Когда собаки не лают. Путь криминалиста от смелых предположений до неопровержимых доказательств - читать онлайн книгу. Автор: Анджела Галлоп cтр.№ 25

В итоге было решено, что я должна показать суду свой отчет, а затем ответить на касающиеся его вопросы. Неприятным сюрпризом оказалось то, что барристер, так и не сумев убедить суд исключить мой отчет из рассмотрения, решил, будто единственное его спасение – это попытка дискредитировать меня. Сделал он это, предположив, что я действовала предвзято в пользу полиции, и, хоть и не использовал слово «врала», всем было понятно, что именно это и имелось в виду.

Разумеется, от любого свидетеля-эксперта, дающего показания в суде, следует требовать подробного объяснения, почему он пришел к своему заключению. В этом же случае мне пришлось сдержать свою ярость в ответ на допущение, будто я могла сделать что-то неподобающее, и попытаться как-то наладить контакт с присяжными. Не сводя с них глаз, я попыталась убедить, что провела все анализы должным образом и просто оглашала их результаты. Я объяснила, что тоже была удивлена ими, но есть подтверждения фотографиями и другими данными, бывшими в моем досье. Это одна из прелестей науки: даже когда имеешь дело с крайне эмоциональными обстоятельствами, необходимо всегда отталкиваться от фактов. Так, например, поразмышляв над тем, какие анализы необходимы, ты проводишь их максимально аккуратно, интерпретируешь результаты в контексте конкретного дела и проверяешь все обстоятельства с целью исключить какое-либо недопонимание информации, от которой отталкиваешься.

Порой людей ошибочно признают виновными из-за неправильной интерпретации или недопонимания итогов криминалистической экспертизы. Такое определенно случалось в дни, когда адвокаты защиты еще не имели свободного доступа к услугам криминалистов. С другой стороны, разумеется, бывают и такие ситуации, когда научные доказательства оказываются недостаточно вескими, чтобы доказать вину человека, действительно совершившего преступление. Каковы бы ни были обстоятельства, эксперта-криминалиста не должны беспокоить вина или невиновность подозреваемого. Этим занимаются присяжные. Что от него требуется, так это представить доказательства, которые могут помочь присяжным принять решение, – доказательства, которые иногда, разумеется, играют ключевую роль.

Простое моделирование ситуации в другом деле послужило важнейшим фактором для того, чтобы разобраться, кто с наибольшей вероятностью говорит правду, – мужа и жену обвинили в том, что они убили своего начальника и избавились от тела. Убитый был владельцем закусочной, где работала пара, и о его смерти, возможно, так никто никогда и не узнал бы, если бы владелец участка, на котором располагалась закусочная, не решил его реконструировать. В процессе уборки территории и сжигания мусора обнаружили тело, залитое в бетон и спрятанное в кухонном шкафу, разрушенном огнем.

Супруги обвиняли в смерти начальника друг друга.

– Мой муж ударил и пнул его, – сообщила женщина полиции.

Когда криминалисты ЭКС осмотрели подсобное помещение ресторана, где, по ее словам, произошло нападение, то обнаружили там под напольным покрытием разбавленную кровь, а также кровавые брызги на соседней стене, что, на первый взгляд, полностью вписывалось в ее версию событий.

– Я тут совершенно ни при чем, – заявил муж. – Она ударила его ножом, и повсюду была кровь. Я лишь попытался помочь, отмыв ее шваброй.

Я сама не была на месте преступления. Не могу быть уверенной и в том, что оно вообще все еще существовало к тому времени, как меня нанял адвокат, представляющий интересы мужа. Тем не менее я ознакомилась с фотографиями и изучила некоторые ключевые вещественные доказательства по делу. Кроме того, я поговорила с криминалистом ЭКС, который проводил первоначальное расследование, и он подтвердил распределение следов крови, обнаруженное им на месте преступления.

Что поразило меня при более внимательном изучении фотографий с места преступления, в особенности фотографий брызг крови в нижней части стены, так это то, что на некоторых пятнах кровь была разбавленной, и в той же самой области имелись подтеки разбавленной крови. Принимая во внимание показания мужа, я купила швабру и ведро, похожие на те, что видела на фотографиях с места преступления.

Как правило, люди особо не задумываются, когда протирают пол шваброй, однако этот процесс можно разбить на несколько отдельных этапов. Сначала швабра проводится по полу, чтобы собрать как можно больше жидкости – в своем моделировании я использовала просроченную кровь для переливания. Затем она споласкивается в ведре, поднимается и выжимается прокручивающим движением в ситообразной корзине, которую ставят поверх ведра. Наконец, швабру вытаскивают, и все повторяется.

Разлив кровь на похожем напольном покрытии рядом со стеной, чтобы она растеклась примерно так же, как на месте преступления, я принялась вытирать ее шваброй. Оказалось, что при выжимании по сторонам разлетаются брызги разбавленной крови. Кроме того, было чрезвычайно сложно использовать швабру, не задевая местами стену. Причем получившийся в итоге след – внизу стены, но выше плинтуса, как раз на уровне ведра, – в точности совпадал с пятнами и подтеками разбавленной крови на фотографиях.

Разумеется, этот эксперимент не был неоспоримым доказательством, но говорил о том, что описанная мужем версия событий убедительно объясняла оставшиеся на стене следы крови. Это, определенно, было куда более правдоподобное объяснение, чем брызги от удара во время избиения, о котором говорила жена.

За годы нашей работы мы с коллегами участвовали во множестве моделирований всевозможных ситуаций, разрабатывали их, проводили их сами или были как-либо задействованы. Некоторые из подобных экспериментов были довольно просты, как, например, описанный выше. В ходе других приходилось пинать и бить руками покрытые кровью предметы, рвать одежду или бить ножом через слои одежды вроде той, что была на жертве. А иногда все было еще сложнее. Например, когда мы стреляли по подвешенному телу свиньи из дробовика, чтобы отследить траекторию выстрела, или в пропитанную кровью губку, прикрепленную к затылку модели головы, чтобы проверить, какие останутся следы на стене. Или стягивали различными способами одежду с коллег и тащили их по полу, чтобы изучить следы волочения или понять, где лучше всего искать следы перенесенной ДНК. Список можно продолжать бесконечно.

Когда в университете нам рассказывали про разработку экспериментов, я и подумать не могла, как важно это будет для меня. Поразительно, что можно обнаружить, максимально точно моделируя возможные сценарии произошедшего, к каким сюрпризам это порой приводит и насколько важную можно получить информацию, чтобы потом поделиться ею со следователями и адвокатами в суде.

По-настоящему невероятные возможности науки в контексте криминалистики открылись мне в ходе работы над делом, которым я в 1992 году занималась вместе с коллегами Кливом Кэнди и Майком Айзексом в Forensic Access.

Утром 18 июня 1982 года 62-летнего итальянского банкира Роберто Кальви обнаружили повешенным на строительных лесах под мостом Блэкфрайерс в Лондоне. Развязав веревку на шее мертвого мужчины, сотрудники морской полиции перевезли его тело на катере на полицейский причал Ватерлоо. Были сделаны фотографии, а из карманов штанов и куртки извлекли кирпичи и куски бетона. Затем тело перевезли в больницу Гая, где известный судмедэксперт профессор Кейт Симпсон провел вскрытие.