Хроники Империи Ужаса. Нашествие Тьмы - читать онлайн книгу. Автор: Глен Кук cтр.№ 76

Решительно отказавшись отвечать на дальнейшие вопросы, он вернулся к своему пони. И вскоре бодрой рысью исчез среди деревьев, распевая похабную песенку.

– Такой человек, как Визигодред, мог бы найти ученика поприличнее, – заявил Рагнарсон. – Что скажете?

– Я озадачен до глубины души, ошеломлен отсутствием какого бы то ни было смысла, – пробормотал Насмешник, переводя взгляд на Непанту.

Его пухлая смуглая рука изобразила жест на языке глухонемых: «Будь осторожнее».

Рагнарсон удовлетворенно улыбнулся, заметив искорку разгорающегося бунта. Ему не пришло в голову, что, приди Насмешник к нему в гости, он сам выглядел бы точно таким же подкаблучником. Рагнарсон не умел поставить себя на место другого.

– Я слышал кое-что от одного осведомителя, Энди Бродяги, – продолжал Насмешник, снова переходя на некременский. – Известия из Итаскии. Энди постоянно сидит у входа в «Красный олень» под видом попрошайки, скрывая ум под слоем вездесущей грязи и блох. Иногда он вспоминает о старом приятеле, то есть обо мне, и посылает письма насчет того, о чем болтают на Южной Портовой улице.

Насмешник старался выражаться как можно проще, – вероятно, речь шла о чем-то крайне важном.

– В прошлом месяце, а может, и раньше, учитывая время, которое пришлось потратить письму, чтобы добраться от отправителя до адресата, Гарун побывал в Итаскии.

Непанта услышала имя:

– Гарун? Гарун бин Юсиф? Насмешник, держись подальше от этого негодяя, убийцы…

Рагнарсон едва сдерживал гнев:

– Это некрасиво с твоей стороны, Непанта. Ты кое-чем обязана этому человеку.

– Я не желаю, чтобы Насмешник с ним водился. Кончится тем, что мы все впутаемся в его интриги.

– Благодаря одной из них вы вообще встретились.

– Элана…

– Я знаю, что думает Элана. У нее свои причины.

Элана была первой настоящей подругой Непанты. И единственной. И, отчаянно пытаясь сохранить дружбу, Непанта стремилась стать ее зеркальным отражением. Даже Насмешник не влиял на нее так, как жена Рагнарсона.

Его резкость разозлила Непанту. Обычно он вел себя с ней невообразимо мягко, в глубине души боясь женщин. Непанта помрачнела:

– Так что с ним?

– Он совал нос в самые отвратительные места. Он разговаривал с отребьем с Южной Портовой улицы – с Брэдом Красноруким, с Кертом Кинжалом, Дерраном Одноглазым, Боробой Трингом. С отродьем, готовым охотно всадить нож в спину любому. Все это он делал в глубокой тайне и уехал, не навестив друзей. Энди узнал об этом случайно – ему рассказала знакомая шлюха, подружка Керта.

– Интересно. Те самые, к чьим услугам он уже прибегал раньше, когда хотел кого-то убить. Думаешь, он что-то замышляет?

– Хей! Всегда. Когда это Гарун, мастер интриги, чего-то не замышлял? Это вопрос вроде тролледингского: «Испражняется ли медведь в лесу?»

– Угу, медведь гадит в лесу. Вопрос, однако, в том, предусмотрел ли Гарун в своих планах роль для нас? Самому ему не справиться. Интересно почему? Обычно он обходился без посторонней помощи. – Перед лицом реальных событий вся жажда Рагнарсона к приключениям куда-то исчезла. – Энди еще что-нибудь говорил?

– Человек, о котором речь, исчез, не перемолвившись даже словом с друзьями или любовницами. Видели, как он в спешке и волнении пересекал Большой мост. Полагаю, мы скоро получим известие от старого песчаного дьявола. Почему? Гарун – целый народ, состоящий из одного человека, который должен как-то оправдать перед собой свои подлые деяния. Ему нужны сообщники, уважаемые и высокоморальные люди. Вроде королей. Ему нужен мандат, полномочия от людей с принципами, вызывающих уважение, которых уважает он сам. Понимаешь? Итаскийские головорезы – лишь орудия, в его глазах это вообще не люди. Он считает их пылью под ногами, а на их мораль можно лишь наплевать. Волосатый тролледингец и толстый старый негодяй с востока, то есть я, вовсе немногим лучше, но с точки зрения Гаруна – это честные, уважаемые люди. Соображаешь?

– По-своему его можно понять. Похоже, интуиция меня не подводит. Я всегда думал, почему он никогда не поручал нам грязную работу. Да…

Насмешник внезапно сделал нечто совершенно ему несвойственное – отодвинул стул, хотя на столе еще оставалась еда. Рагнарсон двинулся следом за ним к выходу.

– Не связывайся с Гаруном, – сказала Непанта. – Прошу тебя.

Насмешник внимательно посмотрел на нее. Она была напугана.

– Что я могу сделать? Если уж он что-то решил, то его не удержать, словно ледник.

– Знаю. – Она прикусила губу.

– Но мы на самом деле ничего не планируем. Гаруну придется как следует постараться, чтобы убедить нас во что-либо ввязаться. Мы уже не настолько голодны, как бывало когда-то.

– Может быть. А может, и нет. – Она начала убирать со стола. – Насмешник не жалуется, но он не для этого создан. – Она обвела рукой дом. – Он живет здесь и пытается остепениться ради меня, но он был бы куда счастливее, сидя без гроша где-нибудь под дождем и пытаясь убедить старух, что он ясновидец. И потому он точно такой же, как и Гарун. Безопасность ничего для него не значит. Все, что имеет для него значение, – поединок разумов.

Рагнарсон пожал плечами, понятия не имея, что ей хотелось бы услышать. Он был полностью с нею согласен.

– Из-за меня он стал несчастен, Браги. Сколько прошло времени с тех пор, когда ты видел его прежним шутом? Как давно ему приходила в голову какая-нибудь дикая мысль, например что Земля круглая или что ее, словно лодку, тянут утки по морю вина? Браги, я его убиваю. Я люблю его, но, во имя богов, не даю ему вздохнуть полной грудью. И ничего не могу с этим поделать.

– Мы те, кто мы есть, и будем теми, кем должны стать. Если он выберет прежнюю жизнь – будь терпелива. В одном нет сомнения: ты его богиня, и он вернется, чтобы остаться. Уходя в прошлое, многое обретает романтическую ауру. Доза реальности может оказаться лекарством.

– Возможно. Что ж, идите поговорите. А я пока приберусь.

Казалось, она вот-вот разрыдается.

VI. Филин от Зиндаджиры

Наступила темнота, но Рагнарсон и Насмешник все еще сидели на крыльце с бочонком пива. Они почти не разговаривали – настроение не располагало к воспоминаниям. Браги размышлял о хозяйстве Насмешника. Тот по-настоящему тяжко трудился, но все вокруг выглядело основательно запущенным – не хватало терпения и мастерства заботливого строителя. Возможно, дом Насмешника и переживет своего хозяина, но наверняка не простоит столетия, как дом Рагнарсона.

Браги искоса посмотрел на друга. Тот постарел и осунулся. Его убивали постоянные попытки выглядеть тем, кем он не являлся. Непанта тоже терзалась. Насколько стали хуже их отношения?

Непанте легче было приспособиться. Когда их пути впервые пересеклись, она была пусть двадцативосьмилетним, но подростком, полным страха перед мужчинами. Сейчас она не имела ничего общего с той самовлюбленной романтической натурой. Она напоминала Браги приземленную, прагматичную, побитую временем крестьянскую женщину с предательских, часто затапливаемых равнин Серебряной Ленты. Бегство от подобной жизни тоже могло оказаться для нее к лучшему.