Сын ведьмы - читать онлайн книгу. Автор: Симона Вилар cтр.№ 25

– Лопни мои зеньки, если это не Глоба, сын рыбака Стоюна и Липы, что из Куньего рода. Да, возмужал парень, зарос бородкой, но он это. О, я помню, как на него Малфрида смотрела, когда выбирала жертву для Ящера. Она кого попало не берет, ей лучшие нужны. А Глоба всегда пригожим молодцем среди баб и девок считался.

– А вот и разберемся, когда к капищу его доставим. Пусть нам Домжар ответит, как вышло, что отданный в жертву уцелел. Все погибали страшно, а этот… Может, просто похож на Глобу нашего?

За всеми этими потрясениями никто особо не интересовался, как самой Забаве удалось пережить участь невесты лешего. Даже сперва забыли отвести ее в баню, как полагалось для тех, кто в чаще пропадал. В итоге Забава сама подняла шум, потребовав отвести ее в парную. И уж как было хорошо попариться во влажном пару, соскрести с себя грязь и, облившись холодной водой, расчесать длинные, чисто вымытые волосы! Помогавшая ей старостиха заметила, что, побывав невестой лешака, Забава Домжарова даже как будто краше стала.

– Может, это лешак прятал все время Глобу, а потом к тебе его вывел? – предположила она.

– Лесной хозяин сперва вывел меня к игравшему на гуслях бояну Добряну. А Неждан потом вышел к нам. Он наловил рыбы, и мы сварили уху.

– Вот видишь, и отец его некогда был умелый рыбак, обучил своему мастерству сыночка. Сам Стоюн уже помер, но ведь Липа-то из рода Куницы жива! Ушла пару лет назад жить в семью дочери и с тех пор там. Далеко это от Ока Земли. Но как думаешь, Забава, если за ней сходят, распознает ли в пришлом сынка своего или это и впрямь схожий на него чужак?

– Я тоже о том подумала, бабка Горяна. И волхвам то посоветовала.

Старостиха искоса посмотрела на девушку.

– Ну да, ты же дочка самого Домжара. Ты и волхвам приказывать горазда.

Забава пропустила эти слова мимо ушей. Не в первый раз простые вятичи ворчали на нее, словно она виновата, что у нее родитель такой. А еще она думала, что если Неждан и впрямь окажется Глобой, сыном Липы, то у ее отца могут быть неприятности. Волхвы тут, в заокских лесах, большую власть имели, но и спрос с них был строг. Власть же Домжара в основном держалась на том, что он со старухой Малфридой был в дружбе. Именно его она возвеличила, именно от него требовала созывать молодежь на игрища, где жертву Ящеру выбирала. Так и поднялся Домжар. Но если окажется, что Неждан – это Глоба… Ее родителю придется отвечать перед всем племенем.

Самого парня Забава нигде не видела. Сперва даже заволновалась, но потом поняла, что селяне уже не о нем думали. Они обсели гусляра Добряна, который, как и положено бояну, занял самое видное место: расположился под стоявшим в центре селища шестом, на котором была воздета голова сохатого – покровителя местного рода, – и давай тешить местных пением-сказами. Забава отметила, что Добрян и тут смог подчинить и увлечь людей, они и страхи свои позабыли, улыбались, слушая его пение. Бабы вон уже и угощение готовили, мужики рогатины свои отставили. А Добрян – тоже посетивший парную, вымытый и расчесанный – сидел в кругу обсевших его родовичей, веселил их, пел. И как пел! Его слушали, отбросив недавние опасения, а когда Забава поинтересовалась, где прибывший с бояном Неждан, лишь махнули в дальний конец селища, указывая на свежескошенные скирды. Там он, ответили.

Когда Забава разыскала Неждана, парень вел себя странно. Стоял на коленях, сложив руки, вроде как молился. Но странно молился. Обычно люди обращаются к небожителям, широко раскинув руки, громогласно взывая, чтобы быть услышанными на небесах. Этот же лишь что-то шептал. А после сделал жест, коснувшись перстами своего лба, затем груди и плеч, и произнес негромко:

– Не оставь своею милостью!..

– Что это ты делаешь? – спросила Забава, когда он поднялся с колен.

Неждан не ответил, просто сел среди свежескошенного сена, понурый и печальный. Забаве даже стало жалко его. Она подала ему принесенное блюдо с тушенной на травах вепрятиной – совершенно несоленой, так как за солью еще надлежало отправить торговцев на реку. И пока парень ел, Забава сидела рядом, болтала беспечно о том, что и банька тут хороша, и почитающие лося родовичи, по сути, люди не злые, просто сперва испугались немного, а теперь чувствуют себя даже одураченными. Ведь если Неждан не тот Глоба, которого все поминают в день духов ⁵⁵, то ему и волноваться не о чем.

Парень перестал жевать и посмотрел на нее.

– А если тот?

– Ты что это несешь, глупый? Сам, что ли, не знаешь, кто ты?

Он глубоко вздохнул, а потом поведал ей о себе. О том, что в плену его нашли и что не помнит ничего, что было с ним до плена. А еще ему сказывали, что в бреду он ведьму Малфриду кликал.

Забава как услышала это, так ее холодом проняло, хотя день был теплый, солнечный. Но сказала:

– Ты вот что, Неждан… или кто ты там. Об этом больше никому не говори. Не стоит людям подозревать тебя в чем-то. Вон, посмотри, как Добрян твой местных успокоил. А там и я за тебя отцу словечко замолвлю. Он знаешь какой у меня? Его даже сама Малфрида слушает.

Глаза у Неждана были синие-синие, как васильковый цвет на лугу. Но такие печальные…

– А может, мне лучше не идти к твоему отцу? К Малфриде этой не идти? Знаешь, как я этого страшусь…

Забава повела плечом. Впервые парень при ней признался в своих страхах. Посмеяться бы над ним, но девушка вдруг почувствовала себя ответственной за этого пригожего молодца. Он ей доверился, он не сомневается, что она может ему помочь. Но как? Увести его куда-то в лес да схоронить? Но от этого только хуже будет. Он тут чужак, а местные охотники хорошо все стежки-дорожки знают. Разыщут, и только хуже будет. Нет, уж лучше пусть Домжар сам разберется, что и как с этим чудаковатым, невесть откуда возникшим живым мертвецом.

Она так и сказала это. И добавила, что, дескать, нечего Неждану переживать, когда он под защитой бояна Добряна. Добрян вон он какой: скажет слово – и люди его слушаются, верят.

– Ишь, поняла это, – покачал головой парень. И наконец улыбнулся: – Хорошая ты девка, Забава. Добрая. Век бы тебя любил, да только… Только если под благословение пойдем. Если по обряду положенному у алтаря предстанем.

«Жениться на мне хочет, – догадалась Забава. – Не просто под трели соловьев любиться в кустах, а законной суложью хочет величать. Ну да это не ему решать, а мне». Однако от столь уважительного отношения к ней Неждана девушке хорошо сделалось. Даже поцеловала парня в щеку, когда забирала у него опустевшую миску.

Вскоре Забава заметила еще кое-что: у расположенного неподалеку идола Сварога молился только Вышезор. Жишига после долгого пути просто дремал неподалеку под плетнем, а вот третьего волхва, Ядыгу, нигде не было видно. Позже ей сказали, что ушел он куда-то в чащи по приказу Вышезора.

К вечеру они вернулись к реке, сели в челн – длинный, выдолбленный из цельного ствола дерева. После перекатов лесная речка текла хоть и узким руслом, но глубоко, и плыть на таком челне было удобно. Забава примостилась на носу долбленки, отоспавшийся за день Жишига стал налегать на весла – откуда только силы в его худом старом теле нашлись, – важный Вышезор просто сидел на корме, а Добрян с Нежданом устроились между ним и гребущим волхвом. Когда Жишига подустал, Неждан сменил его, но греб словно бы нехотя, останавливался и вздыхал, пока за весла в свою очередь не взялся Добрян. Этот греб скоро и уверенно, особенно после того, как Вышезор велел зажечь гнилушку и укрепить ее на носу лодки, – чтобы на коряги ненароком не налетели. Ибо ночь все сгущалась, лес был полон ночных звуков, то отдаленных, то близких: соловьи пели, сова ухала, где-то лаяли лисы, стрекотало что-то…