леопольд, – Куку побежала за мной в лес, но я ее прогнал. Как глупо это было с моей стороны! Будь она рядом, может, всего этого и не случилось бы. Помню только, как поднял глаза, всматриваясь в кроны деревьев… И всё. Должно быть, меня стукнули по голове чем-то тяжелым. Когда я очнулся, голова болела так, что меня стошнило. Было темно. Я лежал на земле и дрожал от холода. Холоднее всего было как раз голове: они обрили меня, лишив остатка сил.

Он умолк. Пенелопе показалось, что у него на глаза навернулись слезы. Он настолько ослаб, что, казалось, вот-вот упадет с сиденья. Надо было срочно что-то придумать.

– Мама будет так счастлива, что ты снова с нами, – прошептала она.

Лицо Леопольда просияло, глаза заблестели и в них мелькнула надежда.

– Ах, Лючия… Моя Лючия… – пробормотал он. И тут же снова помрачнел. – Не знаю, сколько дней или даже недель они держали меня в темнице. Я не знал, ни где я нахожусь, ни что со мной случилось. Потом появился Фелльзейфер и сказал, что если я использую свои способности и смогу озолотить его и его приятеля Сержа Плателля, они меня отпустят. И я им поверил. Я знал их раньше и помнил, что сами они ничего не могут, и еще – что они очень жестокие. Фелльзейфер и Плателль держали меня взаперти, пока мои волосы не отросли. Тогда они потребовали, чтобы я выполнил их задание.

Пенелопа вспомнила, как еще недавно злилась на отца, и ей стало очень стыдно.

– Мы отправились в ближайший город. Там я должен был проникнуть в голову аптекарю и, как только овладею его разумом, заставить его провернуть несколько сделок, выгодных моим похитителям. Но когда я всё исполнил, Плателль заявил, что денег недостаточно, и вскоре мне придется проделать тот же фокус с владельцем одной преуспевающей строительной компании. Я пытался сопротивляться, но они пригрозили, что придут за вами. Пришлось согласиться. Но я потребовал, чтобы они сообщили моей жене, что я жив, и послали ей денег на самое необходимое.

«Сообщили они, как же!» – подумала Пенелопа. Отправили ей поддельное письмо! А в этом году и вовсе упекли в больницу!

– Они чуть не раздавили маму трактором, – шепотом произнесла она.

– Знаю, – горько ответил отец. – В апреле моя очередная вылазка не принесла ожидаемого дохода. И они отомстили.

– Но если ты можешь проникать в головы других людей, почему ты не нашел в себе сил освободиться?

– Когда я был молод, то редко задумывался над тем, что делал. Особенно хорошо у меня получалось заглядывать в чужие головы. Люди злились, а меня это развлекало. Я мог проделывать этот трюк чуть ли не с закрытыми глазами. Фелльзейфер и Плателль хорошо меня знали, и разумеется, им было об этом известно. Они точно высчитали, какой длины должны быть мои волосы, чтобы я мог проникнуть в голову нужного им человека, и измеряли их каждый месяц, следя, чтобы они не стали длиннее. И каждый месяц водили меня на встречу с кем-нибудь, у кого я должен был увести деньги из кошелька. А бедолаги не могли понять, куда исчезает их богатство.

– Но ты ведь мог проникнуть в душу Фелльзейферу – или тому, другому, с трактором – и внушить, чтобы они освободили тебя!

– Чтобы действительно подчинить себе чей-то разум, нужно пристально смотреть ему в глаза. Или завладеть каким-нибудь предметом, который очень важен, очень дорог для него. Разумеется, ни Фелльзейфер, ни Плателль никогда не встречались со мной взглядом. А заполучить что-то, что им дорого, было невозможно. Вероятно, потому, что для них нет ничего дороже денег.

Автобус снова притормозил. Они въехали в деревню, знакомую Пенелопе. Значит, до дома уже недалеко.

– Но год назад я начал готовить побег, – продолжил отец.

– Год назад? Почему именно год назад? Что изменилось – они что, перестали стричь тебе волосы?