Коронавирус и другие инфекции: CoVарные реалии мировых эпидемий - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Сазонов cтр.№ 27

Прежде считалось, что пандемия ВИЧ началась в конце 60-х годов ХХ века, когда вирус был занесен в США с Гаити (до разрушительного землетрясения 2010 года, которое усугубилось эпидемией холеры, Гаити был одним из любимейших мест отдыха жителей США и Канады), но если уж докапываться до корней, то началом пандемии следует считать 1920 год или 20-е годы ХХ века. Возможности современной генетики позволили ученым не только определить возраст ВИЧ, но и найти место, откуда началась пандемия. Отправной точкой оказался город Киншаса, столица Демократической Республики Конго, которая до 1960 года была колонией Бельгии ^[49]. Киншаса в колониальный период называлась Леопольдвиллем в честь бельгийского короля Леопольда II.

Сейчас нет никаких сомнений в том, что ВИЧ человек получил от обезьян, а именно от своего ближайшего родственника шимпанзе. Шимпанзе поражаются модификацией, которая называется вирусом иммунодефицита обезьян (ВИО). Длительное время считалось, что ВИО для человека не опасен, он не может встраивать свой генетический материал в человеческие хромосомы и потому не вызывает у людей иммунодефицита. Это обстоятельство мешало выстроить схему перехода ВИО от шимпанзе к человеку и превращения его в ВИЧ, ведь для того, чтобы осуществить переход, вирус должен был обладать способностью к размножению в организме человека. Ученые начали думать о каком-то общем предке, от которого произошли ВИО и ВИЧ, но с общим предком тоже как-то не складывалось. Та информация, которую можно было «выжать» из генов, свидетельствовала о том, что ВИЧ является потомком ВИО, а не его двоюродным братом. Но при этом ВИО не мог паразитировать в организме человека, чтобы постепенно превратиться в ВИЧ, – такой вот парадокс.

В науке есть железное правило: если два факта противоречат друг другу, значит, один из них неверный. Иначе и быть не может, иначе придется верить в чудеса, существование которых научный метод отрицает.

Под генетическую информацию «подкопаться» не удалось, а вот в человеческих клетках были обнаружены особые белки, обладающие антивирусной активностью. Эти белки связываются с определенными участками проникших в клетку молекул вирусной РНК, делая невозможным считывание с них информации для синтеза ДНК. Молекулы белков-блокаторов бывают двух типов, которые условно можно разделить на «сильные» и «слабые». «Сильные» молекулы белков могут блокировать РНК обезьяньего вируса иммунодефицита, а вот «слабые» с этой задачей не справляются. «Сильные» молекулы встречаются гораздо чаще «слабых», и потому казалось, что в человеческом организме ВИО паразитировать не способен. На самом же деле способен, но только в некоторых организмах. Именно такой организм, со «слабыми» белками-блокаторами, и стал мостом для передачи вируса иммунодефицита от шимпанзе к человеку. У шимпанзе, кстати говоря, «сильных» белков-блокаторов нет вообще.

Не рисуйте в воображении каких-то шокирующих картин передачи вируса от шимпанзе к человеку. Все гораздо проще: коренное население Западной и Центральной Африки традиционно употребляет шимпанзе в пищу. Во время разделки туши заразиться вирусом иммунодефицита довольно легко, достаточно иметь на руках хотя бы одну маленькую ранку. Или не на руках, а во рту, потому что некоторые органы, например, печень, могут съедаться в сыром виде.

Попав в организм человека со «слабыми» белками-блокаторами, ВИО начал в нем размножаться. Мутации в РНК вирусов протекают в среднем в миллион раз быстрее, чем мутации в человеческой ДНК. Благодаря своей высокой изменчивости, ВИО быстро приспособился к человеческим блокаторам и выработал устойчивость не только к «слабым», но и к «сильным». Так ВИО превратился в ВИЧ.

В оживленной столице (речь идет о Киншасе-Леопольдвилле) ВИЧ быстро распространился среди населения и начал отсюда свое путешествие по Африке. Пока что только по Африке.

На сегодняшний день часть Африканского континента, расположенная к югу от Сахары, остается наиболее зараженным регионом планеты. Здесь проживает 67 % всех людей, имеющих ВИЧ, и зарегистрировано 91 % от всех случаев заражения детей. ВИЧ-инфекция привела к резкому снижению средней продолжительности жизни во многих африканских странах. К резкому и значительному, например, в Ботсване этот показатель уменьшился почти вдвое – с 65 до 35 лет. Основной причиной смертей на фоне СПИДа в настоящее время является сопутствующий туберкулез.

Представители негроидной расы считаются наиболее чувствительными к ВИЧ. Это неудивительно, ведь ВИЧ появился в Африке и у него было много времени на то, чтобы приспособиться к паразитированию в организмах местных жителей. Но тот факт, что каждый второй зараженный ВИЧ американец является чернокожим, при том что чернокожие составляют только 17 % от населения США, нельзя объяснять одними лишь генетическими различиями. Надо учитывать и социальные факторы, способствующие заражению ВИЧ: недостаточность знаний о ВИЧ и СПИДе, ограниченные возможности обследования и лечения и т. п.

В 1960 году бельгийская колония Конго получила независимость и сюда стали приезжать на заработки граждане других стран, преимущественно те, кто владел французским языком, оставшимся Конго в наследство от колонизаторов. Много рабочих приехало с Гаити. Они занесли ВИЧ на свою родину, а оттуда он уже отправился в «мировое турне». Но неверно считать датой начала пандемии 1969 год, ведь к тому времени ВИЧ успел распространиться и пустить корни на бо́льшей части Африканского континента – пандемия уже имела место.

Распространение ВИЧ является примером того, как вирусы (и вообще все возбудители инфекционных заболеваний) могут использовать те шансы, которые дает им изменение общественно-политической ситуации.

ВИЧ мог оставаться до сих пор локальной болезнью, распространенной в некоторых провинциях Демократической Республики Конго, если бы не экономический подъем, наблюдавшийся в африканских колониях после окончания Первой мировой войны. Восстанавливающаяся послевоенная Европа остро нуждалась в разного рода сырье, источниками которого служили колонии. Подъем привлек в Киншасу трудоспособных мужчин и женщин со всей страны и этот же подъем вызвал многочисленные миграции населения. В результате ВИЧ широко распространился по континенту.

Обретение независимости привело к массовой (практически тотальной) эмиграции белого населения Конго, в результате чего освободившаяся из-под бельгийского ига страна стала испытывать нужду в рабочих руках. Пришлось приглашать на работу граждан других стран, что помогло ВИЧ добраться до Гаити, откуда до США было, что называется, рукой подать.

В США вирус оказался тоже в удачный момент: сексуальная революция сопровождалась резким ростом гомосексуальной субкультуры, причем мужчины-гомосексуалисты концентрировались в крупных городах, где не наблюдалось такой оголтелой гомофобии, как в провинции. Ну а в крупных городах при большом скоплении населения распространение вируса происходит во «взрывном» режиме ^[50]. Из США ВИЧ продвинулся на север и на юг (в Канаду и в Латинскую Америку), а также в Европу, где тоже буйствовала сексуальная революция. Впору предположить наличие у вирусов разума и каких-то глобальных центров управления завоеванием мира (если кто не понял, то это была шутка, предполагать наличие разума у вирусов и прочих микроорганизмов, это все равно, что предполагать наличие заранее составленной программы у эволюции).