На изнанке чудес - читать онлайн книгу. Автор: Юлия Флоренская cтр.№ 88

Юлиана с усилием подавила приступ тошноты. Благородный порыв, не подкрепленный ничем, кроме упорного желания помочь, угасал с каждой секундой. Расплата за безрассудство будет слишком велика.

Киприан замешкался на мосту, когда из темноты прямо на него с жутким рёвом выпрыгнула кривая росомаха, норовя распороть мантию и вонзиться когтями ему в ногу. Выяснять, что зверь имеет конкретно против него, времени не было. Киприан отскочил вбок, совершил обманный манёвр, и, прописав росомахе смачного пинка, отправил ее дрейфовать по речным волнам.

За мостом на него слепыми окнами таращились сросшиеся вереницы бараков, хотя только что между ними зиял проход.

Колдовство?

Всего лишь иллюзия.

Киприан извлёк из подсознания систему отслеживания Антеи и убедился: она там, прямо за этими кособокими лачугами.

Ошибка исключена.

Он выбрал мишень, навёл на иллюзию перекрёстье мысленного прицела — и с разгона пролетел через стену, не встретив сопротивления.

Юлиана сутуло стояла к нему спиной. Не шевелясь, не подавая признаков жизни. Хищницу его появление не обескуражило. Мозаичное лицо некогда безликого монстра рассёк чудовищный оскал. Какая сила согнала ее с тракта? Что заставило выйти в город? Искать ответ на эти вопросы было некогда.

Торопливо переставляя негнущиеся человечьи ноги, Мерда двинулась на добычу. Но Киприан оказался расторопней. Подбежал к Юлиане, развернул к себе и как следует потряс. Юлиана отмерла. Сковать ее до бесчувствия у Мерды не вышло.

— Прости, — одними губами прошептала она. — Втянула я тебя в передрягу.

А потом, словно вдруг опомнившись, высвободилась и глянула в глаза своей погибели — ярости, обретшей физическую форму.

— Ты ведь Антея, верно? Прекрати уже убивать! Ты не для этого создана!

Язык ворочался с трудом. Как ложка, которой замешивают слишком густое тесто.

Вести переговоры с нежитью? Да она и в самом деле спятила! Где уж тут выйдет сносный диалог?

Не переставая скалиться, Мерда хлопнула ее по предплечью безобразной узловатой лапищей. Кожу под фиолетовым драпом точно огнём обожгло. Юлиану скрутила боль, приправленная тоской и отголосками лютой ненависти. Из глаз брызнули слёзы.

Окрик Киприана прозвучал как из глубокого ущелья:

— Назад!

Ее с силой дернули за край пальто. Споткнувшись о раскуроченную решетку ливневой канавы, Юлиана пришла в себя и обнаружила, что лежит — точно как в одной из соблазнительных фигур танго — на руке человека-клёна. Боль пропала, а вот тоска никуда не делась.

— Внушением ее не сдержать! — крикнул Киприан и взмахнул свободной рукой. Окна соседних хибар взорвались осколками, выпуская под фонарный свет одичавшие стебли фиалок, гераней и суккулентов, которые местные жители выращивали на подоконниках. Поправ законы природы, хилые обитатели кадок и горшков пустились в безудержный рост с прытью хамелеона, выбрасывающего липкий язык, чтобы сцапать насекомое. Сплелись у земли в тугие зеленые сети, отрезая Мерде путь с обоих концов улицы.

Из подвалов повылазило отребье. В домах зажглись свечи. Желая хулиганам окочуриться в самых забористых выражениях, на обледенелые замызганные балконы высыпали чернорабочие и выпивохи — в лохмотьях, засаленных картузах и куртках с чужого плеча. Мерда металась между решетками с отвратительным душераздирающим воем. Рвала стебли скрюченными пальцами и даже пыталась разгрызть зубами. Лакомую добычу увели у нее из-под носа.

* * *

Досадовал Киприан по большей части на себя. Но, тем не менее, Юлиана всё же заслужила хороший нагоняй.

— Надо было опутать тебя веревками, как вязанку хвороста. А сподручнее на цепь посадить. Или под замок. Шаг вправо, шаг влево…

— Расстрел? — подала голос Юлиана у него из-за спины. Ее опять взвалили на плечо и тащили, как мешок с картошкой. Но при нынешних обстоятельствах только взбрыкни — рискуешь окончательно уронить себя в глазах повелителя природы и быть заброшенной на сосну в чисто воспитательных целях.

— Впредь не жди, что я пойду на поводу у твоих прихотей. Нет — значит нет. И точка! — отрывисто дыша, припечатал Киприан и толкнул ногой заевшую калитку. — А то вздумалось со смертью поиграть. Возомнила себя сверхчеловеком?

— Ничего я не возомнила. И крышу от поцелуя мне не снесло, — проворчала она.

— Тогда, ради всех Незримых, объясни…

Юлиана разогнулась, принимая вертикальное положение. Упёрлась ладонями Киприану в ключицы и наконец была спущена на землю, чтобы встретить его насупленный, испепеляющий взгляд в скудном свечении фонаря.

— Ты, что же, не слышал, как я назвала ее Антеей? Не понял еще? Да я всё твоё прошлое в тот миг как на блюдце увидела! Думаешь, легко мириться с тем, что Мерда — само ее существование — причиняет тебе муки и отравляет жизнь?!

— Ты преувеличиваешь.

— Да неужели?

— Тебе показалось.

— Разрази меня гром!

Их эмоциональный обмен репликами мог бы продолжаться бесконечно. Но тут оба почувствовали у себя на плече уверенную хватку. Вернее, Юлиана ощутила ее именно на плече. А Киприан — там, куда удалось дотянуться. Хватка принадлежала если не аллигатору, то по меньшей мере цепному псу из жандармерии. А может, Мерда догнала?

На виске у Юлианы забилась жилка. Страхом напрочь отшибло инстинкт самосохранения, и она приготовилась свалиться замертво. Второй пытки калёным железом ей не вынести. Только странное дело: «калёное железо» не жглось.

— И незачем так вздрагивать! — сказала Пелагея тоном сурового надзирателя. — Вы вообще в курсе, который час?

— Они часов не носят, — вклинился с непрошеным замечанием Пирог. Он вертелся у ног, точно черная сапожная щетка, и хрипловато дышал.

— А что стряслось-то? — вскинула бровь Юлиана.

— Идите лучше в дом. Там узнаете, — сказала Пелагея. И по протоптанной в снегу тропинке поспешила к крыльцу.

Одноглазое небо, усыпанное звездной пылью, недоуменно наблюдало за ними, облокотившись на зубчатый полог леса. Деревья вокруг перешептывались, передавая друг другу тревожные послания и потрясённо роняя с веток шапки снега. В окнах бревенчатого дома теплились огни.

— Учти, — сказал Юлиане человек-клён, — разговор не окончен.

— Отлично! Разберемся, как взрослые люди. А если не разберемся, вызову тебя на дуэль.

— Это еще кто кого на дуэль вызовет! — ей в тон ответил Киприан и быстрым шагом пересек двор в обход тропы, едва касаясь земли. Юлиана в гневе топнула ногой. Совершенно несносный! И чем дальше, тем несноснее.

Где-то в глубине леса завыл похоронную песню волк. Пару раз сверкнул глазищами голодный филин. Ему хорошо: поймал крысу — и голод утолён. Но как быть с ненасытным хищником, чей аппетит наравне с яростью растёт, как на дрожжах, а число жертв умножается чуть ли не в геометрической прогрессии? Мерду не удержать даже самой прочной сетью. Рано или поздно выберется. И вот тогда-то жителям города несдобровать.