Зеркальный гамбит - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Провоторов, Лариса Бортникова cтр.№ 28

Я вознамерился было выразить сомнение личной заинтересованностью генералиссимуса в нашем удаленном гарнизоне, но выражать было уже некому. Онофриенко упал лицом на стол и захрапел. Эх, майор-майор. Будь оно хоть на четверть так, как ты себе навыдумывал, тут бы от проверяющих отбою не было. И вместо двух офицеров, из которых один алкаш, а другой чуть ли не враг народа, назначили бы настоящих ответственных командиров. И медика бы прислали, и технаря. Ну и с харчем, топливом и прочей матчастью подсуетились бы, а то шлют паёк в полгода раз – и то после того как портативка от содержания Майоровых шифровок начинает стыдливо краснеть.

В общем, версия Онофриенко не выдерживала критики, а вот то, что зарядник он назначил гарнизонным Сталиным, мне понравилось. В точку попал майор! В самое яблочко!

* * *

Теперь же Сталин нагнулся, и всем нам кабздец.

Я сидел напротив Онофриенко и ждал, когда же он перестанет наконец скрипеть зубами о стакан и посмотрит мне прямо в глаза. Но майор раскачивался на табурете и не желал ни глядеть на меня, ни меня слушать.

– Товарищ майор…

– Товарищмайор, товарищмайор, ёпть? Что ты пялишься на меня, как доярка на Николая Угодника? – взорвался Онофриенко. – Я олелукое, что ли? Что я могу? У нас уже потери, а к вечеру шесть бойцов откинут ласты. Какая сейчас в наряде смена?

– Первая, – подсказал я, покосившись на часы. Группа должна была вернуться с обхода через час и сразу встать в казарму на подзарядку, но поскольку питаться ребятам неоткуда, то их можно списывать в расход. И вторую смену можно списывать через шесть часов. И ещё через шесть – третью. А завтра к вечеру останемся на заставе я да Онофриенко. Шерочка с машерочкой. Правда, это тоже ненадолго. За утрату экспериментального климатического отряда нам с Константинсанычем санаторий в Минводах уж точно не светит.

– Ёпть! Петька! Надо хотя бы отомстить за Гурика! Пока ещё время есть, пока ребятушки наши не поумирали все, пойдем да и раздолбаем нахрен американцев. Застааава, в ружьё! – Онофриенко вскочил, бросился было к выходу, но я поставил ему подножку, и он растянулся возле входа, ткнувшись носом в порожек. – Ёпть! Ты что? Что творишь?

– Товарищ майор, я вам уже который раз толкую – это никакие не негры! Это кто-то наш. С заставы. Утром снег свежий выпал, а следов на нём нет. И, простите, пожалуйста, в летающих американских солдат я не верю.

Онофриенко молча поднялся и ощупал лицо.

– Ладно. Продолжай, Егоров.

– Товарищ майор, Константин Саныч! Это наши! Чтобы так всё продумать, мозги нужны. А мозги здесь есть только у вас, у меня… и чуток у Непомирая. А то и не чуток. К тому же, – я сделал глубокий вдох и сознался. – Я вчера старшине до двадцати пяти Цельсия термостат подкрутил. Он сам мне это и присоветовал, мол, чтобы побыстрее соображать и половчее двигаться. А я что? Я подумал – хорошая мысль. И подкрутил. Тулуп ему ещё ваш запасной отдал, чтоб не замёрз.

– Ёпть!

– А что делать было? А? Я неделю глаз не сомкнул! Вас из КАПШа не вытащить, а бойцов без присмотра оставлять побоялся… Кто ж мог предположить, что Непомирай – предатель! Хороший же боец!

– Да уж… – многозначительно звякнула канистра. – Хороший. А ты его личное дело хотя б читал, салага? Что написано там, видел?

– Что, что. Как у всех… Самострел. Трибунал. И подписка о согласии на эксперимент.

– А то, что Непомирай наш – авиаконструктор в прошлом? Что его ещё до войны на карандаш взяли? А что… А, ладно, – Онофриенко начал медленно и слишком спокойно, чтобы это выглядело воодушевляющим, переодеваться. Сперва сменил кальсоны, потом разыскал в чемодане чистую гимнастёрку, разгладил ладонью воротник. – В общем, Петька, я ведь не просто так Непомирая «подогрел», а чтобы он из расположения ни-ни. Видел я его там… У негров. Когда в сугробе яйца морозил, тогда и видел. Он возле их генераторной прятался. Я и подумал ведь сперва, что это измена. Но потом, когда из барака сержант американский пулей вылетел и в небе закувыркался, решил… В общем, пью я сильно, Петька. Вот и решил, что прижучило меня и что чудится всякое. Поэтому и не доложил про Васю Непомирая куда следует. Но на всякий случай «подогрел» маленько старшину. Подогретый, он от Сталина далеко не уйдёт. А видишь как обернулось… Уйти не ушел, но всем нам подкузьмил – скотина. Терпеливый, гад. Хитрый. Момента, выходит, подходящего ждал. Ждал, что комсостав потеряет бдительность. Ишь…

Я загрустил, закурил и подумал, что, может быть, именно в этот момент особист-Пончик достает из моей ячейки исписанный лист. «Милая мама, у меня всё хорошо. Вчера был в отгуле и ходил в кинотеатр. Познакомился с замечательной девушкой. Её зовут Зоя». Интересно, нельзя ли договориться с Пончиком, чтобы он продолжал слать маме мои письма, даже если меня… Дальше, чем переписка, думать отчего-то не хотелось.

– Надо пойти контингенту разъяснить чрезвычайную ситуацию, – майор залез в тумбочку и достал оттуда фуражку с высокой тульей. – Ребята имеют право всё знать. Пусть подготовятся как положено. И ты тоже, лейтенант… как-нибудь понаряднее оденься. Всё-таки командир!

* * *

Бойцы стояли по стойке смирно, красивые и одинаковые, как на параде. Поверх самой обычной летней (им достаточно) полевой формы надеты были белые маскхалаты, и ветер трепал бязевые полы, норовя забраться внутрь, поближе к человеческому теплу. А какое там тепло? Плюс десять по Цельсию, а скоро будет и того меньше. Капюшоны маскхалатов опускались на лбы бойцов низко-низко, по самые брови. Поблескивали загадочно и немного жутковато защитные очки.

«Слизистая у них сохнет, – пояснил мне как-то Онофриенко. – А они не понимают же. Бошки не фурычат. В инструкции их написано, что капать в глаза следует в шесть и в двенадцать, так они и капают в шесть… и в двенадцать. Не понимают, что можно просто так, если слизистая сохнет. Я говорил, орал на них, матерился, просил, приказывал. Нет! Мог бы и сам, но я им не мать, не доктор и не ППЖ. Ну хоть очки всем добыл».

– Солдаты! Товарищи… Хлопцы, – голос майора дрожал. – Тут такое дело. Сталин… Зарядник ваш – того! Скопытился! В общем, жить вам осталось чуть. Поэтому вы оправляйтесь, прощайтесь друг с дружкой, ну там, может, помолиться кто хочет, так пожалуйста. Молитесь. Тьфу!!! С кем разговариваю-то?

Онофриенко выругался, но я видел, что ему невыносимо тяжело и что он едва сдерживается, чтобы не заплакать.

– Сталин нам больше не нужен!

– Чтоооо? – взревели мы с майором одновременно и обернулись туда, откуда донесся чуть хрипловатый басок старшины Непомирая.

– Не нужен Сталин. Можно без него функционировать. Солдат климатического отряда Советской Армии способен теперь заряжаться откуда угодно, хоть от маленького генератора, хоть от бытовой розетки. Вот… Товарищ майор! Товарищ лейтенант! Глядите.

Старшина Непомирай шагнул в сторону, и на его месте появился рядовой Гурген Берзикян. Тот самый, которого мы уже похоронили. Выглядел Берзикян всё ещё медленным, но удивлённым и даже напуганным, что само по себе было странно. Над тощими плечами Берзикяна торчала конструкция, на первый взгляд напоминающая крылья, на второй взгляд – их же.