Человек с поезда - читать онлайн книгу. Автор: Билл Джеймс, Рейчел Маккарти Джеймс cтр.№ 28

Тезис о том, что общественность не должна мешать вершиться правосудию, возник относительно недавно по меркам истории человечества. Он также является побочным продуктом развития сложной разветвленной правоохранительной системы, которая начала создаваться около двухсот лет назад и наличие которой мы сегодня воспринимаем как нечто само собой разумеющееся. Между тем на протяжении всей истории так называемого цивилизованного мира, а в Америке – начиная с середины XIX века, задержание подозреваемого в совершении преступления и передача его представителям властей были обязанностью каждого законопослушного гражданина. Однако с появлением мощной полицейской службы, которая зародилась примерно в 1840 году и окончательно сформировалась к 1940-му, в обществе стало утверждаться мнение, что расследование преступлений и поимка преступников – дело профессионалов.

В Канзасе в XIX веке было документально зафиксировано 200 случаев суда Линча. При этом самосуд неизменно совершался в отношении людей, которые, как считалось, совершили преступления. Количество подвергнувшихся линчеванию составляет ровно 200 человек, а не 199 или, скажем, 201. В XX веке таких случаев было шесть, из которых три произошли с 1900 по 1902 год. К 1912 году, когда совершались убийства, о которых мы сейчас говорим, суд Линча в Канзасе остался в прошлом – но, разумеется, оставался неотъемлемой частью его недавней истории. Пожалуй, суд Линча – наиболее яркий пример неправомерного вмешательства общественности в процесс осуществления правосудия. Логично предположить, что там, где имели место столь экстремальные случаи, происходили и менее вопиющие истории, связанные с участием граждан в поиске и наказании преступников.

И это предположение не беспочвенно: такие случаи были. Не только жители Паолы устремились к дому, где были убиты Хадсоны, – в поселок по железной дороге прибыли сотни разъяренных граждан из Канзас-Сити. Мысль, что гражданам не следует принимать непосредственное участие в расследовании преступлений, еще не слишком прочно укрепилась в американском общественном сознании, хотя некоторые представители полиции пытались убедить в этом обывателей начиная примерно с 1880 года. Однако они не слишком в этом преуспели, поэтому, когда в 1922 году в Нью-Брансуике, штат Нью-Джерси, произошли два убийства, туда устремились целые толпы потрясенных жителей Нью-Йорка.

Полиции в самом деле не всегда удавалось сохранить места преступлений в неприкосновенности. Но гораздо более важен тот факт, что зеваки затаптывали следы и уничтожали улики по той причине, что границы мест преступлений попросту никак не обозначались. Этому полиции еще следовало научиться. Почти во всех случаях, описываемых в этой книге, любопытные оказывались на месте преступления, подчас их количество исчислялось тысячами. Например, когда после одной из вылазок маньяка, о которой мы расскажем позднее, сгорел дом, сотни людей, посетивших это место в течение последующих недель, рылись на пепелище в поисках сувениров.

В 1912 году считалось нормой, когда репортеры присутствовали при допросах лиц, подозреваемых в серьезных преступлениях. Если по каким-то причинам такая возможность им не предоставлялась, после окончания допроса они могли взять интервью у подозреваемых, находящихся под арестом. В некоторых случаях подозреваемые даже устраивали пресс-конференции. Газетчикам нередко передавались вещественные доказательства – письма, завещания и тому подобные документы. Это еще одни пример неверного понимания роли общественности в работе системы правосудия.

В книге «Великий детектив» Зак Дандас приводит слова Пола Коллинза: «Ганс Гросс опубликовал первое стандартное заключение криминалистической экспертизы в 1893 году, и через десять лет полиция научилась сохранять в неприкосновенности места преступления и вещественные доказательства, применять системный, научный подход к расследованию преступлений. Этой работой стали заниматься целые группы людей, появились специалисты, занимающиеся ее различными аспектами. Времена, когда тем или иным делом занимались одиночки вроде какого-нибудь «инспектора Лестрейда», ушли в прошлое».

Что ж, может быть, в Лондоне все было именно так. В Нью-Йорке, не исключено, тоже. Некоторые сотрудники полиции на периферии, наверное, тоже знали, как именно нужно проводить расследование. Но там, где творил свои злодеяния «Человек с поезда», все было иначе. Описываемые Коллинзом группы специалистов, экспертные бюро и криминалистические лаборатории существовали в крупных городах. А в городишках и поселках, где действовал «наш» маньяк, все отделение полиции подчас состояло из одного-двух человек, а кое-где полиции не было вообще.

В большинстве случаев, о которых пойдет речь дальше, места преступлений буквально наводняли толпы из сотен или даже тысяч людей, не имеющих никакого отношения к полиции, – причем еще до появления представителей правоохранительных органов. Когда же полиция наконец приезжала, это практически всегда была отнюдь не группа опытных специалистов и не эксперты-криминалисты. В итоге в штатах Среднего Запада тоже появились специальные бюро по расследованию убийств и других особо тяжких преступлений, но они были сформированы из бывших шерифов округов и их помощников. При необходимости полиция какого-нибудь захолустного городка могла пригласить их для оказания необходимой помощи. Но это произошло лишь через 30–40 лет после описываемых событий. Из десятков убийств, о которых говорится в этой книге, лишь четыре расследовались более или менее квалифицированно: это убийство Шульцев в начале 1910 года, Бернхардтов в том же 1910 году, Касауэев в 1911-м, а также два убийства в Колорадо-Спрингс – тоже в 1911 году.

Во многих из описываемых нами случаев, и особенно в истории, которая произошла в Паоле, трудно с полной уверенностью сказать, как именно все произошло. Казалось бы, люди должны воздерживаться от лишней болтовни и не рассказывать небылиц, чтобы не нажить на свою голову неприятностей, впутавшись в историю, связанную со страшным преступлением. Но людям нравится болтать и привлекать к себе внимание. На мой взгляд, в описанных нами случаях двое (Джордж Уилсон в Рейнире, штат Вашингтон, и Джон О. Найт в Монмуте, штат Иллинойс) договорились до того, что их осудили за убийство. Такое иногда случается и в XXI веке, но при более примитивной правоохранительной системе они происходили гораздо чаще.

В деле об убийстве в Паоле есть факты, значение которых можно сравнить с крохотной горошиной, но их зачастую окружают сплетни и слухи размером с грейпфрут. К сожалению, я не могу себе позволить просто проигнорировать сей грейпфрут, но в этом есть и свои плюсы: у меня не будет ощущения, что я что-то утаил от читателей. Одна из проблем состоит в том, что в Паоле в описываемое время распространялись две местные газеты и еще несколько региональных. Два местных издания жестко конкурировали между собой и потому зачастую публиковали совершенно разные отчеты о ведущемся расследовании.

Слухи можно было разделить на две части: о том, что у миссис Хадсон якобы имелся любовник, и истории, которые соседи рассказывали о вечере накануне убийства. По мнению автора этих строк, сплетни о миссис Хадсон могли быть как правдой, так и выдумкой, однако они в любом случае не имеют никакого отношения к преступлению. Большинство же из того, что сообщали соседи жертв о событиях, предшествовавших преступлению, скорее всего, не соответствовало истине.