Пендергаст просмотрел видео еще несколько раз, снова прочел письмо, потом положил и то и другое в конверт и спрятал его в карман пиджака. Три минуты он сидел совершенно неподвижно, освещаемый подмигивающими язычками пламени в камине, и наконец поднялся.
Головорез прав: у него не было иного выбора, кроме как подчиниться указаниям.
Пендергаст имел лишь туманное представление о «Кингс-Парке» – гигантской заброшенной психиатрической больнице на Лонг-Айленде, неподалеку от города.
Быстрый интернет-поиск позволил узнать подробности: больница прекратила функционировать много лет назад, осталось множество полуразрушенных зданий, раскиданных на огромной территории за сеточной оградой; заведение приобрело скандальную известность благодаря электрошоковым методам лечения, применявшимся без всяких на то показаний к безнадежным больным до того, как появились эффективные лекарственные средства. Больница располагалась в округе Сассекс, между Ойстер-бей и Стоуни-брук.
Пендергаст распечатал карту психиатрического центра, сложил, спрятал в карман, вытащил из ящика дополнительный магазин с патронами калибра.45, проверил, полон ли он, сунул в другой карман, потом достал «лес-баер» проверил, полон ли его боекомплект пистолета. Он заслал в патронник один патрон, вытащил магазин, вставил еще один патрон в освободившееся место и убрал пистолет в карман.
Когда он надевал пальто в передней, к нему тихо, как кот, подошел Проктор:
– Я могу быть вам полезен, сэр?
Пендергаст посмотрел на него. Миссис Траск, вероятно, сказала ему про письмо. Он видел на лице Проктора рвение, необычное и одновременно вызывающее тревогу. Проктор определенно знал гораздо больше, чем говорил ему Пендергаст. Или догадывался.
– Нет, спасибо, Проктор.
– Вам не понадобится водитель?
– У меня возникло желание прокатиться вечерком в одиночестве.
Он протянул руку в ожидании ключей.
Несколько секунд Проктор стоял неподвижно, на его лице застыла бесстрастная маска. Пендергаст прекрасно понимал, что Проктор чувствует его ложь, но времени, чтобы сочинить что-нибудь более убедительное, у него не было.
Не говоря ни слова, Проктор вытащил из кармана ключи от «роллса» и отдал Пендергасту.
– Спасибо.
Пендергаст кивнул и, пройдя мимо Проктора, направился в гараж, на ходу застегивая пальто.
Через сорок восемь минут он свернул с шоссе 25А на Олд-Док-роуд, проходившую по территории психиатрического центра «Кингс-Парк». Было почти девять часов, холодная тьма уже опустилась на землю. Пендергаст вел свою большую машину по пустой дороге, по обеим сторонам которой виднелись темные очертания зданий, заколоченных и заброшенных.
Он сбавил скорость, развернулся в обратном направлении, переехал через тротуар, выключил фары и по мерзлой земле докатил до группки деревьев, за которыми и остановил машину так, чтобы ее не было видно с дороги. Потом он достал карту и сориентировался. По другую сторону дороги стояло несколько зданий, обозначенных на его карте как «Группа 4» или «Четверка»; здесь когда-то содержались душевнобольные преклонного возраста. Справа от Пендергаста, в двухстах ярдах за сеточным забором, окружающим территорию больницы, вырастало огромное десятиэтажное здание, обозначенное на карте как «Сооружение 93», вздымающее свои коньки и башни к ночному небу. Обширный фасад купался в призрачном лунном свете, а пустые черные окна смотрели на безжизненную территорию прежней больницы, словно какое-то многоглазое чудовище. Пендергаст созерцал здание, чувствуя шепоток, дрожь воспоминаний, которые хранил этот дом о пациентах, запертых внутри, тараторивших что-то невнятное, плачущих, шагнувших за грань отчаяния, о пациентах, на которых опробовались экспериментальные лекарства, лоботомия, электрошоковые процедуры, а может, и что-то похуже. Над зубчатыми стенами здания поднималась распухшая луна, прикрытая вуалью спешащих куда-то облаков.
В тени огромного здания пряталось двухэтажное сооружение гораздо меньших размеров, известное как здание 44, – Пендергаст видел его на карте. Там он найдет Головореза.
Выйдя из машины и бесшумно закрыв дверь, он прежде всего убедился, что улица пуста, и лишь тогда подошел к ограде. В его облаченной в перчатку руке появились кусачки, и всего за две минуты он проделал в дешевой проволочной ограде отверстие достаточных размеров, чтобы проникнуть внутрь, не порвав пальто, которое ему очень нравилось. Очутившись за оградой, он беззвучно зашагал по застывшей земле, выдыхая клубы пара в морозный воздух. Миновал здание 29 – генераторную, сооруженную в начале 1960-х, а теперь ржавеющую и опустелую, как и все остальное. Дальше он увидел заброшенную железнодорожную ветку и пошел по ней туда, где она упиралась в тупик у разгрузочной платформы здания 44.
Из своих поисков в Интернете Пендергаст знал, что в здании 44 размещался продовольственный склад психиатрического центра. Это небольшое сооружение было заколочено, на его окнах установлены щиты из обитой жестью фанеры, двери заперты, навесные замки скреплены продетыми в петли цепями. Через трещины изнутри не проникало ни лучика света.
Пендергаст снова огляделся, потом тихо запрыгнул на разгрузочную платформу здания в конце железнодорожных путей, взялся за ручку двери, стараясь свести к минимуму неизбежный скрип ржавого металла, медленно поднял ее и проскользнул внутрь, когда проход под дверью стал достаточным. Он подождал, прислушиваясь. Но изнутри не доносилось ни звука.
Он находился в большой разгрузочной зоне, пустой, если не считать опутанного паутиной штабеля деревянных палет в углу. В другом конце помещения с полом из потрескавшегося цемента, в дальней от Пендергаста стене виднелась открытая дверь, за которой угадывался очень слабый отблеск света. Это было похоже на ловушку, но Пендергаст с самого начала знал, что здесь его поджидает ловушка.
Ловушка специально для него; но ловушки иногда работают в обе стороны.
Пендергаст помедлил и посмотрел на часы – они показывали две минуты десятого, до истечения назначенного времени оставалось три минуты.
Он бесшумно пересек просторное складское помещение, приблизился к двери и, прикоснувшись пальцами к ручке, открыл дверь пошире. За дверью тянулся узкий коридор с распахнутыми по обе стороны дверьми. Из одной двери справа, лишь чуть-чуть приоткрытой, лился призрачный свет, слабо освещая коридор. В здании 44 стояла абсолютная тишина.
Вытащив пистолет, Пендергаст проскользнул в коридор и пошел к двери, из-за которой проникал свет. Он подождал несколько секунд, чтобы удостовериться, что никакой активности за дверью нет. Наконец он положил ладонь на ручку двери, резко толкнул ее, вошел внутрь, держа оружие перед собой, и обвел комнату взглядом.
Освещение было настолько слабым, что он видел лишь небольшую часть пространства непосредственно перед собой. То, что находилось дальше, за рядами пустых полок, было погружено в темноту. В центре круга света стоял стол, за которым сидел на стуле человек спиной к Пендергасту. Даже со спины агент мгновенно его узнал: этот помятый костюм, мощная фигура и длинные седые волосы могли принадлежать только одному человеку – Говарду Лонгстриту. Он смотрел куда-то в чернильную темень комнаты, оперев голову на руку в позе бдительного покоя.